Я уже подумывал отправиться спать, когда меня вызвали условным сигналом. Ответил я сразу.
– Значит, ты дома? – спросил Льорис.
– Как видишь, – криво улыбнулся я.
– Я подумал, что сразу к тебе будет не пробиться, поэтому решил подождать и вызвать тебя попозже.
– Что-то долго ты ждал, – ответил я. – Лаура все рассказала?
Он кивнул. Потом добавил:
– Я тебя не виню. Конечно, рано или поздно ты должен был войти в совет как наследник отца. Мы все это знали, но уж больно это неожиданно.
Извиняться я не собирался, и он это понял. Мы помолчали. Затем я как можно более безучастно спросил:
– Лаура у тебя?
– Да. Из библиотеки не вылезает. Ей передать что-нибудь?
Я отрицательно покрутил головой.
– Кстати, Адель отдала ее вещи. Спасибо. Хотя Лаура не знает, что это твоя просьба.
– Хорошо, – все так же безучастно ответил я.
– Ты собираешься с ней поговорить? Если да, то когда?
– Не знаю! – Меня все-таки прорвало. – Она мне не отвечает! Я не представляю, что мне делать!
– Хочешь, я с ней поговорю? – участливо взглянул на меня Льорис. – Скажу, что ты раскаялся и жаждешь примирения.
– Пожалуй, не стоит. – Я сумел взять себя в руки. – Лучше я сам. Но попозже.
Он понимающе кивнул. Затем посмотрел на заваленный бумагами стол и поинтересовался:
– Как успехи? Нашел что-нибудь?
Я вздохнул:
– Нет, к сожалению. Но завтра продолжу поиски. А Лауре скажи только, что я вернулся в Тернемау.
– Хорошо. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – ответил я, прерывая контакт. Спать расхотелось, вино не помогало. Я совершенно запутался в своей проклятой жизни…
Порой, когда у меня случались приступы подобного дурного настроения, я отправлялся в какой-нибудь из соседних городков. Там, в трактирах и тавернах, можно было отрешиться от своей сущности, почувствовать себя простым смертным и просто понаблюдать за кипящей вокруг жизнью. Иногда случались и драки. Может, действительно устроить себе ночную прогулку?
Я задумался.
– Милорд, – Исгал, как всегда практически бесшумно, появился в библиотеке, – если вам понадобится, то Тайфун оседлан и ждет вас на конюшне. Одежда в кабинете. Да, и я позволил себе дерзость почистить ваши пистолеты. Кстати, позвольте поинтересоваться, откуда у вас такое замечательное оружие.
Если у Исгала и был недостаток, то это любовь к оружию. Причем именно к старинному. Его личная коллекция мало чем уступала моей. Я про себя усмехнулся.
– Подарок одного хорошего человека.
– Превосходный подарок! – Исгал аж светился от удовольствия.
– Не отдам, – шутливо погрозил я ему пальцем. – Подарки не передариваются и не продаются.
– Что вы, милорд, и в мыслях не было! – запротестовал было Исгал, но потом понял, что я не всерьез, и сокрушенно улыбнулся. – Вы меня опять подловили, лорд Этьен.
– О, Исгал, это несложно, – рассмеялся я. – То, что ты с ума сходишь по подобному оружию, известно каждой собаке в этом замке. Можешь идти отдыхать, я, пожалуй, буду не скоро.
Он поклонился и направился к дверям.
– Да, и спасибо за коня и одежду.
– Конюхи спят – никто вас не увидит. Для всех вы уже отдыхаете, – не оборачиваясь, ответил дворецкий. – Доброй ночи, милорд.
– И тебе, Исгал.
Выбор моего дворецкого был идеален. Как и всегда, впрочем. Карвен часто шутил, что сманит у меня Исгала, подарив ему свою коллекцию пистолетов. Простые коричневые бриджи, темно-синяя рубашка, жилет, тоже коричневый, со стальными вкладками под подкладкой. Шпага, мой любимый кинжал и пара пистолетов. Дворянский сынок решил вкусить запретный плод в злачных местах.
Я тихонько рассмеялся. Исгал, паршивец, прекрасно понял, что я не против сегодня подраться, и подготовил прекрасную почву для ссоры с завсегдатаями подобных мест. Я накинул на плечи темный плащ и вышел из кабинета.
Далеко ехать мне не хотелось, поэтому я выбрал Варнон – городок в паре миль от Тернемау. Был там один трактир, в котором собиралось откровенное отребье из тех, кого не жалко и пришибить при случае. Туда я и отправился.
Войдя внутрь, я понял, что веселье здесь в самом разгаре. Исходя из того, что я услышал, пробираясь к стойке, мои верные подданные из числа известных по всему Тернемау разбойников сорвали солидный куш и теперь добросовестно его прогуливали. Кутили уже давно, но останавливаться, похоже, не собирались. Что ж, моя роль – чванливый гордец, распираемый чувством собственной значимости и потому считающий себя неуязвимым.
Поначалу мое появление осталось незамеченным. Я спокойно взял себе кувшин пойла, которое здесь считалось красным вином, и пристроился в углу за свободным столом. С презрительной миной на лице я принялся свысока осматривать посетителей.
Минут через двадцать это сработало. Один из господ разбойников заметил, как ему казалось, юнца, невесть как оказавшегося в пределах его досягаемости. Он неспешно двинулся ко мне, неуклюже огибая столы и посетителей.
– Ой, и кто это у нас здесь? – весело поинтересовался он, упираясь ладонями в стол и дыша перегаром.
С первого взгляда слишком пьяным он не казался, несмотря на то что его слегка покачивало. Но я знал такое состояние. Тебе кажется, что ты трезв и ловок, хотя на деле все твои движения заторможенны.
– А тебе какое дело? – высокомерно поинтересовался я.
– Мне? – громко спросил разбойник. – Это мои владения, и поэтому я должен знать, кто сюда заглядывает. Так кто ты?
На нас стали оборачиваться. Дружки разбойника наконец сообразили, что грядет веселье, и потихоньку стали подходить ближе к моему столу.
Меня это вполне устраивало.
– Я не обязан представляться каждому простолюдину, который спросит, – все так же высокомерно отозвался я.
– Ах ты! – Разбойник потянулся ко мне и тут же пропустил короткий удар в солнечное сплетение. Он отшатнулся, согнувшись и задыхаясь. Я медленно поднялся с места и вежливо поинтересовался:
– Еще кто-то хочет знать мое имя?
Это возымело эффект. С воплями ко мне бросились еще несколько разбойников. Я пинком опрокинул стол под ноги двоим из них, успев подхватить полупустой кувшин с вином. Сделал большой глоток и швырнул кувшин в голову еще одного из нападавших. Попал. Разбойник со стоном рухнул на пол.
Да, забыл упомянуть одну деталь. Пол в трактире был земляным, чтобы хозяину не приходилось каждый раз смывать кровь – она просто впитывалась, не оставляя следов.
Сверкнули ножи. Видимо, я успел разозлить оставшихся на ногах разбойников. Краем глаза я заметил, что часть посетителей незаметно покидает трактир. Разумно, ничего не скажешь. Рассудив, что в такой тесноте толку от шпаги будет немного, я обнажил кинжал. Пистолеты я с собой брать не стал, оставив их в седельной сумке.
