Аннабелла покачала головой с озадаченной улыбкой на губах:
– Это не похоже на него. Совсем не похоже. Он тебя, конечно же, обманет.
– Скорее всего. Но мне кажется, его намерения искренни.
– Сент-Винсент никогда не бывает искренним, – возразила Аннабелла, не скрывая иронии.
Эви не могла не вспомнить, с какой отчаянной страстью Себастьян обнимал ее здесь, в этой самой комнате. Его прерывистое дыхание, обжигающую нежность его губ, его яростный шепот: «Я хочу тебя так, как ничего и никогда не хотел».
Как объяснить все это Аннабелле? Как выразить словами инстинктивную веру в него? Смешно даже предположить, что она, неприметная Эви Дженнер, могла стать предметом вожделения для мужчины вроде Себастьяна, который мог выбрать любую из самых красивых и опытных женщин в Англии.
К тому же Себастьян – уже не тот человек, который небрежно слонялся по гемпширским владениям лорда Уэстклиффа. Что-то в нем изменилось и продолжало меняться. Может, неудачная попытка похищения Лилиан стала тому причиной? Или это произошло позже, во время их мучительного путешествия в Гретна-Грин? А может, это как-то связано с клубом? С первого дня, как они оказались здесь, он вел себя странно. В нем появилась какая-то целеустремленность, словно он хотел чего-то добиться, чего и сам не понимал...
– О нет! – огорченно произнесла Аннабелла, бросив взгляд поверх плеча Эви.
– Что случилось? – Эви обернулась, проследив за взглядом Аннабеллы.
Объяснения не потребовались. В комнате, кроме них, никого не было. Одна из секций книжных полок оказалась повернута относительно других. Как и следовало ожидать, Дейзи не устояла перед искушением и воспользовалась потайной дверью.
– Куда ведет эта дверь? – вздохнула Аннабелла, неохотно отставив недопитый чай.
– Это зависит от того, куда она пошла, – ответила Эви, нахмурившись. – Это настоящий лабиринт – коридоры разветвляются, кроме того, там есть лестницы, по которым можно попасть на второй этаж. Слава Богу, хоть клуб закрыт – это существенно ограничивает круг неприятностей, в которые она может вляпаться;
– Не забывай, это Дейзи Боумен, – сухо отозвалась Аннабелла. – Если есть хоть малейший шанс вляпаться в неприятность, она его не упустит.
Пробираясь по темному коридору, Дейзи испытывала почти такой же восторг, как в детстве, когда они с Лилиан играли в пиратов в их доме на Пятой авеню. После уроков они бежали в сад, где можно было играть и резвиться, не опасаясь вмешательства взрослых. Однажды им взбрело в голову устроить пиратское логово в живой изгороди из подстриженного кустарника, окружавшей дом. Целое лето они усердно резали и ломали кустарник, пока не проделали в изгороди туннель, где можно было сновать взад-вперед, встав на четвереньки, и, конечно же, устраивать пиратские сходки и хранить награбленные сокровища. Когда их проделки были раскрыты разгневанным садовником, который пришел в ужас от осквернения его изгороди, Дейзи и Лилиан получили такую взбучку, что запомнили ее надолго.
Мечтательно улыбнувшись при воспоминании о любимой сестре, Дейзи ощутила приступ одиночества. Они с Лилиан всегда были вместе, смеялись, спорили, даже ссорились, но неизменно стояли горой друг за друга. Естественно, Дейзи была счастлива, что Лилиан нашла себе идеальную пару в лице волевого и решительного лорда Уэстклиффа... однако это не мешало ей ужасно скучать по сестре. А теперь, когда все ее подруги, включая Эви, вышли замуж, она чувствовала себя исключенной из загадочного мира замужних женщин, частью которого они стали.
Двигаясь на ощупь, Дейзи чуть не скатилась со ступенек, внезапно появившихся у нее под ногами. Снизу лился слабый свет, и она рискнула двинуться дальше. Приблизившись к источнику света, она обнаружила, что он обрисовывает контур небольшой двери. Гадая, что может скрываться за ней, Дейзи помедлила и услышала странный стук, который повторялся, чередуясь с короткими паузами.
Охваченная любопытством, она слегка нажала на дверь. Та приоткрылась, и в коридор хлынул свет. Дейзи осторожно шагнула внутрь, оказавшись в комнате, где стояли несколько столов со стульями и буфет с двумя огромными серебряными вазами. Заглянув за дверь, она обнаружила источник звука. У стены на корточках сидел мужчина, который ремонтировал поврежденную панель, забивая гвозди в тонкую полоску дерева умелыми ударами молотка. Увидев, что кто-то вошел, он выпрямился одним гибким движением и крепче сжал рукоятку молотка, словно собирался воспользоваться им в качестве оружия.
Это был молодой цыган с глазами, как у голодной пантеры. Он снял сюртук, жилет и галстук, так что верхняя часть его тела была прикрыта лишь тонкой белой рубашкой, заткнутой за пояс облегающих брюк. Его вид вызвал у Дейзи ту же реакцию, что и наверху: укол в груди и частое сердцебиение. Парализованная сознанием, что она одна с ним в комнате, Дейзи зачарованно наблюдала за его неспешным приближением.
Она никогда не видела живого существа, наделенного такой экзотической красотой... с кожей цвета темного меда, янтарными глазами, обрамленными густыми черными ресницами, и завитками смоляных волос, падавшими на лоб.
– Что вы тут делаете? – спросил Роган, подойдя так близко, что Дейзи попятилась, пока ее лопатки не коснулись стены. С ее скромным опытом она не помнила случая, чтобы мужчина приближался к ней с такой непринужденностью. Он явно не имел понятия о приличных манерах.
– Исследую потайной ход, – ответила она, слегка задыхаясь.
– И кто же вам его показал?
Дейзи вздрогнула, когда Роган навис над ней, упершись ладонями в стену по обе стороны от нее. Он был несколько выше среднего роста, так что его смуглая шея находилась на уровне ее глаз. Стараясь скрыть свою нервозность, она прерывисто выдохнула, прежде чем ответить:
– Я сама его нашла. У вас необычный акцент.
– У вас тоже. Вы американка?
Дейзи кивнула, лишившись дара речи при виде сверкающего бриллианта у него в ухе. Внутри у нее возникло странное ощущение, слишком будоражащее, чтобы быть приятным, но кожа ее вдруг загорелась, и, к своему отвращению, она залилась ярким румянцем. Он был так близко, что она ощущала исходивший от него аромат мыла с легкой примесью запаха лошадей и кожи. Это был приятный, чисто мужской запах, правда, совсем непохожий на запах ее отца, от которого всегда пахло одеколоном, полировкой для обуви и свежеотпечатанными банкнотами.
Ее смущенный взгляд скользнул по его обнаженным до локтя рукам и замер на изображении черной крылатой лошади, вытатуированной на правом предплечье.
Заметив ее завороженный взгляд, Роган опустил руку, так чтобы она могла лучше рассмотреть рисунок.
