выдавила я. – Они… Это они?..
Он смотрел на меня изучающе. Я внезапно заметила, что в нём есть что-то знакомое, но не смогла сообразить, кого он мне напоминает. Тёмные волосы, тёмные глаза, аккуратный овал светлого лица. Он не был красавцем, как братья Саинкаеу, но и взгляду ничего не мешало. Ровная, правильная, неприметная внешность. Я, должно быть, слишком насмотрелась на статуи-кусты, потому что на секунду мне показалось, что в зрачках Чалерма отражаются свитые завитком побеги.
– Лианы сами по себе людей не поглощают, – негромко сказал он. – То, что вы видите, здесь называют «амарданур забрал».
– Но ведь… – начала я и тут же опомнилась: Кессарин неоткуда знать, что никакого амарданура не существует. – Разве амарды делают такое?..
– Амарданур Думрун развлекается подобным образом уже полвека, – сообщил мне Чалерм и перестал наконец буравить меня взглядом, снова обернувшись к кусту-точильщику. – От участи пойти на корм амарду никто не застрахован из тех, кто живёт на горе, а последнее время и в Чаате. Странно, что вы до сих пор об этом не слышали.
– Я… – выдавила я, ухнув с головой в панику. Кессарин знала? Ниран знал?! Она поэтому не хотела сюда замуж и вообще оставаться поблизости?!! Так, соберись, Ицара, ещё не хватало, чтобы праат заметил холодный пот у тебя на лбу! – Отец, должно быть, ограждал меня от…
Чалерм еле слышно фыркнул.
– Чтобы вы не передумали выходить за Саинкаеу?
Я молча кивнула. Наверняка же Адульядеж знал. Небеса, мамочки, что же делать?!
– А, – просипела я сквозь спёртое горло, – амарданур вообще… кого угодно забирает? Когда угодно?..
Чалерм пожал плечами.
– Как знать. Я здесь меньше года и пока не вывел никакой закономерности. Однако, – он снова обернулся ко мне и обвёл рукой помещение, указывая сквозь пол и на остальных точильщиков, – вам как кажется, этот его выбор обусловлен случайностью?
– Думаете, он забирает тех, кто мешает клану? – пискнула я. Если так, то странно, что я ещё не куст, я ведь здесь для того, чтобы помешать клану, как никто прежде!
– Если бы дело было в этом, – задумчиво произнёс Чалерм, – он мог забрать их ещё месяцы назад. Однако это произошло тогда, когда вы решили от них избавиться. Кто знает, может, он решил вас порадовать? – Чалерм приподнял бровь, глядя прямо мне в глаза. Он стоял слишком близко, и мне приходилось задирать подбородок, чтобы смотреть ему в лицо, к чему я вовсе не привыкла, ведь я выше большинства женщин и вровень с большинством мужчин. Что Вачиравит выше меня, я сразу заметила, но Чалерм сутулился и не казался таким уж видным. Я отступила, но он шагнул вперёд, сохраняя прежнее расстояние. – Или, быть может, предупредить.
– Что?.. – Я окончательно сбилась с толку.
– Вы сегодня необычно выглядите, – внезапно заметил Чалерм. Я различала каждую его ресничку, каждую неровность кожи и даже зеленоватый оттенок в радужках. До сих пор мне казалось, что Чалерм мне ровесник, но теперь я видела, что он старше. – Решили сменить образ?
Я вздрогнула, подумав было, что он меня как-то раскусил, но тут же сообразила, что убежала из дома, не дав Буппе меня накрасить и причесать. Вот чего она кричала-то мне вслед…
– Я… как только услышала… поспешила сюда, – пробормотала я, не зная, куда деваться от его цепкого взгляда.
– М-м, – произнёс он, принимая моё объяснение. – Вам так больше идёт. Зайдите ко мне после обеда.
На этом он развернулся к выходу и вымелся прочь, только волосы и полы чокхи колыхнулись назад от созданного им движения воздуха. Я медленно выдохнула и потёрла лицо. Чего ему было от меня нужно? И зачем мне к нему заходить?! Чтобы он ещё надо мной понависал? Или он меня в чём-то подозревает и попробует расколоть? Не очень-то хочется к нему идти…
Мой взгляд снова скользнул по кусту-точильщику. Что же с ними случилось? Чалерм считает, что лианы сами по себе не опасны, а это проделки амарданура, однако я помнила, что он не ответил прямо, когда я спрашивала его о хозяине горы. Значит, он знает, что амарданура на пике нет? Кому же тогда, по его мнению, подчиняются лианы? И правда ли смерть точильщиков как-то связана со мной?..
Я вышла из древодома и двинулась к себе, но для этого пришлось пройти мимо двух рядов слуг и учеников, глазеющих на меня с испугом и благоговением.
– Надеюсь, она никого больше амарду не скормит, – прошептал кто-то у меня за спиной.
– Тихо ты, ещё разозлится!
– Он теперь будет все её желания исполнять, что ли?
– Лучше не попадаться под ноги.
Я не знала, что и думать. Кто бы ни наслал на точильщиков лианы, мне, кажется, сослужили неплохую службу. Теперь небось поостерегутся хамить и упрямиться, если я чего-то потребую. Вот только как бы самой кустом не прорасти… Хотела бы я знать, есть ли какие-то тревожные признаки, по которым можно понять, что тебя вот-вот сожрут лианы. Я огляделась, нашла взглядом пару кустов-людей недалеко от дорожки. Ни у кого из них лицо не было искажено страхом или болью. Значит ли это, что лианы нападают незаметно?..
После завтрака и выговора от Буппы, причёсанная и накрашенная, я отправилась искать охотников, чтобы обсудить с ними наши планы с учётом проделок амарда. Однако на них превращение точильщиков в кусты не произвело впечатления.
– Наверное, мы галдели, – пожала плечами Найяна, – амарданур и услышал. А может, эти точильщики ещё чего натворили, о чём мы не знаем. Чем-то же они там занимались целыми днями вместо работы.
– А давайте обыщем их комнаты! – предложила Гам, приседая на одной ноге, чтобы куда-нибудь девать утреннюю энергию. – Всё равно камни забрать надо.
Никто не придумал возражений, так что мы так и сделали. Ничего компрометирующего, впрочем, не нашли. Охотники как будто не замечали окустевшие тела – мол, лежит статуя, эка невидаль, ими вон вся гора заставлена. Похоже, здесь уже все привыкли. Может, Чалерм увидел в произошедшем какой-то особый смысл именно потому, что он сам тут недавно?
Как бы там ни было, от плана мы решили не отступать. Всё равно теперь, без точильщиков, надо всех учить. Зато у махарьятов не будет другого выбора, да и глава клана, глядишь, подсуетится с закупкой камней…
– А можно ли мне взглянуть на книгу, о которой вы говорили? – спросила я Канавута,
