том, что я его таковым считаю, — улыбнулась Кларис. — Я могла бы нанести ему несколько более чем дружеских визитов, пока вы все готовите, и заодно оставляла бы ваши письма в условленном месте, а потом забирала ответы. Давайте условимся, где и как часто вы мне будете их оставлять.
— Имя смертника, которого по традиции казнят в день Верного Тибо, скоро огласят. Вот после этого объявления все и начнется, — ответила Эсса. — Нам уже известно, кто это будет, но пока не стоит торопить события. Скажи, как тебя можно будет найти.
— Я приду сюда сразу, как только имя будет объявлено. Обычно его провозглашают на Соборной площади. Но если случится так, что я не появлюсь, мой дом — в Золотых Полях, на углу Улицы Верных и Замковой. Двухэтажный особняк мятного цвета, прямо перед парадными воротами — статуя лисицы.
— Для того, чтобы сразу было понятно, что пришли от нас, гонец представится посланцем короля Серого двора, — сказал Рауль Дегремон.
— Я отдам распоряжение принять его в любое время, когда бы он ни пришел, — серьезно сказала маркиза.
— Остерегайся шпионов, моя леди Кларис, — добродушно усмехнулся Король нищих. — В Трезеньеле, я слышал, их приходится по трое на одного добропорядочного гражданина.
— Я буду очень осторожна, — пообещала маркиза. — Но вы ведь меня не обманете? Обещайте, что действительно сообщите мне, когда будет нужна моя помощь, и не забудете обо мне, как только я выйду отсюда!
Эсса пристально посмотрела в голубые глаза юной аристократки:
— Если бы я отчаянно не нуждалась в связном, я бы именно так и поступила, несмотря на то что ты рассказала: пообещала бы все что угодно, и никогда бы не послала за тобой. Но, к сожалению, мы сейчас в таком положении, в котором будешь рад любой помощи, в том числе и самой… неожиданной.
— Вот и славно, — улыбнулась Кларис и поднялась из-за стола. — Полагаю, мы все решили? Тогда я вас покину. Мне было приятно познакомиться с вами, Эсса и Рауль.
Король Серого двора вызвался проводить аристократку до дверей «Пьяной ветки». Когда он поднялся, чтобы пожелать Эссе спокойной ночи, девушка сидела за столом, неотрывно смотря на пламя свечи. Вид у Эссы был беззащитный и усталый. Рауль неожиданно почувствовал острую жалость и симпатию по отношению к этой девушке, которая по возрасту годилась ему в дочери. За последние пару месяцев ей пришлось пережить столько страшного, но Эсса и не думала сдаваться. Наверное, ее настоящий отец, пока был жив, очень гордился дочерью.
— Мирных снов, Эсса, — сказал с порога Рауль. — Пора мне возвращаться обратно в свое королевство.
Девушка повернулась на голос, поднялась из-за стола, подошла к Раулю и шутливо присела перед ним в реверансе:
— Мирных снов, твое величество. И спасибо за помощь.
— Прежде чем мы расстанемся — один вопрос. Ты и вправду думаешь, что взять Кларис связной — хорошая идея? — Рауль заинтересованно склонил голову набок.
— Мне показалось, ты не против, — улыбнулась Эсса. — К тому же, девушка из высшего общества куда лучше в качестве связной, чем кто-то из слуг. Хотя бы потому, что ее очень сложно заподозрить.
— Верно, — кивнул Рауль, — Как мы теперь будем действовать?
— Первый ход за ними. Орден должен объявить об официальной казни Руфуса Веллия, а шпион — появиться на собрании Ковена с новостями. Наш ход — мы отправляем Кларис как Сестру Милосердия, предупредить Руфуса. На следующем собрании Секретного Ковена Андри поделится с магами своими планами нападения, так, чтобы их обязательно услышал шпион. С этого момента будет считаться, что игра начата. На Кларис возложено многое. Надеюсь, она нас не подведет.
— Помоги нам Единый! — Король Серого двора склонил голову.
— Все будет хорошо, — улыбнулась Эсса, — Мирных снов, Рауль.
Король Нищих возвращался в Серый двор, обуреваемый шквалом противоречивых мыслей и чувств. Может быть, стоило сказать Эссе, что его условия для поиска ее похищенной сестры были просто случайно вылетевшими в подходящий момент словами? Объяснить ей, как он не хотел бы терять ни Матеоса, ни Андри, ни теперь уже и ее саму? В глубине души Король Серого двора подозревал, что эта необычная девушка его раскусила еще тогда, в их самую первую встречу, и что теперь уже совершенно не было нужды ни в чем ей признаваться.
А еще Рауль был уверен в том, что, взявшись за дело, Эсса не отступится от своего. А это значило, что кто бы ни был на самом деле виновен в том, что заварилась эта каша с магистром, расхлебывать ее придется всем четверым. А то и пятерым, если считать Кларис.
Рауль Дегремон ускорил шаг. Время было позднее, но надо было еще успеть посмотреть, сколько у него денег, и понять, на помощь кому их в первую очередь нужно выделить. Король Серого двора тяжело вздохнул: пожалуй, он был единственным из монархов, который сам считает и распределяет свои финансы.
***
Все произошло так, как и говорила Эсса. За день до праздника Явления, Дня Рождения Пророка, прямо посреди дня к Андри в лазарет прибежала испуганная Скайлар. Глаза девушки были расширены от страха, а сама юная чародейка была бледна как смерть.
— Андри, ты непременно должен пойти со мной! — прямо с порога заявила Скайлар. — Сейчас же.
— Что за спешка? — отозвался целитель, чувствуя, как у него от волнения холодеют руки. — У меня больные.
— К учителю пришел Ферран, — девушка понизила голос. — И сказал, что у него плохие новости, и они прямо касаются тебя. Я думаю, что это насчет мэтра Руфуса.
«Началось», — подумал маг, а вслух сказал:
— Хорошо. Подожди в приемной, я закончу через полчаса.
Андри и Скайлар пришли последними. Все, кого позвал Орсэль, уже собрались. Сам Верховный чародей, хмурый, мрачнее тучи, сидел на своем импровизированном месте главы Ковена. Перед пожилым чародеем нервно взад-вперед расхаживал Ферран. Арман встретил вновь пришедших у двери:
— Наконец-то, Скайлар! Мы уже начали волноваться.
— Все в порядке, — девушка поднялась на носочки, чтобы коротко поцеловать возлюбленного в щеку. — У Андри были пациенты.
— Между тем дело, с которым я пришел, не терпит отлагательств, — демонстративно громко заявил Ферран, услышавший слова
