О начале боевых действий севернее Верхопенья (на левом фланге 6-го тк) так докладывал штаб 200-й тбр утром 10 июля:
«В 4.00 противник танками и мотопехотой из района леса юго-западнее выс. 251.4 и выс. 260.8 перешел в наступление в направлении выс. 243.0, курган +1,3. В 4.30 танки 17-го тп, без приказа оставив свой рубеж, отошли в юго-западном направлении, остановившись у лога Кубасовский, вели огонь с дальних дистанций по наступающим танкам противника.
Стрелковая рота 6-й мсбр, занимавшая оборону впереди боевых порядков танков, также отошла на южные скаты выс. 243.0. Оставшиеся танки 22-й и 200-й тбр, встретив противника огнем с места, задержали его продвижение до 5.30.
В 6.30 противник силами до 30 танков с мотопехотой и артиллерией перешел в атаку и к 7.00 сумел выйти на рубеж: выс. 243.0, курган +1,3. Подошедшие 5 танков 200-й тбр с оставшимися машинами 22-й тбр остановили дальнейшее продвижение противника, заняв огневые позиции на южных скатах выс. 230.0. На этом рубеже они вели огневой бой с вражескими танками с 7.00 и до 12.00»[140].
Отход 17-го тп полковника Сайко под ударом численно превосходящего противника поставил в сложное положение 60-й тп. Его экипажи после 75-км марша сосредоточились у села Круглик в тот момент, когда бригада Штрахвица уже оттеснила 17-й тп к логу. Подполковник Мясников был вынужден с ходу бросить в бой все свои роты. Лишь благодаря его решительным действиям танки «Великой Германии» удалось остановить перед логом Кубасовский, а не у Круглика, куда они настойчиво рвались.
Наряду с малочисленностью танковых бригад главной проблемой в 6-м тк было отсутствие артсредств ПТО. Поэтому А. Л. Гетман в качестве последнего средства сдерживания неприятеля использовал «катюши». С рассветом приданный комкору 79-й гв. мп получил приказ действовать только в полосе 200-й тбр и 6-й мсбр. В течение 10 июля боевая работа его расчетов отличалась высокой интенсивностью и достаточно высокой эффективностью. Гвардейцы семнадцать раз открывали огонь по танкам и пехоте противника, находившимся северо-западнее Верхопенья, на западных окраинах села и у выс. 243.0. Причем наиболее сильный обстрел велся утром, с 8.00 до 12.05. За эти четыре часа было дано в общей сложности одиннадцать батарейных, дивизионных и полковых залпов. В критические моменты расчетам гвардейских минометов приходилось не только уничтожать скопления войск противника в районах за несколько километров от ОП, но и выкатывать установки на позиции артиллерии и бить прямой наводкой с расстояния 800 м — 1 км по атакующим танкам бригады Штрахвица и 6-му тп 3-й тд. Обстрелы «катюш» давали ощутимые результаты. Их огонь постоянно срывал атаки, и неприятель нес значительный урон в личном составе и технике. Как увидим несколько позже, в этот день воины 6-го тк, в том числе и гвардейцы минометных частей, практически добили бригаду Штрахвица. Причем существенные потери понесли и батальоны «пантер». В частности, один из таких поединков состоялся во второй половине дня на подступах к выс. 243.0 между расчетом 331-го гв. омд и экипажами танков дивизии «Великая Германия». По данным командования дивизиона, в ходе обстрела на поле боя противник оставил несколько неподвижных танков, в том числе и одну тяжелую машину.
Утром в штаб 48-го тк поступило следующее сообщение:
«Великая Германия» с разведбатальоном, который все еще находится южнее выс. 232.8, ждут, когда разведбатальон 11-й тд их сменит. Бригада ударила по танкам противника юго-западнее Новоселовки.
Силами фузилёрского полка дивизия вошла в южную часть Калиновки, северная часть которой все еще находится в руках врага. Атака русских силою до батальона с 20 танками в южной части Калиновки была отражена в 07.25, в 08.00 гренадерский полк перешел в наступление вдоль Кубасовского лога в юго-западном направлении. Передовые части располагаются у горизонтали 200. Севернее выс. 243.0 танковая бригада подбила уже 7 танков и вскоре надеется продвинуться вперед на юго-запад и занять высоту 258.5[141].
Несмотря на то что оба его мотопехотных полка и танковая бригада Штрахвицауже около 8.00 вступили в бой, а советские войска, находившиеся в этом районе, были сильно потрепаны и обескровлены, смять левое крыло Гетмана и с ходу овладеть Калиновкой и Кругликом Хёйернляйну не удалось.
Существенное влияние на устойчивость рубежей оказывали два важных фактора. Во-первых, оборона по линии выс. 232.8 — Калиновка — Круглик была укреплена свежими танковыми соединениями 10-го тк, во-вторых, А. Л. Гетман стремился не распылять силы, а, используя мобильность танков и установок БМ-13, оперативно сосредоточивать силы в районах выдвижения танковых групп неприятеля. К счастью, в этот момент бронетанковой техники у противника оставалось мало и наносить удары «веером» — по трем-четырем направлениям — как раньше, он был не в состоянии. После начала наступления 48-го тк сразу же определились два эпицентра боев: первый — села Круглик и Калиновка, второй — район между логом Кубасовский и западной окраиной Верхопенья, включая северные скаты выс. 243.0.
По направлению танковых атак советское командование без труда определило замысел неприятеля: оттеснить 67-ю гв. сд и 10-й тк на север, выйдя через лог Кубасовский к дороге (большаку) Ивня — Раково, ударить на юг в тыл войскам в излучине Пены. Причём было очевидно, что в первую очередь немцы будут пытаться взять села Круглик и Калиновка, а также выс. 232, так как именно здесь сосредоточены главные силы 10-го тк, и они могли серьезно помешать их плану. Особенно если учесть, что западная часть Верхопенья по-прежнему находилась в руках 6-го тк, тем самым сохранялась возможность флангового удара по группировке, рвущейся в излучину. Этот вывод А. Л. Гетман изложил М. Е. Катукову, который утром прибыл к нему на КП. После ознакомления с новыми данными по оперативной обстановке в полосе соединения командующий поставил перед комкором задачу: в первую очередь сковать боем танковую группу, двигавшуюся от выс. 251.4 еще на подходе к логу Кубасовский и перед выс. 243.0. А В. Г. Бурков получил распоряжение: во что бы то ни стало удержать Круглик, Калиновку и выс. 232.8.
Ожесточённые бои в Калиновке, разгоревшиеся после рассвета, словно огромная воронка, раскручиваясь, начали оттягивать на себя силы дивизии «Великая Германия», нацеленные на юг и юго-запад. Несмотря на то что 196-й гв. сп был потеснён с южных окраин села на северные, до 9.00 благодаря огневой мощи 183-й тбр противник сдерживался на южных окраинах села, перед логом Кубасовский и у северных и северо-восточных скатов выс. 243.0, но затем вражеской мотопехоте удалось прорваться на восточную окраину Калиновки. Однако здесь гренадерский полк, который к этому времени сменил подразделения фузилёров, был встречен контратаками фланговых батальонов 183-й и 186-й тбр 10-го тк. Стремясь заблокировать возможный прорыв через восточные окраины Калиновки отдельных групп танков на север, к Вознесеновке, генерал В. Г. Бурков подтянул в село часть батарей 727-го иптап. Сюда же подошел после боя у лога Кубасовский и 60-й тп — подвижной резерв 6-го тк.
Очевидец тех событий командир 178-й тбр полковник М. К. Шапошников вспоминал:
«Жаркий бой кипел на участке 727-го иптап. На него обрушился буквально шквал огня противника. Минут через сорок обстрел прекратился и двинулось более тридцати танков. Не открывая огня, они уверенно шли на позиции артполка. Когда дистанция сократилась до 300 метров, командир полка подполковник B. C. Шоничев скомандовал:
— Всем стволам — огонь!
Двадцать четыре орудия дали залп. Вслед за тем прицельным огнем по вражеской пехоте хлестнули пулеметы. Несколько вражеских танков завертелось на месте с разорванными гусеницами, их добили выстрелами в борт. Противник пришел в замешательство, его танки начали стрельбу и маневрирование, но артиллеристы открыли такой огонь, что враг поспешил отойти, оставив на поле боя 11 горящих машин и около сотни убитых автоматчиков. Первая атака была отбита.
Однако вскоре вражеское наступление возобновилось с ещё большей силой. И тогда в бой вступили прославленные „тридцатьчетверки“ 183-й бригады, в небе появились штурмовики Ил-2 в сопровождении истребителей. Началась адская круговерть… Неприятель, пытаясь прорваться сквозь кинжальный огонь противотанковых батарей, нес потери, танки откатывались, перегруппировывались и вновь лезли вперед… Так продолжалось до позднего вечера. Артиллеристы стояли насмерть.
За проявленные в этом бою мужество и отвагу многие солдаты и офицеры полка были удостоены орденов и медалей. Подполковник В. С. Шоничев был награжден орденом Красного Знамени»[142].
Уличные бои в Калиновке отличались особой напряженностью. Село не было ещё полностью сожжено, кое-где на домах и подсобных строениях оставались крыши. Сараи и клуни танкисты 10-го тк использовали для маскировки боевых машин. Ожесточение доходило до крайности: отдельные экипажи советских легких Т-70, исчерпав все возможности борьбы с тяжелыми вражескими танками, таранили их. Процитирую неопубликованные воспоминания полковника М. К. Шапошникова:
