— Сволочи! Бандиты! — искренне возмутилась спасительница. — Сразу пиши заявление, по горячим следам найдут. Я здесь за стеной живу, первый подъезд, первая квартира — легко запомнить. Всё видела, всё расскажу.
— Спасибо большое, — выдавил Святослав.
— Да не за что. Ох, повезло тебе, парень, что я вышла. Я уже спать собиралась, как Машка-дура заволновалась и сиганула в окно. Это кошка моя. Пошла искать её малахольную, а здесь ты… Да, бережёт тебя Господь.
Вишневский устал врать. Каждое движение и решение в этом расследовании он обязан был обосновать дважды. В первый раз — нащупать истинную нитку, второй — придумать ей прикрытие. Пускай он всю жизнь скрывал способности, но это оказалось достаточно просто вдали от людей, чья профессиональная задача — наблюдать. Сейчас он трижды пожалел, что вообще решил заняться расследованием, и тем более подключил Марка. Эрман — опытный сотрудник органов привык делать всё по-своему, а следовать за блеянием нанимателя ему совершенно не хотелось. Хотя Свят не боялся раскрытия тайны не сегодня так завтра, он скорее раздражался, что вся его затея обернётся потерей времени и средств, а это было обиднее всего.
Размышляя так, Святослав дотащился до отеля и ввалился в лобби. Девушка за стойкой регистрации охнула и выбежала навстречу.
— Что произошло? На вас напали? Я сейчас вызову полицию и скорую.
— Не надо, — прервал её Вишневский. — Отошлите кого-нибудь в аптеку за… А что мне, собственно, нужно?
Он дошёл до лифта и остановился. Кровь из носу практически перестала идти, он даже не слишком сильно испачкал красивый мраморный пол.
— Да-да, конечно, — она свистнула и передала послание коридорному. — Я провожу вас до номера.
— Спасибо, не стоит.
Свят вошёл в лифт, нажал этаж и привалился к стене. Теперь голова пульсировала с двух сторон, что слегка уравновесило болевые ощущения.
Он доплёлся до номера и с шумом вошёл внутрь. Марк и Гена смотрели какой-то матч, потому не сразу отреагировали на его появление, помахав издалека. Свят начал возиться с курткой, стараясь не испачкать кровью всё вокруг, когда детектив бросил на него случайный взгляд.
— Твою дивизию! — вскрикнул он и подлетел к Святу.
Гена присоединился:
— Как так? Кто тебя отделал? И главное — когда успели?
— Черти какие-то в подворотне.
— Часы сняли? — спросил внимательный Эрман.
— Да, и больше ничего.
— А говорили же, не носить дорогих цацек, — назидательным тоном сказал Гена, чуть не добавив при этом «Ай-ай-ай!».
— Это были дешёвые, — ответил Свят равнодушно.
— Ладно, хватит. — влез Эрман. — Давай глянем, что с тобой.
Святослав отмылся от крови, и детектив смог его осмотреть. На первый взгляд нос остался целым, на голове небольшая шишка, синяк на рёбрах.
— Да-а-а, — вырвалось у Гены. — Били тебя дрыщи. Даже втроём как следует навалять не смогли.
Эрман цыкнул на него, а Свят не сдержался и засмеялся, отчего всё заболело сильнее. Администратор принесла пакет из аптеки с бинтами, пластырями, антисептиком, обезболивающим и лёд, чтоб прикладывать к больным местам. Вишневский поблагодарил девушку щедрыми чаевыми, и, приняв ещё таблеток, удалился в свою спальню, ощутив небольшое облегчение.
Глава 12
— Это она! — Святослав в порыве вскочил с кровати.
— Погоди. Не спеши, — осадил его Эрман.
— Я не могу ждать. Нужно расколоть её прямо сейчас.
— В вашем разговоре не проскользнуло даже намёка на что-то. Ты просто получил урок музыки… Сходи на ещё одно занятие.
— Едва ли она меня пустит. Особенно после сцены, свидетелем которой я стал. Тем более после… Вебер же ясно сказала: «За чудеса нужно платить».
— И что? Это доказывает ровным счётом ничего.
— Потом на меня напали, — Свят указал на лиловый синяк под глазом и раненый нос.
— А если совпадение? В питерских подворотнях ошивается много ублюдков.
— Нет, не случайность и не совпадение.
Свят подошёл к шкафу и начал рыться в кармане пальто, где должна оставаться новая пачка сигарет. Вообще, в гостиничном номере нельзя курить, и он строго придерживался правила, но в данный момент было наплевать: пойман верный след. Теперь тот, кто неприметным ужом вился средь людей и городов, не сможет выскользнуть из рук.
— Почему ты так считаешь?
Вишневский вечером понял: у него не было сил, чтоб защититься от нападающих. Ранее способности не пропадали сами, значит их попросту украли, как забирали души у жертв. Сильнейшая, нетипичная мигрень не взялась из ниоткуда — это проклятие. Колдун поневоле — он всегда ненавидел то, что отличало его от других, но, столкнувшись с опустошением, не испытали и толики ликования. Святом овладела глубокое отвращение к вору, и дело, имеющее под сугубо строгий расчёт, немедленно обрело личный характер. Не зря же вчера показалось, что запах благовоний странный и удушающий.
— Я повздорил с её …? Пусть будет сожителем, которого она всячески защищает, а потом меня метелят в подворотне.
— Если ты думаешь, что это его дружки, то вряд ли. Мы тут же сели в машину и уехали довольно далеко.
— Вдруг они были рядом и позвонили? — Свят понимал, что версия эта не терпит никакой критики, но пытался выкрутиться.
— И как бы они нас вычислили? Нет, ерунда. Не вижу связи.
— Нужно прижать Генриховну. Угрозами, шантажом и насилием.
— О как! — присвистнул Гена, который во время жаркого спора нанимателя и детектива притворялся мебелью.
Марк жестом изобразил согласие со своим протеже.
— Я уверен, она замешана в этом напрямую! Её надо колоть, на ней как минимум три жертвы. — Свят сунул окурок в пустую чашку из-под кофе. — Для начала припугнуть тем, что мы знаем о её двойной жизни.
Эрман издал саркастический смешок:
— Это какой?
Святослав в порыве имел в виду совсем другое, но чем-то нужно было крыть:
— Ну… Эм… Она пыталась выпросить у Кривоноса «подарок», а это можно притянуть на занятие…
— Типичная бабская меркантильность, — буркнул Гена.
— Вот именно! А даже если и так, думаешь, эти
