— Эми? Вот уж не думала, что ты будешь выглядеть прилично.
— Я ведь следую твоим советам, хоть и считаю, что дальние поездки, тем более в леса, не требуют модной одежды.
— Как будто ты будешь ходить по лесам, — усмехается Лора, — Просидишь в машине весь путь. Лучше бы поблагодарила меня за подгон нарядов.
— Благодарю!
Мне и правда стали нравится подборки нарядов от Лоры. Поэтому вместо брюк я белом платье и свитере. На ногах утепленные колготки и отличные кожаные ботинки.
Из теплого верха — черная дубленка средней длины. Выглядит отлично. Хоть и совсем не практично для, например, лагеря выживших.
На выходе блондинка всучивает мне в руки тройку — шарф, шапку и варежки, настоятельно напоминая о возможной беременности и риске простыть. Благо, Крис уже вывел Сару, и девушка не услышит лишней информации.
В день похищения, нам завязали глаза и посадили в машину. Что было дальше — я не могу вспомнить до сих пор. Провал.
Аристократы поступают так, чтобы дезориентировать жертву, не дать возможности запомнить дорогу и сбежать.
В этот раз ситуация как будто повторяется. Саре снимают повязку и развязывают руки, затолкав в черную машину. Следом на заднее сидение забирается Лора. А Крис стоит у водительской двери, указав мне на дверь сзади.
— Готова прокатиться?
— Если честно, очень нервничаю. Не знаю, как отнесутся к этому остальные. Особенно Дрейк. Ты же знаешь, он меня презирает.
Парень сжимает губы и поднимает голову к особняку. За Крисом возникает Джон. Он громко хлопает парня по плечу и запрыгивает на соседнее сидение спереди.
— Понимаю тебя, но обратного пути нет. Ты хотела участвовать в жизни клана?
— Да, конечно. Только все совсем не так, как я думала.
— Редко бывает так, как мы хотим. Дрейк не питает к тебе ненависти. Он переживает за группу. Давай, Эми, забирайся в машину и гони дурные мысли прочь.
Я стараюсь улыбнуться. Получается как-то скупо. Хотя и Крис отвечает тем же. Он сам выглядит напряженным. Может, все идет не совсем по плану и, на самом деле, нас повезут не в лагерь?
С плохим предчувствием я сажусь на заднее сидение, где Сара не отлипает от окна, а Лора от зеркала. Джон насвистывает мелодию из фильма, где женщина в желтом костюме хотела отомстить мужу, а Крис уверенно нажимает на сцепление, стартовав.
Обратной дороги нет. Придется посмотреть в глаза людям из лагеря, в который когда-то я пришла за помощью, а теперь буду ставить условия. Как неловко…
Мы объезжаем особняк, оставляя густой лес, в который я бежала, позади. Впереди только огромное поле и дорога. Она вся ухабистая, разбитая. Машину постоянно качает из стороны в сторону. От этого меня начинает изрядно воротить. Похоже Саре тоже тошно, вся белая, но молчит, не желая жаловаться аристократам. Это продолжается некоторое время, пока в один момент Крис не притормаживает.
— Что-то случилось? — переспрашиваю я. Джон усмехается.
— Меры предосторожности.
— Что?
Супруг выходит из машины и открывает дверь со стороны Сары. Не выжидая вопросов, он резко прижимает к лицу девушки тканевый кусок. Я успеваю только охнуть, как Лора подносит руку к моим губам, останавливая вопли.
— Тише ты! — зараженная достает из кармана шелковый черный платок, — Тебя никто усыплять не будет, но глаза завяжем.
— Зачем? Я ведь не собираюсь бежать. К чему мне не видеть дороги?
— Так нужно, — сухо добавляет Крис, присаживаясь на водительское место, — Меры предосторожности.
Мне приходится подчиниться, другого варианта нет. Я позволяю Лоре надеть на меня повязку.
Дорога хоть и не долгая, но утомительная. Это даже несмотря на то, что Джон пытается разрядить обстановку и пол пути рассказывает байки о прошлой жизни. Однако его никто не поддерживает, даже Лора, которая то и дело придерживает меня, чтобы я не треснулась головой о стекло на очередной кочке.
По прибытии Кристофер сразу обращается в блондинке.
— Лора, развяжи ей глаза. Мы приехали.
После повязки глаза с болью реагируют на свет. Солнце яркими лучами освещает небольшую поляну, хотя еще час назад было пасмурно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Выходим? — спрашивает Джон.
— Надо подождать, пока Сара очнется. Потом посигналим.
Вот они — высокие зеленые ворота лагеря выживших. Всего в каких-то пятистах метрах от нас. Сооружение похоже на свалку из машин, бетонных балок и старых металлических дверей. А вдалеке виднеются остатки Аэропорта и где-то там сохранилась даже взлетная полоса. Когда-то я принимала участие в укреплении стен. Гигантские ворота лагеря спроектировал настоящий гений. Его звали Орс, но я лично не застала этого замечательного старика. Но о нем говорили все. Даже Кристофер не раз упоминал страсть мужчины к различным механизмам. Благодаря инженеру ворота можно поднять наверх или открыть нараспашку, что упрощает многие процессы.
Так же Орс спроектировал продуктовые лифты для лагеря. Мог бы сделать еще многое, но… Инженер был единственным, кто ушел не по вине зараженных. Орс умер от тяжелой болезни, с которой боролся еще до эпидемии. Нужны были лекарства, а где их достать? Аптеки разорены. Если там что и осталось, то самое простое, вроде средств от головной боли.
В лагере много замечательных людей. Каждый из них внес и будет вносить свой вклад.
Например, Клэр. Она старше всех и является негласно принятой матерью для всех, кому нет сорока пяти лет. А Джина? Она всячески показывает свою состоятельность и отшивает мужчин, но на деле прячет под подушкой любовные романы.
Все такие разные, интересные. Кто-то герой, кто-то родитель, третий создает проблемы, четвертый лучший друг для всех. Люди Аэропорта такие разные, непохожие друг на друга. В этом есть особенная ценность.
Я скучаю. Не решусь об этом сказать открыто, но чувства не обмануть. Вот бы сейчас мы с Кристофером зашли за ворота и больше никогда оттуда не выходили!
Мираж о счастливой людской жизни развеивается, когда Сара подает признаки жизни, громко икая и спрашивая время. Кристофер и Джон сразу выходят из машины, а Лора просит подождать, пока вампиры помогают девушке благополучно отойти от препарата и выбраться на свежий воздух.
— Эми, теперь твой черед выходить. Но, давай договоримся, без глупостей! Я знаю, что Кристофер доверяет тебе и спокойно отправил бы повидаться со всеми в лагере, только меня не проведешь. Я же вижу, что у тебя глаза на мокром месте. Понимаю, приехать домой и вернуться назад в Серебряный особняк — дерьмово. Но ты должна знать, что, провалив задание, ты подставишь Криса и ему придется отвечать за тебя головой.
— Я все понимаю, — бросаю я, потянувшись к ручке, — Не стоит об этом волноваться.
— Стоит. Если тебя начнут уговаривать, ты поплывешь навстречу. Вот увидишь.
Она говорит это так, будто уже побывала в подобной ситуации. Я отвечаю ей с иронией, понимая, что Лору не переубедить.
— Тогда держи меня покрепче, хорошо? Чтобы у меня не было возможности сбежать.
— Уж я придержу.
Что? Зараженная как будто бы улыбнулась. Неужели мы находим общий язык?
Блондинка выходит первой, я следом. Снаружи потеплело. Солнце пригревает бодрее, а вокруг слышится капель. Подтаивает снег на деревьях. Я решаю оставить шапку в машине и направляюсь прямиком к Крису и Саре. Девушка уже пришла в себя. Здесь, рядом с лагерем, она успокаивается.
— Ну как ты? — спрашиваю я осторожно.
— В порядке, — ровным голосом отвечает подруга, подставляя лицо солнцу, — Целую вечность не была на природе!
— Понимаю. Тебя не выводили на свежий воздух?
— А сама как думаешь?
Я не отвечаю. Просто поднимаю голову к голубому небу, подобно Саре. Сейчас действительно сложно разобраться, где твое место? Подруге не придется выбирать, а я переживаю мучительное дежавю того самого первого дня, когда я пришла в лагерь и впервые увидела Кристофера. Помню как он деловито рассказал нам, что все будет в порядке и лагерь готов принять новых постояльцев. А теперь он вампир…
