ебальник, пробормотав что-то про кумовство и нарушителей техники безопасности. Я ему посоветовал надеть их на свою женушку во время их ежемесячных ролевых игр, но потом сжалился. Работяга просто выполнял свои должностные обязанности. Нахлобучив на голову белую каску, а на морду защитные очки, я наконец-то попал на задний двор.
– А тебе идёт, Бостон! – встретила меня криком с другого конца Олька. – Хороший бы инженер из тебя вышел!
– А из тебя балерина! – крикнул я ей по-доброму. – Хуйню не неси!
Грунь была без всяких предохранительных средств, и я тоже снял свои. Сторожевые псы пройдены, теперь можно перестать потакать их капризам.
Олька стояла возле небольшого подсобного здания и прикладывала ладонь ко лбу, чтобы защититься от солнца.
– Как дела, родной? – спросила она и чмокнула меня в щёку.
– Тебя увидел – лучше стало, – сказал я.
Она картинно махнула рукой, вроде как стесняется.
– Ай, оставь.
– Как в отделе? – спросил я, чтобы сделать вид, что меня интересует не только собственная шкура.
Она поморщилась, словно лимон с луком откусила.
– Да задолбали эти полудурки. Отец говорит, что мне ещё полгода там поторчать надо, прежде чем он меня выше поднимет. Так что в отделе меня ждут ещё шесть месяцев мучений.
– Вот уж не везёт тебе, Олька! Иногда прям удивляюсь, как ты всё выдерживаешь. Пиздец проблемы же!
Грунь сделала вид, что хочет заехать мне коленом в пах, и я на главном мужском рефлексе увёл его назад. Девчонки, не думайте, что мы очкошники. Рожали когда-нибудь? Вот это в десять раз хуёвей. Я не рожал и слава богу, но кажись, что так и есть. У родов хоть какая-то практическая польза существует. Вон, мужики подтвердят – колено в бубенцы – такое себе счастье.
– Пойдём познакомлю тебя кое с кем, – сказала Олька, на моё счастье не доведя удар до конца.
Она провела меня в здание. Места внутри было немного. Две комнатки, в которых царила атмосфера полевого офиса. На столах бардак, бумаги, линейки, циркули и прочая поебень. На стенах чертежи, держащиеся на двух кнопках. Свет прорывается сквозь занавески, и в его лучах парят пылинки.
А в одном из скрипучих и полудохлых кресел восседает Она, закинув ноги в дешевых кроссах на стол, а руки сложив на груди. Тогда Кира была безо всяких масок. Черная короткая коса, и всё те же две пряди из чёлки окружают лицо. Примерно моя ровесница. Такая же простая, как и я, с похожим вызовом и такая же независимая. Может, поэтому мы потом быстро сдружились.
– Знакомься, Бостон. Это Кира. Кира, а это Бостон, – представила нас Грунь.
– Ну и кликуха! – фыркнула наглая девка. – А настоящее имя какое?
– Не твоего ума дело, – ласково сказал я, смахнул пыль с одного из столов и уселся на него.
– Аккуратней, пацан, – предупредила Кира. – Без носа останешься.
– Почему именно без него? Больная тема? Да не переживай, не так уж видно твою горбинку. Как сломала нос, кстати? Бухая в столб въебалась?
Кира соскочила и выхватила из кармана выкидной нож. Щёлкнула сталь, и девушка двинулась на меня, но я даже не дёрнулся, хотя видел, что она реально намеревалась меня пырнуть. Многообещающая девка.
Олька встала между нами и строго прикрикнула на Киру:
– Успокоилась!
Кира тормознула, и Олька выдернула у неё из руки нож.
– Села!
Хмурая Кира рухнула обратно в кресло и оттуда продолжила тяжело смотреть на меня.
– Вам лучше найти общий язык, – строго сказала Грунь. – Вы оба здесь, потому что вам нужна работа, а у меня есть куча предложений. Десятки способов, как мы с вами сможем срубить бабла столько, чтобы жить, как короли. Вы не всегда будете работать вместе, но многие темы будут требовать ваших парных усилий.
– Где ты её откопала? – спросил я с любопытством.
– Реально интересно? Хорошо, расскажу, если это поможет тебе сделать шаг навстречу Кире. Я приняла её за грабёж. И решила, что на лагерь девчонке рановато. Её таланты вполне пригодятся на воле, если их направить в правильное русло. Кира, – она взглянула на неё. – А с Бостоном я познакомилась ещё девчонкой через нашего знакомого нарика, царствие ему небесное. С тех пор мы дружим. Достаточно вам информации друг о друге?
Мы с напускной неприязнью, из-под которой прорывался интерес, посмотрели друг другу в глаза и кивнули.
– Хрен с ним с именем, – сказала Кира. – Бостон, так Бостон.
– Вот и отлично, – потёрла ладони Олька. – Давайте теперь начнём вас готовить к темам.
Грунь дала нам адрес, назвав мастерской место, находящееся по нему, и велела следовать указаниям ждущей нас там дамы. Даму звали кричаще – Алька Понка.
– Советую слушаться её, и не дерзить. Бостон, к тебе это особенно относиться.
– Если она сама пиздеть криво не будет, то мы в порядке.
– Насчёт этого не переживай. Алька – деловая девушка. Кривой трёп – это не про неё, но тупых она не любит. Так что даже не пытайся косить под него.
Я слышал в её голосе уважение. Это о чём-то да говорит. Алька Понка – не пальцем деланная баба. Видать, мне действительно нужно на время вырубить бунтаря. Всё-таки мы туда едем для подготовки к заданиям, то бишь, не вату катать. А с бабами склок мне на сегодня хватит.
– Спишь с ней? – уточнил я у Ольки.
– Иди в жопу. А что, ревнуешь?
– Да не. Так, для полноты картины.
– Вот за полнотой картины пиздуйте-ка вы реще к ней.
Мы трое вышли из домика и покинули фабрику, чтобы тормознуть на стоянке.
– Бостон, права получил? – спросила Олька, копаясь в сумочке.
– За ким хером они мне?
– Так и думала, – кивнула она, продолжая копаться в сумочке. – Ладно, звоните, если мусора тормознут. Отмажу. Но вообще-то они поймут по тачке, что вы по моим делам катаетесь.
Она вытащила брелок с ключами и швырнула его мне.
– Покатаетесь временно на моей старой, пока на свои колёса не заработаете.
Я загорелся. Её прошлый «мерин» был ещё хорош. Это Груни не катаются на машинах старше пяти лет с момента выпуска, а нам-то что? Нам по барабану, сколько тачке лет – неделя, десять или двадцать.
–
