винить. Я подошел поближе и сверкнул на недовольных глазами. Ропот стих.
Остаток утра ушел на то, чтобы закончить и укрепить ясеневый рычаг. У меня руки чесались схватить инструменты и присоединиться, но я побаивался перед всеми облажаться. Глупости, на самом деле. Такое не забывается, и я был опытным профессионалом. Когда-то. Разрываемый сомнениями, я путался у своих же под ногами; время от времени прибегал гонец из Верхнего города с какой-нибудь мелкой бумагой на подпись. Стоило, пожалуй, вернуться к себе в кабинет, но я оправдывал свое поведение нуждой в свежем воздухе после лежачей немощи. Думаю, чувства мои знакомы ушедшим на покой гладиаторам – они не могут больше выходить на арену, но все равно приходят посмотреть зрелище.
Наконец балка встала на место – дело было сделано. Я читал какой-то придурочный отчет о поставках, а когда поднял глаза – требушет маячил надо мной, законченный, чем-то похожий на комара-долгоножку со сломанным крылом. Я посмотрел на Труху – ее слегка покачивало. Поймав мой взгляд, плотница ухмыльнулась и сказала:
– Во что будем стрелять? – Об этом-то я и не подумал.
– Видите вон тот сигнальный буй? – Я показал пальцем. – Сто гистаменонов, если попадете.
Никто, конечно, не попал. Буй отстоял на пятьсот ярдов и был очень мал – поленце, покачивающееся на волнах с воткнутым в него флагом. Но самое главное – чертова машина не сломалась при первом залпе; работяги радостно заголосили, да так, что и враг нас, наверное, услыхал. Я запросил повторный залп, Труха передала приказ. И снова – промашка, но снаряд лег чуть ближе.
– Ладно, – сказал я, – сейчас возьмем мишень покрупнее.
Мы спустили на воду баржу дерьмового дозора, и я отплыл на ней на четыреста пятьдесят ярдов от пристани, после чего сбросил за борт шлюпку, отплыл в ней недалеко и дал отмашку рукой. Хорошо, что Труха не подбила меня вместо целевого судна, хотя снаряды пару раз просвистели мимо в неприятной близости. Что действительно впечатляло, так это то, что она переборщила пару раз – четыре с половиной ярда ушли в плюс, что по итогу на добрых пятьдесят ярдов превосходило заявленную дальность мифических требушетов из эхменской книжки. И эту разницу я решил приберечь на черный день – пусть никто о ней не знает до урочного часа.
20
Благодаря Нико мы обошлись без полномасштабной войны Зеленых с Синими, но такие вещи не сходят на нет как снег весной. Было много разговоров о том, что «надо было наконец покончить с Синими/Зелеными, когда был шанс», и я заметил, что два верховоды ладили уже не так хорошо, как раньше. Вполне понятно. Несколько недель подряд две Темы трудились бок о бок, понимая, что, если не забыть о противоречиях, всему наступит конец; но капитуляция была отсрочена, варварам утерли нос даже с их секретным оружием, и пошли разговоры, будто так называемая осада была устроена правительством – чтобы сломать теневую систему Тем и заставить людей горбатиться за гроши. Верховоды Тем, само собой, подобный произвол терпеть не должны.
Арраск, полагаю, держал своих людей в узде, но у Лонгина был другой стиль работы с массами. Он стал во главе Зеленых, потому что ему нравилось быть популярным, и вдруг он эту популярность потерял. Его позиция, если он о ней когда-то и задумывался основательно, заключалась в заботе о своих сторонниках и удовлетворении их нужд. Очевидно, забота стояла на первом месте – и, когда мы были беззащитны перед врагом у врат, Лонгин пошел на сделку с дьяволом без особых сожалений. Но прошло время, и теперь вроде как очевидно, что варвары ничего особенного не замышляют. Каменные шары обратили их в бегство, требушеты превратились в кучу угля – да теперь, будь во главе Города настоящий бывалый солдат, их можно тепленькими взять. Не ровен час, флот вернется в гавань, моряки разделаются с захватчиками, и все разрешится. Суета была поднята на ровном месте. Теперь Зеленые если в чем и нуждались, так это в битвах со старым проверенным недругом, – и Лонгин, как верховода, должен был им это дать.
Вот-вот на сцену выйдет еще один невоспетый герой, в одиночку спасший Город, – не думаю, что такова была его цель, впрочем, наверняка он не осознавал важность своих действий. Герой этот – некто Антигон Ворреус, без определенного места жительства, род занятий – торговля краденым и запрещенным товаром. Ворреус принадлежал к народу скоринов и в Городе прожил где-то лет пять – в один прекрасный день он улизнул с грузового судна да так и осел здесь. Ни к Зеленой, ни к Синей Теме он не принадлежал. В чем он взаправду был хорош, так это в умении исчезать – ни Синие, ни Зеленые почти ничего о нем не знали. Его было очень трудно найти, если только он сам этого не хотел, и, не имея никаких связей, Ворреус смог открыть черную торговлю в одиночку – случай все-таки уникальный. Единственное, что ему требовалось, – собственно товар, но на этот случай у него была припасена небольшая лодка, которую он «забыл» передать властям.
С немалым риском для себя Ворреус выскользнул из гавани посреди ночи и поплыл на всех веслах до самой Чирры, против течения, надеясь найти что-нибудь на продажу. Он прибыл туда семьдесят два часа спустя, полумертвый от усталости, и тут же столкнулся со скоринским грузовым судном, повернувшим назад с полным грузом вина и крепкой браги – из-за того, что покупателей из Города не сыскалось. Об осаде в Скори еще не знали.
Ворреус и его соотечественники заключили сделку. В обмен на некоторую сумму – на небольшое состояние по меркам скоринов – ему доставался баркас, забитый под самую завязку бочками с пойлом. У баркаса был парус, и, к счастью, на обратном пути в Город дул попутный ветер. Ворреус болтался на другой стороне мыса до наступления темноты, а затем легко и непринужденно пустился в дрейф по полуночному приливу. Он, полагаю, из сил выбился, пока в одиночку разгружал всю ту выпивку, но как-то справился – малыми порциями сгружая товар в телегу и мотаясь раз двадцать от места выгрузки до обветшалой избы, что служила ему складом. Ему хватило сил припрятать баркас у одного знакомого в амбаре, и на следующий день, славно и заслуженно отдохнув, контрабандист наведался в «Собачий дуэт», где, как он знал, хозяйка готова была купить контрабандную выпивку за большие деньги.
Именно так Ворреус спас Город. Его стараниями в
