подборку статей из журналов о редких тропических улитках Кей Ларго.
— Я не сказала, что мы сдаемся… — добавила она.
— Мы должны поговорить с Бадом. Он что-нибудь придумает.
— Каждый день мы теряем драгоценное время. Каждый день может вылиться во что-то конкретное.
Денни кивнул:
— Давайте скажем Баду. Он мастак по части таких дел.
Молли прекратила раскачиваться и подняла руку:
— Я что-то слышала. А ты?
Из кухни донеслись звуки борьбы: мужчины дрались, что-то тяжелое ударилось об стену, разбилась банка.
Денни трясло, когда он поднялся. Предательские ноги дважды наводили его на мысль о бегстве.
— Дай мне мою сумочку, — сказала Молли. — Мне понадобится мой пистолет.
Но Денни будто прирос к полу. Его веки вздрагивали, а руки повисли, как плети. Все, о чем он мог думать, было: «Кто-то убивает Бада».
— Денни, ты меня слышишь? Дай мне мою сумочку.
Что-то оранжевое появилось в холле. Это был высокий мужчина в ярком дождевике с капюшоном. У него была влажная серебристая борода, черные солнцезащитные очки и что-то красное, обернутое вокруг шеи. Он держал Бада в весьма неудобном положении, одной рукой вокруг пояса. Бад был размякший, задыхающийся, со смятением на лице.
Когда незнакомец выступил из тени, язык Денни был сухим, как пластырь.
— А, это ты, — сказала Молли. — Поаккуратней, не повреди молодого человека.
Незнакомец с размаха бросил Бада на сосновый паркет и сообщил:
— Я поймал его, когда он клал чей-то палец в банку.
— Именно я велела ему сделать это, — сказала Молли. — А теперь, Губернатор, успокойся.
— Что с вами случилось? — спросил незнакомец. — Кто это сделал с вами, миссис Макнамара?
Он снял очки и вперился в Денни, который издал странный шипящий звук и замотал головой. Бад, страдая от боли, выговорил:
— Это не мы. Это какой-то чертов кубинец.
— Скажите мне его имя, — потребовал незнакомец.
— Я его не знаю, — сказала Молли, — но у меня есть кое-какие улики.
— Палец, — пояснил Бад, все еще не отдышавшись.
Незнакомец присел рядом с качалкой и нежно рассматривал раны и кровоподтеки на лице Молли.
— Это невыносимо, — шептал он сам себе. — Это варварство.
Молли дотронулась до его руки и сказала:
— Со мной все будет в порядке. Правда.
Бад и Денни видели таких мужчин только в тюрьме, да и то — не много. Его лицо можно было назвать диким… диким и бесстрашным, но не безумным. Может, оно было бы даже роковым, если бы парень не был так печален.
Он повернулся к Баду и сказал:
— Как насчет того, чтобы дать мне эту кубинскую штуковину?
— Я бросил палец на пол, — откликнулся Бад и подумал: «О боже, не заставит же он меня поднимать его?»
Денни опередил Бада:
— Я отыщу его.
— Нет, — возразил мужчина в оранжевом плаще, — я подберу, когда буду уходить.
Он сжал Молли руки и поднялся:
— С вами все будет нормально?
— Да, они хорошо обо мне заботятся.
Незнакомец взглянул на Бада.
— Я не хотел сделать тебе больно, — сказал он Баду.
Молли объяснила:
— Он не знал, что вы, ребята, мои гости, вот и все.
— Я буду рядом, — сказал незнакомец. Он поцеловал Молли в щеку, сказал, что через день-другой проведает ее и ушел.
Бад подождал, пока не услышал стука хлопнувшей двери. Потом спросил:
— Что это было за явление?
— Друг, — ответила Молли. Они знали друг друга долгое время. Некогда она добровольно работала в его предвыборной кампании, агитируя за будущего губернатора одновременно и граждан, и коалиции по охране окружающей среды. Позже, когда он бросил службу и пропал, Молли была одной из немногих, кто все понял и все знал.
— Парень ничего себе, — сказал Денни. — Он выглядит, как… У него не было срока?
— Нам не следует этого знать, — прервал его Бад. — Я прав?
— Ты абсолютно прав, — сказала Молли Макнамара.
* * *
Незадолго до полуночи 23 июля Джим Тайл получил по рации сигнал о том, что неизвестный стрелял по автомобилям на Кард Саунд Роуд. Полицейский сказал диспетчеру, что он на маршруте и что он известит офис шерифа в Монро Каунти, если ему понадобится дублер — который, он знал, ему не понадобится.
Машина лежала на откосе дороги в полумиле восточнее большого моста. Джим Тайл посмотрел на бамперы: два «Аламо», «Херц», «Нэшнл», «Эвис». Фирмы по найму автомобилей стали ставить метки на все свои машины, что было вызвано не столько рекламой, сколько предупреждением местным водителям, что рядом неориентирующийся турист, хотя этой ночью выстрелы поразили как раз ничего не подозревающих туристов. Во всех автомашинах были дыры от пуль 45-го калибра в левой передней панели.
Джим Тайл точно знал, что произошло. Он записал краткие показания водителей, которые, казалось, зациклились на том, что кто-то стрелял в них просто потому, что они были туристами. Джим заверил их, что вещи такого рода происходят не каждый день. Потом он позвонил в Хоумстед, чтобы прислали буксиры для трех наемных машин, в которых снайпером были прострелены моторы.
Один из водителей, турист из Канады, по связи позвонил в офис «Аламо» в Международном аэропорту в Майами и объяснил ситуацию. Вскоре другие машины были в пути.
У Джима ушло несколько часов на то, чтобы понять смысл происшедшего. Двое депутатов из Монро Каунти подъехали и помогали искать улики до тех пор, пока москиты не заставили их вернуться. После того, как туристы отбуксировали машины, Джим залез в свою и обоими кулаками надавил на сигнал. Потом он поднял стекла, включил кондиционер и стал ждать, когда его несчастный старый друг выйдет из болота.
* * *
— Мне жаль, — Скинк предложил полицейскому средство «Эдтайр» для отпугивания насекомых.
— Ты обещал прилично себя вести, — сказал Джим Тайл. — А теперь ты поставил меня в дурацкое положение.
— Остынь немного, — сказал Скинк. — Во всяком случае я никого не задел. — Он снял свои солнцезащитные очки. — У тебя случались когда-нибудь такие дни? Дни, когда тебе необходимо было выйти и стрельнуть в какое-нибудь дерьмо, неважно, какое.
— В наемные автомобили?
— А почему, собственно, нет?
Напряжение перешло в молчание. Они разговаривали о таких вещах и раньше. Когда Клинтон Тайри был губернатором Флориды, Джим Тайл был его главным телохранителем — необычайно престижная должность для черного полицейского. После того, как Клинтон Тайри ушел, Джим тут же потерял работу элитного охранника. Новый губернатор, как ему объяснили, чувствовал себя более комфортабельно среди своих головорезов. К концу той судьбоносной недели Джим Тайл опять оказался патрульным на дороге, участок Харни — Каунти, ночные смены.
Спустя годы, он оставался близок с Клинтоном Тайри, частично из-за дружбы, частично из-за восхищения,
