Встречную интригу повел министр экономики Функ, за спиной которого стояли спецслужбы. Его точка зрения импонировала Борзигу, Крауху, Клекнеру и прочим крупным предпринимателям из числа «друзей рейхсфюрера СС». Истинным автором «проекта Функа» был Освальд Поль, видевший Центральноевропейский экономический совет в качестве полугосударственного органа, деятельность которого могли бы координировать министерство экономики и правление Рейхсбанка.
Крупп и компания выдвигали на передний край своего глашатая генерала Томаса. Его должность начальника управления военной экономики и вооружений ОКБ позволяла энергично вмешиваться в межклановую пикировку. Кроме того, интересы «группы семи» лоббировали представители высшего командования вооруженных сил, имевшие с лидером «Союза промышленников» общее кайзеровское прошлое. Несомненным козырем Круппа был повисший на воротнике фюрера десятимиллиардный долг по «мефо-векселям».
Наиболее самоуверенным выглядел рейхсфюрер СС. Разработанный в его штабе проект можно было считать самым обтекаемым по отношению ко всем вероятным острым углам. К тому же в пользу черных мундиров действовал психологический фактор. Геринг, просравший воздушную войну над Англией, значительно упал в глазах фюрера. Промышленникам и военным Гитлер просто не доверял, называя их «кайзеровскими вонючками». Гиммлер, напротив, все последние месяцы находился в устойчивом фаворе.
Решение Гитлера стало неожиданным для всех. Он в чистом виде принял план Круппа. В Каринхалле и на Принц-Альбрехтштрассе царило тягостное молчание. Немедленно поползли слухи, что на фюрера повлиял Борман. Хотя официально рейхсляйтер в конкурентных разборках не участвовал, напоказ выставляя свой нейтралитет.
Заместитель фюрера стал предметом резкого разговора Гиммлера с шефом РСХА.
– Вы вели наблюдение за Борманом?
– Да, господин рейхсфюрер.
– Результаты?
– Никаких, гасподин рейхсфюрер. Если он и встречался с кем-то из шайки Круппа, нашему наружному наблюдению этого зафиксировать не удалось.
– Что дало прослушивание телефонных разговоров?
– Служебные звонки. Звонки жене.
– И все? Хорошо, допустим. А что вы получили по оперативным каналам?
– К сожалению, господин рейхсфюрер, пока ничего интересного.
Гиммлер чуть было не сорвался на крик:
– Вы плохо работаете, обергруппенфюрер Гейдрих! Совершенно очевидно, что Борман вступил в сговор с этими денежными мешками. Все разговоры о его невмешательстве – сказки для младенцев!
Рейхсфюрер выпрыгнул из кресла и нервно забегал по кабинету. Гейдрих, стоя навытяжку, поворачивался лицом к начальнику. Гиммлер остановился перед бюстом фюрера и несколько минут сосредоточенно смотрел в бронзовые глаза величайшего из немцев. Затем резко развернулся на каблуках, снял пенсне, что было знаком некоторой растерянности.
– Какие-нибудь версии у вас есть?
– Да, господин рейхсфюрер. Наши источники в Имперской канцелярии докладывают, что в последнее время были зафиксированы частые встречи и какие-то разговоры Бормана с Юлиусом Шаубом…
Гиммлер тяжело вздохнул и водрузил пенсне на переносицу. Личный охранник Адольфа Гитлера хоть и носил форму группенфюрера СС, но хозяин у него был только один, Шауб напоминал намертво вбитый гвоздь, который уже не выдернешь. Самое испытанное рейхсфюрером средство – отправка на фронт – отлично срабатывало в отношении выскочек вроде Дитриха и Гауссера. Но человеку по прозвищу Тень фюрера окопы не грозили. Ничего не скажешь. Борман умел выбирать друзей.
– Шауб, как известно, парень простой, – продолжал Гейдрих, – имеет материальные проблемы. Я думаю, рейхсляйтер мог использовать его в качестве посредника.
– Вы предполагаете или вы уверены?
– Это одна из версий. При разработке такой фигуры надо соблюдать максимум осторожности.
Рейхсфюрер обмяк в глубоком кожаном кресле. Он искренне скорбел над упущенными возможностями. Отпустив руководителя спецслужб, Гиммлер велел адъютанту Гротману принести свежий номер партийной газеты. На первой странице «Фелькишер беобахтер» сразу бросился в глаза набранный крупным шрифтом заголовок: «Новая Европа», под которым красовались физиономии Круппа и Вильмовского. Похоже, «группа семи» уже успела обработать прессу. Передовая выглядела явно заказной.
Скрепя сердце Гиммлер приступил к чтению. «Для практического руководства деятельностью по экономической организации Новой Европы, – торжественно сообщала газета, – фюрер приказал создать специальный орган – Центральноевропейский экономический совет, в состав которого вошли представители различных министерств, становых концернов и банков. Председателем совета был назначен известный немецкий финансист Гаральд Вильмовский (в статье ничего не говорилось о том, что Вильмовский является зятем Круппа и совет будет чисто семейным предприятием). Совету отводится исключительно важная роль в мобилизации экономических ресурсов европейских стран… Под эгидой Центральноевропейского экономического совета учреждены специальные научно-исследовательские центры. Их основная задача состоит в определении приоритетных направлений экономической политики Новой Европы. Так, в Варцбурге создан Институт стратегического планирования под руководством рейхсдоцентфюрера Руммера, работающий над проблемами строительства общеевропейской экономики, новой организации европейского сельского хозяйства, внедрения прогрессивных методов в сфере заработной платы и контроля цен на всей территории Европы по модели, принятой руководством Немецкого трудового фронта».
Гиммлер вновь отметил плохую информированность автора статьи. Этот Руммер был консультантом в концерне Круппа. Таким образом, одной рукой старый лис «определяет приоритетные направления», а другой гребет бюджетные деньги под эти самые «направления». Красивая схема. Освальд Поль вряд ли мог придумать лучше. Но, увы…
Центральная клиринговая касса представляла собой очень большую и очень удобную в обращении машинку для стрижки овец. Клиринг, то есть система безналичных расчетов, применялся еще до войны при двусторонних финансовых операциях с немецкими друзьями в Юго-Восточной Европе. Партнеры по бизнесу получали обоюдное удовольствие. Но после общеевропейской приватизации руководителям «Германского союза промышленников» пришло в голову, что удовольствием можно ни с кем не делиться и весь навар забирать себе. Эта идея встретила самую горячею поддержку в коридорах власти. Так с благословения дедушки Круппа родилась система многостороннего клиринга. С этой целью в Берлине и была создана Центральная расчетная клиринговая касса.
Система многостороннего клиринга охватывала три группы европейских стран. Бельгия, Голландия, Дания, Норвегия, протекторат, генерал-губернаторство составляли первую группу «присоединенных к рейху территорий»; ко второй группе (Швеция, Румыния, Болгария) относились страны, экономически зависимые от рейха; сателлиты (Турция, Испания, Португалия) принадлежали к третьей группе. Оккупированные страны могли вступать в экономические отношения друг с другом, а также со странами второй группы, только через Центральную клиринговую кассу, находящуюся в Берлине.
Страны второй группы, которые прежде осуществляли взаиморасчеты самостоятельно, теперь должны были пользоваться услугами клиринговой кассы в Германии. Сальдо, полученное по центральному клирингу, например Болгарией, немцы использовали для того, чтобы этими болгарскими активами покрыть свой долг Швеции за поставки железной руды. Конечно, два-три миллиона могли случайно «потеряться», а затем всплыть в долларовом или золотом эквиваленте на каком-нибудь анонимном счету где-нибудь в Швейцарии.
Однако такие вещи отдавали чрезмерным примитивизмом. Настоящие предприниматели предпочитали более безопасные и утонченные способы воровства. 17 августа 1941 года на заседании Центральноевропейского экономического совета было принято решение: основу всеохватывающей межевропейской расчетной системы составляет рейхсмарка, не подлежащая золотому обеспечению. Германской прессе вменялось в обязанность проводить рекламные кампании по раскручиванию марки на европейской территории.
«Деревянная», неконвертируемая рейхсмарка стала главным платежным средством. Хотя реально это «платежное средство» не стоило даже той бумаги, на которой его печатали. Реклама на страницах «Фолькишер беобахтер» и других авторитетных изданий утверждала, что «рейхсмарка сегодня является ведущей валютой Новой Европы и ценится дороже золота». Далее нетрудно было привязать курсы валют других стран к рейхсмарке с таким расчетом, что открывались дополнительные возможности для извлечения нетрудовых доходов. В свое время шиберы делали состояния на скачках курса доллара. Теперь Центральноевропейский экономический совет продолжил их дело. Значительные суммы, вырученные от теневых валютных спекуляций, текли в общий котел семьи Круппа. Так как совет работал на территории 16 европейских стран, олигархи нагревали родину основательно.
