– Мне очень жаль, детка, – удрученно проговорила миссис Гэвин, – но я понятия не имею. Я ведь в Бостоне человек пришлый, так же как и вы. А хозяин наверняка знает. Вы потом можете спросить его, если захотите. – Она ласково посмотрела на девушку: – Давайте-ка мы вас причешем. Вам очень пойдет, если собрать волосы сзади атласной лентой – так, чтобы падали на плечи. Тогда ваше хорошенькое личико станет еще прелестнее.
– Делайте что хотите. – Белинда заморгала, сдерживая слезы.
Она сейчас не могла думать ни о чем другом, кроме постигшего ее горького разочарования. Всему, что было между ней и Джастином, пришел конец. Каким-то образом за прошедшие два дня ее мечты обратились в прах. Он не любит ее, он не намерен связать с ней свою жизнь. Она оказалась под его крышей, больная, несчастная, – и как он поступил? Велел ей убираться вон. А потом покинул ее ради какого-то дела, дав понять, что ему совершенно все равно, очнулась она или нет. Раз так, она больше не станет обременять его своим присутствием. Она отправится к Саре, и Сара приютит ее, спрячет до тех пор, пока не утихнет охота на ведьм.
Бледная, как кувшинка, она пристально поглядела на миссис Гэвин. Губы ее были сухими, когда она заговорила.
– Я… я сейчас оденусь, миссис Гэвин. Спасибо вам… за помощь.
Экономка удивленно вскинула брови:
– А разве вы, детка, не хотите, чтобы я помогла вам? Я бы с удовольствием этим занялась.
– Нет, благодарю вас. Мне надо немного побыть одной.
Экономка взяла поднос.
– Хорошо, девочка. Но чуть погодя я вернусь, чтобы вас причесать… – пообещала она.
Белинда лишь улыбнулась – напряженной, вымученной улыбкой. Она знала: к тому времени, когда миссис Гэвин возвратится, ее здесь уже не будет.
Глава 12
На этот раз никто не остановил ее, когда она пробиралась по извилистым улочкам. Белинда покрыла голову белой шелковой шалью, накинула на плечи льняной платок и теперь выглядела как застенчивая, скромная молодая женщина. Она держала путь к северу от Оливер-стрит, где в небольшом фруктовом саду стоял нарядный кирпичный дом Джастина, к средоточию городской жизни – рынку. Наверняка там кто-нибудь подскажет ей дорогу. Часто улицы оказывались всего лишь узенькими проходами для скота, и ей приходилось тщательно выбирать дорогу. Бостон был многолюдным, шумным городом, напоминавшим многие английские города. Сейлем не шел с ним ни в какое сравнение. По обе стороны улицы густо лепились некрашеные дома, порой попадались кирпичные или каменные строения – вроде того, который она только что покинула, – величаво стоявшие посреди обширных земельных участков. На Грейт-стрит – главной, самой оживленной магистрали, тянувшейся от пристани, – находился многолюдный, шумный рынок, полный моряков, торговцев и прочего городского люда, стекавшегося сюда на куплю-продажу. Белинда растерянно оглядывалась по сторонам. Где может находиться дом кузнеца? Тут кто-то задел ее руку, и она услышала извинения. Девушка обернулась и увидела строго одетого джентльмена в высокой черной шляпе из фетра. Его сопровождала женщина с добрыми голубыми глазами. Белинда улыбнулась и быстро заговорила:
– Прошу прощения, сэр и госпожа, вы не подскажете, где живет кузнец Куки? У меня есть к нему поручение, а дороги я не знаю.
Мужчина степенно указал на север от рынка.
– На Молочной улице, – пояснил он, – третий дом от угла, крыша обшита тесом.
– Благодарю вас.
Белинда заметила, с каким восхищением женщина поглядывает на ее тонкое муслиновое платье цвета морской волны, как любуется маленькими атласными лентами и кружевами, придававшими ему особое очарование. Но она не испытывала никакой радости от обладания этим платьем, несомненно принадлежавшим последней возлюбленной Джастина.
– Вы мне очень помогли. Всего вам доброго.
И она поспешила дальше. Пусть Джастин Гардинг не хочет, чтобы она оставалась в его доме, но уж Сара Куки не выгонит ее! Знать это, говорила она себе, большое утешение! И все-таки сердце у нее щемило так, словно чьи-то сильные руки мяли его. Что-то сладостное и бесценное ускользнуло от нее, и она не вполне понимала, как это могло случиться. Она знала лишь, что все кончено и Джастин никогда больше не заключит ее в объятия, не нашепчет нежных, ласковых слов. Возникшая внутри пустота казалась невыносимой. И Белинда горестно вздыхала, шагая по неровным булыжникам в сторону Молочной улицы. Третий дом по левой стороне – так говорил тот джентльмен. А вот и нужное строение – приземистая хибарка с соломенной крышей и вьющимся над ней дымком. Не слишком просторное с виду. Белинда поймала себя на том, что начинает сомневаться: найдется ли здесь место для незваной гостьи?
Она постучала. После долгой, томительной паузы дверь со скрипом отворилась. На пороге стоял мужчина среднего роста, с бочкообразной грудью, заметным брюшком и темной, седеющей шевелюрой. Его черные глаза покраснели, как у пьяницы, щеки заливал багровый румянец. Он какое-то время смотрел сквозь Белинду, потом его взгляд постепенно сфокусировался. В нем чувствовалась такая свирепость, что девушка едва не попятилась в испуге.
– Что вам нужно? – Он словно не говорил, а рычал. Не слишком обнадеженная такой встречей, Белинда изо всех сил старалась сохранить самообладание.
– Я… я… вы – брат Сары Куки? Кивок.
– С вашего позволения, мне хотелось бы с ней повидаться.
– Зачем?
– Затем что я ее подруга, – быстро ответила Белинда, испугавшись, что он прогонит ее, не дав даже поговорить с Сарой. – Она знает меня, – торопливо добавила она. – Меня зовут Белинда Кэди.
Внезапно лицо его преобразилось. Свирепость исчезла, и теперь он раскрыл рот от удивления.
– Белинда Кэди? Хвала Всевышнему! Добро пожаловать, госпожа. Заходите, заходите скорее.
Он буквально затащил Белинду в дом, и тяжелый запах ударил ей в нос. Тесное помещение было скудно обставлено сосновыми скамьями, простыми деревянными стульями. Перед кухонным очагом стоял незатейливый столик, сбоку от него примостился кухонный шкаф, уставленный деревянными плошками и прочей утварью. На первый взгляд казалось, что комнат только две – кухня, начинавшаяся сразу за маленькой прихожей, и примыкавшая к ней гостиная. Белинда поискала глазами Сару.
– А где ваша сестра? – спросила она с недоумением. Ведь она ожидала, что бывшая экономка тут же вскрикнет от радости и кинется к ней с расспросами. – Она что – вышла?
Кузнец многозначительно посмотрел на нее из-под мохнатых бровей.
– Сара лежит больная, госпожа. О, она очень, очень больна. Хорошо, что вы пришли сегодня. Доктора говорят, до завтра она не протянет.
