— Но тогда здесь была бы засада на нас! — возразил я, — зачем им стрелять друг в друга? Выходит, здесь поджидали диверсанты?
— Сергей, — мягко сказал Даниил, — приказ о нашем захвате могли дать разные штабы. На нашей стороне.
Я ошарашенно замолчал.
— Я же сказал, что ты разрушил равновесие этого мира. Неясно, кто на какой стороне очнётся завтра.
Убрав руку с кобуры, я двинулся вслед за разведчиком, ко входу в пещеру.
Внутри стоял густой запах гари и… шашлыков. Это было так неожиданно, что я остановился, принюхиваясь.
— Ты… чувствуешь? — спросил я Алину.
— Горелое мясо, — ответила она.
И правда, пожалуй, гарь перебивала аппетитную составляющую запаха. Если шашлык и был — то явно передержанный на огне.
Я повёл лучом фонарика по пещере.
Погасших кострищ было множество; они располагались концентрическими кругами от центра, где был сложен самый большой костёр. Я направился к нему.
— Где был вход, когда ты появился здесь? — Даниил окликнул меня, — ты сможешь указать?
В его голосе было напряжение, резко контрастировавшее со спокойным тоном, каким он говорил там, снаружи, возле трупов.
Я оглянулся.
— Укажу, конечно, — ответил я.
И снова зашагал в центр пещеры.
— Это в центре, да? Где-то в полу? — продолжал Даниил.
— Нет, — ответил я, не оборачиваясь, — хочу посмотреть, что здесь было.
— У нас времени мало! — заметил разведчик.
— Что здесь произошло? — спросил я, проигнорировав его замечание.
Я снова обвёл фонариком пещеру. И теперь заметил, что все стены были покрыты странными символами, напоминающими руны. Некоторые из них были нанесены углями, некоторые — какой-то охряной субстанцией. Возможно, кровью.
В кострище было множество обгоревших скелетов.
Я сел на корточки, разглядывая ближайший. Когда-то это была птица, очень характерное строение. В центре груди — киль, длинные тонкие кости крыльев… их были десятки. Какие-то целые, некоторые — переломаны.
— Сергей, — я прямо физически ощущал, как Даниил заставляет говорить себя спокойно, — нам пора.
Я взглянул на Алину. Свет фонарика — не ахти какое освещение, но мне хватило, чтобы заметить в её глазах страх…
— Конечно, — ответил я, поднимаясь и отряхиваясь, — давай глянем.
Даниил широко улыбнулся.
— Всё-таки интересно, кто всё это устроил. Какой-то культ? Вроде того, что я видел там, в Черноводье?
— А что ты видел? — заинтересованно спросил он.
— То ли поклонение, то ли благодарение… — я с деланым равнодушием пожал плечами.
— Чествование, — поправил Даниил.
— Точно, — согласился я.
— Разве есть что-то общее? — удивился разведчик.
— Там была такая огромная золотая статуя. Говорят, в ней когда-то сжигали животных и птиц.
— А, ну да. Слышал, — кивнул Даниил.
Я направился в сторону ближайшей стены, старательно обходя пятна кострищ, чтобы не наступить случайно на птичьи останки.
Возле стены я остановился, рассматривая руны. Они были нанесены совсем недавно. Я был прав: кое-где использовался уголь. А ещё, похоже, местная глина. И кровь — в этом тоже не было никаких сомнений. Возникало впечатление, что художник пробовал все возможные варианты комбинаций, будто подбирая шифр.
Я медленно двинулся вдоль стены. Даниил шёл рядом. Я чуть ли не физически чувствовал его нетерпение, но не спешил. Использовал время, чтобы обдумать ситуацию.
Совершенно точно — он что-то скрывает. Понять бы, чего он от меня хочет? Что именно, с его точки зрения, я должен сделать, чтобы открыть проход? И проход ли?..
Вариантов было слишком много. Поэтому ничего не оставалось делать, кроме как продолжать тянуть время и наблюдать за его реакцией.
Возле того места, где когда-то был лаз под потолком, через который я проник в этот мир, рун вроде бы становилось больше. И появилось ещё кое-что. Я не сразу сообразил, что это за параллельные бороздки на рыхлом камне. Потрогал ближайшие, протянув руку.
Точно. Это были следы человеческих ногтей. Словно кто-то царапал стену.
Я остановился, прислушиваясь.
— Что такое? — не выдержал Даниил, — чувствуешь что-то?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Слышу, — ответил я, — вроде удары. Или скулёж… слышите?
Действительно, будто бы из-под земли долетали звуки ритмичных ударов, которые то и дело прерывались то ли человеческим плачем, то ли воем. Звук был тихим, точнее разобрать невозможно.
— Кажется, нет, — Даниил улыбнулся и пожал плечами, — тебе не могло показаться?
— Я вроде тоже слышу, — вмешалась Алина.
От меня не укрылся быстрый взгляд Даниила. Он глянул на Алину… с раздражением? Возможно. Но это было какое-то мгновение. Потом он снова взял себя в руки.
Я приложил палец к губам и поднял руку, весь обратившись в слух.
Через некоторое время я понял, что меня сбивало с толку. Источников этих странных звуков было несколько. Ближайший находился в углу пещеры, чуть дальше того места, где был лаз. Я направился туда.
Звук шёл из-под огромного валуна, который, очевидно, приволокли сюда недавно: на полу всё ещё оставались следы.
Я упёрся в камень плечом и попробовал сдвинуть его с места. Хоть и с трудом, но это получилось: валун подвинулся на несколько сантиметров.
— Подсобите-ка! — попросил я.
— Уверен? — осторожно спросил разведчик, — что, если там что-то опасное?
— Уверен, — кивнул я.
Тогда он подошёл и упёрся плечом в камень. Скривился, якобы от натуги — хотя я прекрасно чувствовал, что он не прилагает больших усилий. Алина встала рядом со мной, и её помощь была реально и ощутимой.
Рывком мы сдвинули камень. Отрылся провал, пробитый в полу пещеры. Не глубокий — может, мне по грудь. В нём бился оленёнок, издавая то ритмичный стук копытцами, то тихий стон.
Недолго думая, я спрыгнул в яму. Зверёк тут же прижался ко мне, дрожа всем телом. Я осторожно взял его двумя руками за туловище и вытащил наверх. Глянув на меня большими влажными глазами, оленёнок тут же умчался к выходу из пещеры.
— Я слышал про такое, — сказал я, вылезая из ямы, — кажется, это «приклады» называется.
— На нашей стороне такое не практиковалось, — Даниил пожал плечами, изобразив растерянность.
— Надо остальных достать, — я указал на похожий камень, который стоял чуть поодаль.
Разведчик изобразил растерянность.
— Может… чуть позже? Давай сначала определимся, удалось ли проход открыть. У нас правда мало времени…
— Думаю, эти штуки могут помешать, — сказал я уверенно, хотя, конечно, никаких оснований так думать у меня не было. Но если он опирается на мифы, убеждая меня в чём-то, то в эту игру можно играть и вдвоём, — может, они как раз его запечатали?
— Там может быть кто-то опасный, — не сдавался Даниил.
— Ничего, — улыбнулся я, — звери меня любят. На этот счёт не беспокойся.
Интересно, что бы он ответил, если бы я рассказал о той встрече в отравленном лесу? И о том, что я видел? Про портал, который открылся перед львом? Но, конечно, я не собирался делиться такой информацией.
Под вторым камнем был медведь. Ему повезло меньше, чем оленёнку — уж не знаю, как его запихнули в такую маленькую яму, но зверь уже умирал от удушья, когда мы сдвинули валун. Понадобилось несколько минут, чтобы он пришёл в себя. Из мелкой ямы он выбрался сам. Подошёл ко мне. Благодарно ткнулся огромной мордой в плечо, после чего побрёл к выходу.
Следующей была львица. Ей тоже пришлось несладко: воздуха для таких больших животных в ямах явно не хватало. Чудо, что ей удалось дожить до освобождения. Я задумался на минуту, пытаясь высчитать время, когда их заперли. Но данных было маловато. Если бы в ямы вообще не было притока воздуха — звери бы умерли за пару часов. Но что бы тут ни происходило — оно точно случилось раньше. Минимум сутки назад. Значит, какой-то приток воздуха под камни был.
Я пытался успокоить себя и спешил как мог, опасаясь обнаружить под очередным валуном мёртвое тело. Но обошлось: мы достали живого енота и орла. Птица была потрёпана, но крылья, к счастью, целы. Я осторожно отнёс орла к выходу и, почуяв простор, он взмахнул крыльями, и стрелой ринулся наверх, к солнцу. Енот, что-то протяжно свистнув на прощание, последовал за ним.
