Чтобы больше не ловить на себе острого и осуждающего взгляда Терри Соло, я поспешил скрыться в автокэбе.
Сейчас меня волновала совсем другая задача.
Достать Печать со скорпионом.
Её я когда-то давно сам же и спрятал. В глубине сознания снова пронеслись картины пережитых недавно воспоминаний о том, как я держу чёрную шкатулку, а напротив меня сидит Святой отец Ригли…
Святой отец Ригли.
Он давно умер, этот Святой отец Ригли.
Но судя по тому, что он говорил о ещё свободном Хэдшире, то наша встреча проходила двести лет назад. А за два века могло измениться всё, что угодно.
Оставалось надеяться, что Святой отец был чертовски дальновидным коллекционером, а его потомки сохранили тот драгоценный музей.
* * *
Дарт завёл двигатель, и мы поехали дальше, к замку Скорпиусов.
Вблизи он выглядел ещё более величественным, чем издалека. Врезающаяся в небо и разбухшая от собственной грандиозности махина. Казалось, под её весом стонала и пригибалась сама гора.
— Неплохо они на своём винишке зарабатывают, — прокомментировал Дарт.
Он направил автокэб прямо к веренице припаркованных на стоянке легковых машин. Вид на холмы оттуда открывался настолько живописный, что даже у меня — человека, имеющего «проблемы с чувствительностью», как выразился Хинниган — захватило дух.
Мы вышли из автокэба.
Молча переглянулись.
И уверенным, не слишком торопливым шагом направились к парадным дверям замка.
Наверняка, на наших рожах отчётливо читалось: «Нам плевать, что вы не рады. Любая дверь должна открываться незамедлительно. Если дверь не откроется, мы вышибем её ударом ноги и будем правы, ну а вы молитесь, чтобы хоть у одного из нас было хорошее настроение».
Ну… или что-то в этом духе.
Надо отдать должное, тяжёлая дубовая дверь замка Скорпиусов распахнулась перед нами незамедлительно.
Внутри было слишком красиво, чтобы я этого не заметил.
Каменный зал с высоченными потолками и лестницей, ведущей на верхние этажи, делился на три зоны: барную, зону отдыха и демонстрационную, с бочонками вина, стеллажами и вереницами бутылок.
Везде блестела позолота, стояли цветы и статуи, бил фонтан с окрашенной в рубиновый цвет водой. Казалось, в нём бурлило не вино, а кровь. Густая и ароматная, прямо из чьих-то надрезанных артерий.
У бара посетителей не было, а вот в зоне отдыха сидели несколько пар. Похоже, это место присмотрели для себя любители романтических свиданий.
У порога гостей встречал высокий мужчина в бархатной ливрее и белоснежных перчатках. Ни на его приветствие, ни на вопросы мы не среагировали. Даже не приостановились.
По красным коврам я и Дарт зашагали в сторону бара.
— Господа, добро пожаловать в винодельческое хозяйство Скорпиусов, — улыбнулся нам молодой мужчина за барной стойкой.
Худой, манерный, с нескрываемым достоинством на физиономии и ослепительной улыбкой аж до рези в глазах.
Он был настолько учтив и доброжелателен, будто и не обратил внимания на значок лэнсомского агента, прикреплённый на лацкан моего пиджака (обратил, засранец — я понял это по его глазам).
— Нам нужен управляющий этой… э… — я оглядел зал, — …забегаловкой.
Даже моё нахальное оскорбление не стёрло с лица бармена улыбку радости, будто я был его лучшим другом.
— Конечно, сэр, — ответил он. — Как вас представить мистеру Бруно? Вы ведь к мистеру Джакомо Бруно, верно?
— Да, есть пара серьёзных вопросов к вашему мистеру Бруно, — сказал я и представился: — Агент Рэймонд Питон. А это агент Джон Моррис.
— Хорошо, господа. Я немедленно доложу мистеру Бруно о вашем визите. — Мужчина сделал плавный жест в сторону зоны отдыха. — А пока не желаете ли присесть? Григорио проводит вас.
Тот самый Григорио — мужчина в бархатной ливрее, что встречал нас у порога — уже бесшумно возник рядом. С улыбкой радушия под названием «С ума сойти, как я вам рад, грёбанные агенты из грёбанного Лэнсома».
— Не желаете ли дегустацию вина, господа? — напоследок поинтересовался у нас бармен. Он раскрыл перед нами карту вин и принялся перечислять сладостным голосом: — Сотни сортов винограда, сотни наименований вина, сотни непревзойдённых вкусов…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Нет, мы на службе, — оборвал я его.
Карта вин тут же захлопнулась.
— Как скажете, господа. Присаживайтесь, прошу вас. Мистер Бруно будет с минуты на минуту. Его уже оповестили.
Ясное дело, оповестили. Управляющий наверняка знал, кто к нему наведался, как только мы вышли из автокэба, и, возможно, уже за нами наблюдал.
Григорио проводил нас к диванам и столикам с украшениями из виноградных лоз. Мы устроились за одним из них. Я принялся изучать зал — без суеты и напряжения оглядывал место, будто любовался красотами интерьера.
Через полминуты мои глаза насчитали пятерых телохранителей-профессионалов и ещё двух охранников попроще. Все в одинаковой серой униформе, в цвет стен, при холодном и огнестрельном оружии. И все семеро рассредоточены по залу настолько незаметно, что если специально их не искать, то можно и вовсе не заметить, что они тут есть.
Ещё минуту спустя по ступеням со второго этажа спустилась официантка, одетая в зелёное бальное платье. На её подносе высились два бокала с красным вином и блюдо с тонкими ломтиками сыра.
Девушка поспешила к нам, изящно склонилась над столиком, поставила бокалы и блюдо.
— Мистер Бруно просит подождать ещё пару минут, господа. — Её томный голос не то пропел, не то прошелестел в ушах.
Дарт в это время изучал вид, что открывался в глубоком вырезе её платья. Как только девушка покинула зал, он наклонился ко мне и сказал:
— Рэй, давай займёмся винодельческим бизнесом, а?.. Хочу, чтобы такие официантки приносили мне завтрак в постель.
Он взялся за бокал, но заметив, что я отрицательно качаю головой, вздохнул и молча отодвинул от себя вино.
Выждав ещё две минуты, я несильно ударил по крышке стола ладонью и поднялся.
— Ну что, коллега. На абордаж. Разрешаю использовать кодо.
На это Дарт лишь зловеще мне ухмыльнулся.
* * *
Мы покинули зону отдыха и быстрым шагом направились в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.
Не прошло и пяти секунд, как нас окликнули:
— Господа! Мистер Бруно будет с минуты на минуту…
— У нас нет времени, — бросил я, не сбавляя шага.
Бармен догнал нас на середине лестницы и засеменил рядом.
— Господа, господа… мистер Бруно сейчас занят, но как только он освободится, он сразу же к вам спустится…
— Уйдите, мистер. Мы сами к нему поднимемся, — строго осёк его Дарт. — Покажите, где его кабинет. Или вы тоже хотите фигурировать в деле о сопротивлении представителям власти?
— О нет, сэ-э-эр, — выдохнул бармен, — конечно, нет. Кабинет мистера Бруно дальше по коридору, первая золочёная дверь по правой стороне.
Пока мы поднимались по лестнице, в коридоре появились трое охранников. Они вышли нам навстречу, но бармен сделал короткий жест рукой, и они расступились перед нами, пропуская дальше.
И тут ближайшая по коридору дверь распахнулась, блеснув позолотой.
Из кабинета шагнул невысокий загорелый мужчина лет сорока в клетчатом костюме. Его густая шевелюра покрывала голову копной чёрных кудрей, подбородок и щёки обрамляла щетина, но такая, чтобы это не казалось неряшливым.
Он широко улыбнулся и развёл руки в радушном приветствии, будто неделю репетировал, чтобы вот так нас встретить. Однако в глубине его чёрных глаз читалось лишь одно: «Сопляки. Нацепили значки и думаете, вам всё можно?.. Да в гробу я вас обоих видел, лэнсомские щенки».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Господа агенты, очень рад! Прошу прощения, что заставил вас ждать. Дела… всё поглотили дела… — Бруно протянул мне ладонь для рукопожатия и представился: — Джакомо Бруно. К вашим услугам, сэр.
— Агент Рэймонд Питон, — как обычно назвался я и крепко, очень крепко пожал руку управляющего.
Настолько крепко, чтобы прощупать мистера Бруно ментальной Фильтрацией.
