Если предположить, что исследованные нами кварталы «Старого города» типичны в отношении плотности застройки, то весь «Старый город», не считая теменоса, должен был состоять примерно из 4250 домов. Предположим, что в каждом доме жило восемь человек — цифра более чем скромная, потому что в Шумере большая семья считалась благом, было широко распространено многоженство и все, как правило, имели рабов. Значит, в «Старом городе», за его стенами жило не менее 34 тысяч человек. В таком случае население Большого Ура должно было достигать 250 тысяч, а возможно, и вдвое больше. Это был поистине великий город!
Совершенно ясно, весь этот народ не мог прокормиться одним земледелием. Ур был центром торговли и ремесел, с широко разветвленными деловыми связями, о которых можно судить по табличкам, найденным в домах купцов. Сюда привозили сырье, иногда даже из-за моря, обрабатывали его в городских мастерских. В списках товаров, доставленных в Ур по каналу на торговых судах из Персидского залива, можно найти золото, медную руду, твердые породы деревьев, слоновую кость, жемчуг и драгоценные камни. Правда, верховная власть ускользнула от Ура, но ни Исин, ни Ларса не могли с ним соперничать в области торговли. Древняя столица опиралась на старые связи и стояла на удобном водном пути, соединявшем ее с морем. Поэтому во времена Римсина Ур был гораздо больше и, пожалуй, даже богаче, чем в дни правления Урнамму.
Глава VIII. Касситский и ассирийский периоды
Двенадцатый год царствования царя Вавилона Самсуилуны, сына великого Хаммураппи, был официально назван «годом, в который он разрушил стены Ура» (по нашим подсчетам» это был 1737 г. до н. э.)[35]. Руины красноречиво свидетельствуют о безжалостности разрушения. Как и следовало ожидать, укрепления были срыты начисто. Все храмы, которые нам удалось обнаружить, были разграблены, разрушены и сожжены. Все дома преданы огню. Огромный город прекратил свое существование. Нам часто приходилось видеть на сохранившихся стенах домов, если они не были слишком высоки, толстый слой пыли, песка и пепла. Это говорило о том, что долгое время развалины города были всеми забыты. Дождь и ветер продолжали их разрушать, как бы завершая погребение мертвого города.
Люди, конечно, возвращались на старые пепелища, но для восстановления у них не было ни сил, ни средств. В тех местах, где стены оставались достаточно высокими, они заделывали проломы старым кирпичом, утрамбовывали новый земляной пол поверх обломков, заполнявших комнаты, и довольствовались одним этажом: на это требовалось меньше труда и меньше материала.
Теперь в касситских домах мы уже не находим лестниц, столь характерных для домов периода Ларсы. Даже более поздние касситские дома, — не временные убежища, сооруженные среди руин, а новые постройки, возведенные в тот период, когда Ур находился в стадии относительного процветания, — состояли только из одного этажа. Наземный план построек оставался прежним: здесь был все тот же центральный двор с выходящими в него комнатами. Число обследованных нами домов было довольно ограниченным, поэтому с окончательными выводами спешить не стоит. Однако даже на основании наших материалов мы можем сказать, что двухэтажные здания в Уре больше не строились.
Конечно, встречались нам и храмы. Что бы ни случилось, а боги должны были иметь крышу над головой. Можно было бы предположить, что проблема восстановления храмов будет разрешена достаточно просто, поскольку земля-то по крайней мере осталась, а боги были крупными землевладельцами, и даже в самые трудные времена их доходов хватало на широкое строительство. Но на деле все оказалось не так. По неизвестным причинам казна бога оскудела. Возможно, Вавилон наложил руки на все его доходы, а может быть, Мардук, на правах завоевателя, присвоил себе все богатства Нанна. Ясно только, что жрецам Нанна было не под силу восстановить храм. Только храм богини Нингал Гигпарку носит на себе неоспоримые следы попыток залечить раны, нанесенные ему вавилонским войском, и совершенно очевидно, что средства тех, кто пытался его восстановить, были весьма скудны. Стены храма заделаны плохо, на кирпичах нет печатей, часто в дело шел старый материал. В других храмах мы не находим следов восстановления. Кирпичные здания Куригалзу возводились прямо на развалинах строений периода Ларсы. В большинстве случаев план наземных строений был выдержан в духе старых традиций. Можно предположить, что существовала не только традиция, сохранившая описание внешнего вида храма, но и наземные постройки, которые могли служить образцом. Я думаю, что нечто подобное действительно было. Но верхние строения имели такой жалкий вид, что, как только развернулись настоящие работы по реконструкции храма, строители в первую очередь снесли ветхие стены, кое-как сложенные за счет скудных приношений верующих.
Самсуилуна разрушил город до основания, но значение его победы не ограничивается лишь этим. Мне постоянно приходилось иметь дело с табличками, найденными при раскопках. Их было много тысяч[36]. До царствования Самсуилуны все документы, письма, контракты, счета и пр. были написаны на шумерийском языке, языке народа Ура. Более поздние таблички написаны уже на вавилонском языке.
Совершенно очевидно, что даже при царях периода Ларсы местный шумерийский язык уже вытеснялся языком семитского Севера. Для деловых людей Ура было выгодно владеть двумя языками. После падения Ура превосходство Севера стало несомненным. Шумерийский язык все еще сохранялся в религиозных обрядах, подобно тому как в римско-католической церкви сохранялась латынь, но это был уже мертвый язык. Никто никогда не пользовался им за пределами храма. Жрецы должны были изучать язык, на котором говорили их предки всего лишь за несколько поколений до них, но владели им плохо и даже при переписке старых текстов допускали самые примитивные ошибки. Древнее выражение для обозначения верховной власти «царь Шумера и Аккада» стало анахронизмом, поскольку Шумер перестал существовать.
Не следует особенно удивляться тому, что разогнанный народ, вернувшийся к развалинам Ура и кое-как отстроивший свои жилища, в последующие поколения просто возводил новые строения по более или менее традиционному плану на холмах, которые скрывали забытые погребения царей третьей династии, но не горел желанием, даже если это и было в его силах, восстанавливать древние памятники. У богов, конечно, должны были быть свои дома: простая предосторожность требовала от людей подобной перестраховки. Но о возрождении былого величия не могло быть и речи. Все нити, связующие с прошлым, были уже порваны.
Первая вавилонская династия бесславно закончила свое существование. Уже Самсуилуна вынужден был отражать натиск народа, называвшегося касситами. Его потомкам пришлось довольствоваться немногим: большая часть их владений была захвачена на юге «царями приморских земель», на севере — касситами. Со временем, однако, касситы утвердились как единственные правители и наследники вавилонской империи. Надо полагать, что касситы были хорошими воинами, раз сумели завоевать такое положение. Но они, видимо, не знали, как его использовать. Раннекасситский период — чистая страница в истории Месопотамии. Цари обладали весьма незначительной политической властью, искусство находилось в состоянии застоя. Не было возведено ни одного здания, которое могло бы прославить имя правителя; и даже записей об их бедных событиями царствованиях не сохранилось. Поэтому на протяжении почти двухсот пятидесяти лет лишь убогие домишки жителей города свидетельствуют о том, что Ур все же существовал. Кроме них, от этого периода ничего не осталось.
Примерно около 1400 г. до н. э. в Уре произошли разительные перемены. К власти пришел касситский царь Куригалзу II, страстный строитель. Ур полон памятниками, возведенными в годы его правления. Не менее активное строительство развернул он и в других южных городах, которые в течение долгого времени не привлекали внимания центральных властей. Всегда интересно поразмыслить над тем, почему тот или иной правитель вдруг меняет свою политику и выбирает новую линию поведения. У Куригалзу, очевидно, были на то свои причины. Может быть, основание тому дала Ассирия — вассальное государство Вавилона, которая к тому времени уже начала вести себя довольно независимо, а возможно, повод следует искать в том, что на северо-западе выросла в грозную силу Митани, а в центре Малой Азии хетты создали государство, которое уже вмешивалось в дела Сирии. Было очевидно, что это государство в силах подкрепить свои политические претензии военной мощью, не взирая ни на какие расстояния. Тучи сгущались и на западе и на севере. Царь касситов был достаточно мудр и понимал, что в его собственных интересах укрепить юг страны. Для того чтобы снискать любовь и поддержку подчиненных городов, у правителей всех времен был простой и надежный способ: нужно было только позаботиться об их богах. Восстановление храмов было угодно и самим богам и народу. Я полагаю, Куригалзу руководствовался скорее политическими, нежели религиозными убеждениями, но как бы то ни было, он разработал весьма обширную программу строительства. Правда, в данном случае количество достигалось за счет качества.
