Расположились прямо на земле, подстелив одеяла. С двух сторон их окружали высокие скалы. Джесс расседлал лошадей и разжег костер. Онести приготовила кофе и выложила на деревянную тарелку жареного цыпленка, полученного от сестры Агнес, сыр и хлеб.
Нехитрый ужин прошел в полном молчании. Онести чувствовала себя в эти минуты такой одинокой и покинутой, как никогда в жизни.
Сквозь огонь Онести наблюдала за своим нежданным супругом, лениво прихлебывающим кофе из чашечки и попыхивающим сигаретой. Лучи взошедшей луны скользили по смуглой коже его оголенных рук и шеи. Онести смотрела на Джесса, вспоминая каждый его взгляд, прикосновение и поцелуй...
Она тяжело вздохнула, все еще не веря, что как-никак, а стала женой этого красивого, но чужого ей человека. Пусть их свадьба была лишь бутафорией...
– Джесс, – тихо позвала Онести.
– Гм-м...
– Кто такая Миранда?
Последовала очень долгая пауза. Онести даже подумала, что не получит ответа на свой вопрос. Но Джесс все же ответил:
– Девушка, с которой я был знаком много лет назад.
– И которая вас предала?
Новая пауза. И короткий ответ:
– Вы задаете слишком много вопросов, Онести!
– Как-то раз вы обвинили меня в скрытности. Но мне кажется, что это можно сказать скорее о вас.
– У меня сейчас нет никакого желания дискутировать на эту тему. Тем более что вам неплохо было бы поспать. Завтра рано утром нам предстоит ехать дальше.
– Мне не хочется спать.
Боже, ведь в конце концов это же ее брачная ночь! В этот час ей надо было бы при свете свечей сидеть в белом подвенечном платье, пить пенистое, игристое вино и готовить себя к таинству, которое теперь, увы, уже никогда не произойдет между ней и Джессом...
– Обдумываете, как сделать мою жизнь еще более жалкой и никчемной? – неожиданно спросил супруг.
Онести тут же парировала:
– Не больше чем вы пытаетесь унизить мою!
– Но ведь это неотъемлемая часть моей работы, мадам!
– А в чем вообще состоит ваша работа?
– Мне трудно ответить однозначно. Видите ли, моя деятельность очень разнообразна. Например, сейчас я взял на себя труд оберегать от посягательств очаровательных братьев Трит вашу маленькую задницу и то, что расположено между ног спереди. Из-за этого, кстати, мы и влипли в эту мерзкую историю.
Негодование, которое Онести всеми силами старалась сдержать, стало вырываться наружу:
– Вы ведете себя так, будто в вашей жизни ничего хуже просто не было! Что ж, позвольте вам кое-что сказать, сэр! Вы ошибаетесь, усматривая в браке лишь неудобства и несчастья. Если хорошо и беспристрастно подумать, то в семейной жизни есть свои преимущества.
– Неужели? Например?
– Начать хотя бы с того, что рядом с вами всегда есть человек, с которым можно поговорить.
– Я все-таки мужчина, Онести! А потому болтовня не входит в число моих жизненных потребностей.
– Пусть так. Но ведь рядом живет тот, кто верит вам и воспринимает вас таким, какой вы на самом деле и есть.
– Для этого существуют матери.
На это Онести трудно было возразить, поскольку свою мать она просто не помнила.
– Вы никогда не будете чувствовать себя одиноким! – в отчаянии выкрикнула девушка.
– А если я люблю одиночество?
Онести вздохнула, поняв, что этот разговор был сейчас по меньшей мере несвоевременным. Не исключено даже, что подобного рода дискуссии с Джессом вообще бессмысленны. Да, но у нее самой никогда не было сомнений в преимуществах семейной жизни. Главное, своевременно и правильно сделать выбор спутника. Причем этот шаг должен быть взаимным. Онести с грустью подумала о том, что мало кто добровольно согласился бы жениться на клубной проститутке. И Джесс ясно дал ей это понять! То, что он заблуждался на ее счет, не имело значения. Главное – он считал, что Онести принадлежит к этой категории женщин!
А как бы он поступил, узнав правду? Если бы она призналась, что в ту ночь, которую они провели в одной постели в доме Скарлет Роуз, между ними ничего не было?
Нет, Онести никогда не откроет Джессу тайну! Иначе придется признаться, что она намеренно дала ему снотворное. И вряд ли ему это понравится! Кроме того, пришлось бы объяснять, почему она так поступила. А это, в свою очередь, вызовет у Джесса массу вопросов...
Но все-таки, может быть, лучше все ему рассказать? Стоит ли продолжать этот мерзкий, мучительный для самой Онести обман?
Нет, Джесс никогда ее не простит, если узнает правду! Онести была в этом твердо уверена. Он не выносил предательства в любой форме и не раз это доказывал. С каким презрением он вспоминал о некой Миранде, которая его предала!
Видимо, лучше будет оставить все так, как есть. В конце концов, она должна в первую очередь думать о своей собственной безопасности.
Очень скоро они приедут в Техас. Их брак будет расторгнут, и она найдет себе другого проводника и попутчика. Они с Джессом никогда больше не увидят друг друга. Так будет лучше для обоих!
Но тогда почему с каждой милей, приближавшей их к техасской границе, все более одиноко и сумрачно становилось у нее на душе?..
Они приехали в Клейтон утром. На траве еще не высохла роса. Всю дорогу Джесс больше смотрел в сторону горизонта, чем на свою спутницу.
В городе пришлось задержаться, чтобы купить кое-какие продукты. Затем они снова двинулись по дороге в Техас и к полудню достигли границы штата. Как только его нога ступила на родную землю, настроение Джесса заметно поднялось. Джесс не мог не помнить, что именно здесь достиг первых успехов на своем профессиональном поприще. Особенно он гордился разоблачением одной бандитской шайки. Это спасло жизнь молодому мустангеру. Кроме того, во время того же процесса Джессу удалось уличить в непорядочности местного адвоката, которого после этого привлекли к суду.
Воспоминания об Энни вызвали на лице Джесса добрую улыбку. Она и ее муж, возможно, были единственной супружеской парой на этом свете, которым он всецело доверял. Кстати, именно у них он нашел в трудные для себя дни безопасное убежище и помощь.
В какой-то степени Онести напоминала ему Энни. Но было и нечто отличавшее этих двух женщин друг от друга. Наверное, именно поэтому Джесс никогда не хотел Энни. Онести же даже не догадывалась, скольких сил стоило ему превозмочь себя и не дотронуться до нее прошлой ночью. Тем более что эта ночь была для них обоих в какой-то степени брачной...
«Интересно, – размышлял Джесс, – что думала и чувствовала тогда сама Онести?..»
Черт побери, может быть, ему следовало овладеть ею, подтвердив тем самым свои супружеские права? Но ведь тогда Онести могла бы подумать, что он и впрямь решил стать ее мужем!
