Так по крайней мере ему казалось...
Джесс проснулся в холодном поту и долго не мог прийти в себя. Накануне вечером, как только он закрыл глаза, его начал преследовать соблазнительный образ Онести. Видения были до того реальными, что Джессу даже показалось, что Онести лежит рядом с ним на сеновале.
Надеясь, что ночная свежесть несколько охладит его, он встал, взял подвернувшийся под руку деревянный стул и, выйдя на улицу, сел у ворот конюшни. С небес грустно улыбалась круглая луна, и Джессу показалось, будто бы ночное светило жалеет его.
Он точно не помнил, сколько времени смотрел в лунный лик. Вскоре мысли возвратили его к событиям минувшего вечера. А точнее – к реакции Бретта на Онести в первый момент их встречи. То, что муж Энни до женитьбы слыл большим бабником, секретом не было. Но ни разу с того дня, как Энни согласилась стать его женой, Бретт не смотрел ни на одну другую женщину, как вчера на Онести.
Чьи-то мягкие шаги по траве отвлекли Джесса от этих мыслей. Он поднял голову и увидел Энни, которая приближалась к нему, сложив руки на груди.
– Почему ты не спишь? – спросил он, когда она подошла к нему совсем близко. – Ведь сейчас, наверное, только три часа ночи.
– Я думала о тебе.
– Энни, мы оба не свободны. У тебя есть муж, а у меня – жена!
– Но твоя жена не знает, кто ты такой. Ведь правда?
Джесс тяжело вздохнул:
– Правда. Не знает. Но пусть это так и останется.
– Ты не должен судить обо всех женщинах только по одной Миранде.
– Я и не сужу только по ней. Иначе меня бы здесь не было!
– Ты должен все рассказать жене, Джесс!
– Зачем?
– Затем, что мне не хотелось бы видеть, как ты совершаешь ту же ошибку, что и я в свое время.
– Но ведь Бретт всегда знал, кем ты была, Энни!
– Одно дело – знал Бретт. И совсем другое – то, о чем я ему не рассказывала. Пойми, Джесс, что Онести, путешествуя вместе с тобой, имеет право знать, какая ей грозит опасность!
– Я не допущу, чтобы с ней стряслась какая-либо беда!
– Это может оказаться выше твоих сил!
Джесс стиснул зубы, вспомнив недавние события в Ласт-Хоупе.
– Мне кажется, – продолжала Энни, – что ты испытываешь к ней серьезные чувства.
– Бог мой, Энни! Я начинаю подозревать, что Бретту удалось вбить тебе в голову много ненужных романтических идей!
– Влюбленного мужчину я распознаю с первого взгляда.
– Но я же не влюблен, Энни! Просто помогаю женщине разыскать обломки ее бывшей семьи!
– Скажи это лучше себе самому, Джесс! – рассмеялась Энни, похлопав его по плечу. – Но послушайся доброго совета от той, что успела узнать многое в своей жизни: будь осторожен в отношении того, что ищешь! Потому что можешь это найти!..
Энни исчезла за дверьми веранды.
Джесс вновь опустился на стул и задумался. Действительно ли он влюблен в Онести? Да нет же! Он просто хочет ее! А какой мужчина не хотел бы обладать красивой женщиной?
Но влюбиться?!
Влюбиться в Онести?!
За всю свою жизнь Джесс еще не слышал ничего более забавного!
Улыбнувшись про себя, он уперся ладонями в колени и резко поднялся со стула. И тут же услышал голос за спиной:
– Вы мне лгали!
Быстро обернувшись, он увидел Онести, стоявшую на ступеньках веранды.
– Что вы сказали?
– Вы мне лгали. Ведь вы бандит!
– Боже мой, опять за старое!
– Я слышала, как Энни сказала, что путешествие с вами грозит мне бедой...
Черт побери, что еще она успела услышать?
– Значит, теперь мы начали подслушивать друг друга, так?
Онести пропустила мимо ушей эту фразу и спросила:
– Это правда?
Джесс запустил ладонь в свои густые волосы, не зная, что ответить. Может быть, Энни права? И он должен все рассказать?
Онести подошла к нему совсем близко.
– Вы действительно бандит, которого разыскивает полиция?
– Нет, я никакой не бандит.
– Тогда кто же вы, Джесс Джонс? Если это ваше настоящее имя.
– Разумеется, настоящее!
– Если так, то скажите честно: могу я чувствовать себя в безопасности рядом с вами?
Несколько секунд Онести молча смотрела в глаза Джесса. Потом прижалась к нему и уронила голову на его плечо. Она почувствовала себя до невозможности усталой, напуганной, одинокой... И зашептала:
– Подержите меня в объятиях, Джесс! Это единственное, чего я сейчас от вас хочу!
Джесс закрыл глаза и обнял ее. Если Джесс пока еще и не был влюблен в Онести, то до этого ему осталось очень немного...
Глава 16
Онести еще раз бросила долгий взгляд на Джесса, лениво седлавшего лошадь. Его губы все еще кривились в ехидной усмешке, как и час назад, когда она только проснулась.
Он старался не смотреть на нее. Не хотел до нее дотрагиваться и даже разговаривать. Неужели он был так зол, что уже не мог выносить самого ее присутствия?
Онести думала обо всем этом, и глаза ее наполнялись слезами. Нет, она не должна была приходить на конюшню, подслушивать разговор Джесс с Энни и ссориться с ним!
Онести уже так привыкла спать рядом с этим человеком, что отведенная ей комната стала казаться пустой и холодной. Да и сама она чувствовала себя чертовски одинокой и покинутой...
Плохо соображая, что делает, Онести машинально собрала свой саквояж, перевязала его ремнем и прикрепила к седлу жеребца, которого Джесс купил ей накануне. Потом положила продукты в плетеную корзину и хотела было подойти к Джессу, но ее опередил Бретт:
– Куда вы едете?
– В Таскоту.
– Уверены, что так надо?
– Возможно, что и нет. Но я хочу попытаться найти Онести кого-нибудь, кто помог бы ей в поисках брата. Кроме того, мне просто необходимо выяснить, смогу ли я освободиться от этих брачных уз.
– Вы серьезно хотите развода?
Онести, ненароком слышавшая весь этот разговор, застыла на месте. Ей до боли хотелось, чтобы Джесс ответил: «Нет, она принадлежит только мне, и никому другому!» Но услышала совсем другое.
– Да, я глубоко уверен, что развод неизбежен и необходим! – твердо сказал Джесс.
Она закрыла глаза, повернулась и отошла в сторону. Онести сама не знала, почему ответ Джесса так ее сразил. Ведь он сказал только то, что ей давно было известно!
Итак, думала Онести, скоро они прибудут в Таскоту. Там Джесс найдет ей другого сопровождающего, она заплатит ему свои оставшиеся жалкие двадцать два доллара тридцать центов, и после этого каждый пойдет своей дорогой.
Онести проглотила подкатывавший к горлу горький комок сожаления. Ее влекло к Джессу. Причем это чувство стремительно возрастало на протяжении всего их пути от Ласт-Хоупа. Онести стало мучительно недоставать его прикосновений, дыхания, звука голоса...
– Вы хорошо выспались? – раздался у нее над самым ухом голос Джесса.
