требовала должной сатисфакции от того единственного человека, что мог бы довести Кану до подобного состояния. Вот отцовское сердце и возрадовалось появившейся возможности.
- Сильно болит? - прикладывая очередной брикет льда к чуть опухшей иссиня-черной левой скуле, поинтересовалась Эльза. Конкретно данная гематома появилась на лице Виктора по ее вине. Уж слишком сильно она осерчала из-за откровенно суицидальных откровений своего брата, так что даже позабыла о необходимости сдерживаться. Впрочем, о потребности сдерживаться явно позабыли все, отчего на правой щеке «жертвы обстоятельств» алел след от более чем сильной пощечины, нос украшали оставленные Люси следы удара полноценными когтями, да и волосы все еще топорщились во все стороны. И если бы не подверженная инстинктивному желанию всех хвостатых фей – начистить грызло ближнему своему, Ур, которая сохранила самообладание и вовремя заморозила Гилдарца с Лексусом, для одного артефактора все могло закончиться куда хуже. Во всяком случае, даже прочнейший лед, созданный сильнейшим магом льда современности, не смог надолго удержать Клайва. Впрочем, повторного замораживания последнему вполне хватило, чтобы несколько остыть и вернуться на ранее занимаемое место.
- Сильно, - полнящимся заметными оттенками обиды голосом буркнул в ответ «надувшийся на весь свет» Виктор.
- А если я тебе мороженку куплю, станет болеть меньше? - в очередной раз включила «мамочку» по отношению к брату Эльза. - С клубничным джемом и вареной сгущенкой! Все как ты любишь!
- Две, - все тем же голосом буркнул тот, показательно не смотрящий ни на кого из присутствующих в помещении «предателей».
- Две одинаковых мороженки? - тут же засюсюкала та, не замечая, как у окружающих от подобного зрелища отвисают челюсти.
- Да, - все так же корча из себя обидчивого буку, ответил Виктор.
- И тогда станет меньше болеть?
- Да.
- А если станет меньше болеть, ты не будешь злиться на маму? - продолжила психологическую атаку на разум окружающих девушка, которую многие прежде ассоциировали исключительно с грозной Титанией, но никак не с «откровенной наседкой».
- Акстись, Эльза! Какая мама!? - не выдержал своего же спектакля Виктор.
- Ну, надо же мне на ком-то тренироваться, - пожала плечами мгновенно преобразившаяся обратно в грозного боевого мага аловолосая фурия. - А ты находишься под рукой чаще всех прочих. Плюс всегда отлично играешь роль мелкого обидчивого буки.
- А тебе что, уже пора тренироваться? - округлив глаза, уставился в район ее животика брат. - Ничего себе вы с Джераром шустрые!
- Дурак! - в то место где секундой назад располагался кусок льда, тут же прилетела очередная оплеуха. - Как только тебе подобное в голову пришло!
- А что еще я должен был подумать с таких-то откровений! - мотнув головой, дабы отогнать мешающиеся перед глазами звездочки, возмутился в ответ артефактор. - Вот! - ткнул он пальцем в сестру, которая, не найдясь чего ответить, скрестила на груди руки и показательно отвернулась в сторону. - Все делают, что им в голову взбредет, и ничего! А как я придумаю что-то нужное для всеобщего блага, мне почему-то всегда прилетает! Я протестую! Это дискриминация по профессиональному признаку! Такое ощущение, что у нас вся гильдия ломится от артефакторов, так что мы не знаем, куда их девать!
- Виктор, - отставив в сторону опустевшую литровую бутылку коньяка, обратил его внимание на себя мастер. - Ты знаешь, я всегда говорил, что в нашей гильдии никто не вправе решать за других, что им делать. Но пожалей меня, старика, пожалуйста. За свою долгую жизнь я похоронил десятки близких друзей и сотни знакомых. Не заставляй меня стать свидетелем похорон моих «детей». Пожалуйста, пересмотри свои планы на эти ужасы прошлого. Я тебя очень прошу. Прошу как родного сына. Откажись от них.
- Он не сможет отказаться, - к удивлению всех присутствующих вместо артефактора вступил в беседу Лексус. - Ведь однажды он видел будущее, в котором Акнология уничтожил нас всех. Именно поэтому он дал мне второй шанс, чтобы я набрался сил и стал щитом для всех остальных.
- Так нас убьет Акнология? - одновременно с вопросом мастера, все повернули головы к гостье из будущего.
- Как я уже говорила ранее, я не знаю, что случится с вами четырьмя, - тут же понурила она голову. - Но всех остальных уничтожат пришедшие через Врата Затмения драконы. Я своими собственными глазами видела, как погиб Грей, как пала в бою исчерпавшая все силы Эльза, как пошла в самоубийственную атаку потерявшая всю родню Мира, - закрыв ладонями глаза, из которых принялись литься слезы, всхлипнула Люси. - Кана, Леви, Джувия, Макао, Фрид, Лаки, Макс, Ридус. Все они сгорели в пламени драконов, как и сотни магов из прочих гильдий Фиора. Последним же на моих глазах погиб Лексус. Он пожертвовал собой, чтобы спасти мою жизнь.
- Прости меня, девочка моя, что заставил тебя вновь вспомнить эти жуткие моменты, - тяжело вздохнул постаревший на глазах Макаров, хотя ранее казалось, что стареть ему уже некуда.
- Виктор, не дай мне разочароваться в тебе. Скажи, что ты готовился к чему-то подобному, - пока все переваривали услышанное, буквально вонзил свой острый взгляд в слегка помятого артефактора Гилдарц. - В ее истории я пошел за тобой и потому не смог оказаться рядом со своей дочерью в самый ответственный момент. Убеди меня, что это не была твоя роковая ошибка, стоившая жизней всем нашим родными и близким.
- Я готовился. Давно, - ответив на взор сильнейшего из согильдийцев, своим твердым взглядом, начал тот приоткрывать свои карты. - Вам все рассказывать или только важнейшие моменты?
- Давай для начала самое главное, - переглянувшись с мастером, попросил Гилдарц.
- С главного, так с главного, - тяжело вздохнул Виктор и, почесав саднящую скулу, принялся излагать. - Отправившись не так давно в прошлое, я там столь сильно запугал нашего короля, что к сегодняшнему дню казна подготовила для меня все потребные ресурсы на сумму в тридцать миллиардов драгоценных, - подождав пока в помещении затихнет гул от удара о пол отвалившихся челюстей согильдийцев, он продолжил. - Это первое.
- Стой! - поднял руку покачивающийся в своем кресле мастер, которому стало откровенно плохо. Выдвинув из стола нижний ящик, он достал оттуда ящик коньяка и, передав по бутылке остальным, тут же присосался к своей, опустошив ту на треть в один присест. - Теперь можешь продолжать, - занюхав рукавом и удостоверившись, что все остальные также получили свою
