- И не смори на меня так, чего глазами хлопаешь? Нет, сказал же. Обратно не заберу. Привез в лес, живите теперь тут. В заповеднике хорошо, еды полно, чего вам еще надо? Не могу вас взять и так кучу проблем доставили! Где я вас поселю? Дома нельзя, в школе вы уже отличиться успели. Все, живите своей дикой жизнью!
Мои глаза становятся больше от осознания, кто сейчас там, по другую сторону. Озадаченно поворачиваюсь к Наде и по лицу вижу, что она уже поняла все. Слышим странный скрежет, затем писк и вновь голос Гринча:
- Ай, нет! Не вздумай на меня лезть! Уходи!
Переглядываемся с Надей, она осторожно пододвигается ближе. Старайся тихо, не старайся, а под ногой все равно ветка хрустнула. Замираем, а затем слышим тихий шорох, чье-то едва слышимое шипение. Тишина в лесу напрягает, выпрямляется, дабы осторожно пробраться туда, однако внезапно через кусты к нам продирается Валентин Арсеньевич с самым грозным видом рыча:
- Вы чего тут делаете опять? Следите?!
Что делают преступники в ситуации, когда их на месте преступления застали? Правильно, импровизируют. Потому, когда у нас появятся дети, обязательно им расскажу, как одним вопросом их мать чуть до инфаркта библиотекаря не довела.
- А вы тут с призраками убиенных вами жертв разговаривали?
Глава 30
Если бы со мной рядом Еремин не стоял, держа крепко за руку, натурально бы померла на месте. Этот мужик дед меня пугает. Вы вообще себе представляете, что можно чувствовать, когда на вас с выпученными глазами псих движется. Лицо такое белое, кончик носа красный, разъярённо дышит, шагая прямо на нас. Макс выступает вперед и Гринч утыкается в него. Не напрягай вся эта ситуация – расхохоталась бы. Такой мелкий плюгавый седой сгорбившийся злобный старик, едва достигающий плеча молодого парня. Смешно.
- Вообще-то по лесу гуляем: грибы, ягоды, белочки, - добавляю к своему вопросы и Валентин Арсеньевич рычит на нас:
- От вашей парочки одни проблемы! Думаете я не в курсе, что вы постоянно что-то вынюхиваете? – рявкнула так, что мы оба вздрогнули переглянувшись. Неужели нас спалили? Макс сжимает крепче мои пальцы, выдыхая:
- Делать нам больше нечего за вами следить.
- Вы мне тут чушь не порите, по глазам шкодным вижу, задумали что-то, – трясет пальцем перед носом. – Что вам надо от меня?
- Это вы украли все кексы и торт из кабинета директора? – выпаливаю на ходу, а Еремин дергает меня за рукав, зашипев в ухо:
- С ума сошла?!
- Глупости говоришь, невоспитанная девчонка, - возмутился Валентин Арсеньевич, складывая на груди руки, не давая мне прохода. Я влево, он влево. Вправо, он за мной. Там кто-то есть, печенкой чую, и мне надо знать кто.
- Правда? Тогда может стоит проверить? – фыркаю, вскидываю бровь, делая обманный ход.
Отмахиваюсь, быстро приблизившись к нашему библиотекарю, который опасливо на меня покосился. В светлых глазах промелькнул испуг, особенно стоило мне двинуться к кустам, решительно направившись вперед.
- Нет! – выдохнул он
- Кого вы там прячете? Только не врите, что ничего там нет! – рыкнула, продираясь через кусты. Валентин Арсеньевич попытался схватить меня за руку, однако Макс пришел на помощь, удерживая мужчину с легкостью, не давая ему даже сдвинуться. Гринч отчаянно дергался и на секунду я даже притормозила. Кого он так защищает? Что может заставить нашего злобного школьного старика так отчаянно рваться это спасти?
Обычно дикие звери разбегаются, услышав любой посторонний шум. Мы достаточно громко разговаривали, а пока я продиралась через кусты вместе с Ереминым, удерживающим Гринча, вовсе не было никакой надежды застать нашего преступника. Вот только я совсем не учла одной вещи – некоторые звери так сильно привязываются к человеку, что совсем не боятся вторжения. Стоило мне выбраться из колючих, цепляющихся за одежду и волосы кустарников, как на меня уставили два круглых темных глаза и озадаченная забавная щекастая мордочка.
- Выдра?! – выдыхаю ошарашенно, уставившись на небольшого гибкого зверька, чье тельце еще немного влажное после купания в озере неподалеку, выглядит весьма упитанным. Плоская голова, усатая широкая морда, кругленький небольшие ушки, коричневая шерстка и длинный хвост – она озадаченно разглядывает меня, пряча под собой лакомство – пойманную мелкую рыбешку. Ее серебристая чешуя сверкает прямо на плоском камне, на котором расположилась представительница семейства куньих.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Ничего не понимаю, - озадаченно отпускает мужчину Еремин, подходя ближе. Выдра смотрит на нас без опаски, однако попыток приблизится не делает, только усами шевелит, демонстрируя свое любопытство и перебирает перепончатыми лапками. – Разве выдры едят сладкое?
- Не едят, бестолочь малолетняя, - ворчит рядом Валентин Арсеньевич, потирая руку, хмуро глядя на нас из-под густых бровей. – Они едят только свежую рыбу. Но конкретно эта может еще есть орехи.
Услышав родной голос, животное приподнимает голову, затем издает звук, немного похожий на писк, быстро хватая свою добычу и бросившись к Гринчу под наши ошарашенные взгляды, кладет у его ног свою добычу. Ничего не остается, как похвалить ее. Присев на корточки, Валентин Арсеньевич чешет по жесткой шерстке, пока животное радостно издает невообразимые звуки, вытаскивая немного арахиса, который выдра тут же хватает лапками. Никогда таким его не видела. Рядом с этим животным обычно озлобленные черты лица становятся добрее, он словно сам становится другим человеком. Ласково что-то шепчет зверьку и тот отзывается. Трогательная картина. До безумия.
- И зачем пришла, а? Сказал же не ходи. Не все люди хорошие, - говорит, продолжая почесывать спинку зверька.
- Может выдра и не ест сладкое, но кто-то же натворил дел в нашей школе, - шепчет Макс мне на ухо, обдавая горячим дыханием. Смотрю на всю эту картину, сердце сжимается. Особенно, когда Валентин Арсеньевич впервые поднимает на нас взгляд, произнося с мольбой в голосе:
- Не говорите никому о ней. На этом озере их живет несколько штук, без того достаточно, что туристы постоянно мешают, оставляют мусор и не заботятся об экосистемы местных вод, - хмурюсь, останавливая Еремина одним движением руки, пока он открыл рот, дабы возразить.
- Не скажем. Нам это не нужно.
Обратно возвращаемся втроем в полном молчании. Хочется задать тысячу вопросов. Откуда? Почему скрывал? Кто же все-таки терроризирует столовую нашей школы? Бесконечный витки вопросов, на которые нет ответа. Макс не выдерживает первым, подпихнув ботинком небольшую кучку листвы, под которым прячется кем-то растоптанный мухомор, внезапно спрашивает:
- Вы ее сюда притащили?
Валентин Арсеньевич замирает, запахиваясь сильнее в свою серую куртку, проведя рукой по седым волосам. Игнорируя вопрос, достает еще немного орехов, подходя к ближайшей сосне, протягивая на ладони небольшую. Горсть. Непонимающе переглядываемся, пока не слышим тихий шорох, затем мелькает пушистый темный хвост, а по стволу ловко спускается белка. Самая обычная, рыжевато-коричневая, подбирается к руке Валентина Арсеньевича, принимаясь набивать щеки орехами.
- Я забрал ее из контактного зоопарка, - вдруг произносит Гринч хриплым тоном, пока я ежусь от внезапно налетевшего ветра. Шевелящего листья и ветви в лесу. Макс обнимает меня крепко, чуть сжимая. – Больную, совсем худенькую. Едва могла самостоятельно есть, не то что бегать или ловить самостоятельно рыбу. Можно сказать, пришлось учить всему заново, - рассеяно выдал, убирая ладонь, стоило белке забрать все орехи. Сунув руку в карман, достает очередную горсть, неожиданно протягивая мне и я с удивлением забираю немного, вытянув руку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Смелее, подойди ближе, - кивает, подзывая к дереву. Не проходит пары минут, уже две белки поменьше, спускаются к нам с Максом, которому выдали столько же лакомства.
- Они вам ее отдали просто так? – спрашивает Макс, улыбаясь от того, как маленькие цепкие лапки щекочут кожу, пока белка шустро перебирается ему на руку, будто в поисках тепла и еды, прячась в капюшоне. Смеюсь, когда она перепрыгивает на меня, хватая за куртку, скользя хвостом по шее, перебирая волосы. Смотрим друг на друга – у Еремина потрясающая улыбка, а еще мне впервые действительно хорошо.
