Ничто не станет барьером между мной и теплом этой упоительной женщины.
Моя рука ложится на ее бедро, а другая сжимает ее челюсть с непререкаемым приказом.
— Тебе понравилось, когда тебя хвалил этот ублюдок, а?
Ее ноги дрожат, киска принимает меня полностью, но у нее хватает наглости посмотреть на меня в ответ.
— Понравилось. Не все такие мудаки, как ты.
— И все же, мой член в твоей маленькой тугой киске, дорогая. — я подчеркиваю свои слова несколькими резкими и быстрыми толчками, которые сбивают ее дыхание. — С этого момента ты вычеркнешь любого другого мужчину из своей жизни, поняла?
— Пошел ты.
Я отпускаю ее талию и шлепаю ее по заднице.
— Не правильный ответ. Теперь скажи его.
Она вскрикивает, ее стоны эхом отдаются в темноте.
— Н-нет.
Моя ладонь встречается с ее плотью, но на этот раз так сильно, что она вскрикивает.
— Попробуй еще раз, дорогая.
— Прекрати… черт возьми…
Шлепок.
— Нет, пока ты не дашь правильный ответ.
— Ты не имеешь права указывать мне, что делать.
— Наблюдай.
Я шлепаю ее три раза подряд по заднице, от чего она задыхается и сжимается вокруг меня.
— Ты такая маленькая шлюшка, дорогая. Всего несколько шлепков и ты заглатываешь мой член.
— Мудак…
Я отпускаю ее попку и провожу большим пальцем вдоль входа, пока не нахожу ее заднее отверстие.
— Ты имеешь в виду вот это? Ммм, она кажется девственной и готовой к покорению.
Аспен замирает.
— Кингсли… не надо…
— Не сегодня. — я ввожу большой палец в ее задницу. — Но однажды ты примешь мой член в эту попку, как хорошая девочка, и тогда закричишь так громко, что весь мир узнает, что тебя трахаю я.
Она вздрагивает, и я пользуюсь случаем и шлепаю ее.
— Ты все еще не ответила мне.
Ее удивленный звук удовольствия пронзает воздух, но она бормочет:
— Нет.
— Если хочешь, чтобы ты вообще могла сидеть, дай мне правильный ответ.
Она смотрит на меня через плечо и осмеливается улыбнуться.
— Все равно… нет. Покажи мне свой худший вариант.
Тогда я превращаюсь в чистое животное. Мой ритм бешеный, глубокий, и я чувствую, что никогда не закончу с ней. Я ввожу палец и в ее заднюю дырочку, одновременно трахая ее и шлепая по заднице, пока она не начинает скулить.
— Я собираюсь выебать из тебя это чертово упрямство, Аспен, а когда закончу, то все повторю. — я хватаю ее за волосы, так что ее губы оказываются в нескольких сантиметрах от моих собственных. — Скажи «да».
Она качает головой в моих руках, даже когда в уголках ее глаз собираются слезы. Это слезы удовольствия или боли, я не знаю.
— Посмотри на свое выражение. — я направляю ее лицо на наше отражение в стекле. — Ты видишь в нем экстаз? Это то, что может увидеть любой гость, если он выйдет на улицу и посмотрит вверх. Он увидит, как ты принимаешь мой член, как грязная маленькая шлюшка, которой ты и являешься. Ты покажешь им, как тщательно я тебя трахаю? Или будешь хорошей девочкой и продемонстрируешь свое удовольствие только мне?
Ее губы размыкаются.
— Кинг… перестань говорить такие вещи…
— Скажи волшебное слово.
— Нет…
Ее стон заканчивается вздохом, когда я шлепаю ее по уже покрасневшей заднице.
Затем она кончает, сильно и с горловым звуком, который вызывает мой собственный оргазм. Мои яйца напрягаются, а спина дергается, когда я вхожу в нее дикими, глубокими толчками.
— Блядь, блядь, блядь.
Я кончаю в нее так долго, что мне кажется, что это не закончится. Когда я выхожу из нее, моя сперма стекает по ее ногам на туфли, и я не могу не проследить за этим жадным взглядом.
Она прижимается к стеклу, засосы, которые я оставил на ее шее, видны из-под скомканного шарфа, такого же помятого, как и она сама.
Я наматываю на руку копну ее ярких волос и притягиваю ее к себе так, что ее спина оказывается вровень с моей грудью.
— Отпусти меня, — хнычет она уязвимым голосом. — Я чувствительная.
Я нахожу светлую кожу ее шеи, прямо между двумя исчезающими засосами, и кусаю. Резко.
— Ой, больно! Почему ты продолжаешь кусать меня, как животное во время течки?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я лучше, чем животное. У меня всегда течка.
Я кручу бедрами, доказывая свою точку зрения.
— Святое дерьмо! — она смотрит на меня зловещим взглядом. — Как ты можешь быть твердым?
— Мы с членом договорились, что не будем останавливаться. — я снова кусаю ее шею, на этот раз посасывая ее плоть. — Нет, пока ты не дашь нам правильный ответ, дорогая.
А потом я снова требую ее.
И снова.
И снова трахаю.
Глава 19
Аспен
— У меня есть своя квартира, знаешь ли.
Я скрещиваю руки на халате, стою возле двери в ванную и смотрю на сексоголика передо мной.
Это превосходит все, о чем я могла подумать или представить.
Я на это не подписывалась.
Я действительно не подписывалась на то, чтобы быть растерзанной несколько раз на вечеринке, полной людей, пока я не смогу едва двигаться. Единственная причина, по которой я смогла вернуться к общению, это то, что я чуть не врезала ему по яйцам, чтобы он меня отпустил.
Но, конечно, Кингсли не отпускает. По крайней мере, ненадолго. Он как огромный черный кот, дающий передышку своей добыче только для того, чтобы потом наброситься на нее.
И именно так он и поступил. Сначала он позволил мне пообщаться самостоятельно, наблюдая издалека, но потом приклеился ко мне и познакомил меня с друзьями своего отца.
Я не могла на это сердиться, потому что в юридической сфере налаживание связей жизненно важно, а многие из этих бизнесменов потенциальные клиенты.
Не совсем понятно, почему он оказал мне такую услугу и даже представил меня как старшего партнера своей фирмы, чего он никогда не делает.
Готова поклясться, что он давно вычеркнул мою должность из своей головы. Во всяком случае, он был в подозрительно хорошем настроении и доказал это, шепча мне на ухо грязные слова, будто вывести меня из равновесия было его любимым видом спорта.
Когда мы уходили с мероприятия — или я уходила, потому что само его присутствие вызывало у меня сексуальную неудовлетворенность, — он предложил отвезти меня домой.
Вернее, он запихнул меня в свою машину.
И все эти усилия были направлены на то, чтобы он мог снова и снова трахать меня в своем доме. Напротив двери, у стены и только что, в душе.
Благодаря его ненасытному либидо, я не могу двигаться. Снова. И у меня все болит и ноет.
Господи. Я уже не так молода. И он тоже.
Так откуда, черт возьми, у него столько энергии? Он даже выглядит готовым к повтору.
Может, мне нужно подружиться с Мартой и попросить ее тайно вывезти меня из этого места после того, как я подсыплю ему в напиток снотворное.
Его темные волосы спадают на глаза, когда он вытирает их полотенцем, и мокрые пряди торчат во все стороны.
Я пытаюсь отвести взгляд от его скульптурного торса и терплю неудачу. Не помогает и то, что капли воды скользят по его прессу и дорожке волос, которая исчезает под трусами. У него такое идеальное телосложение, которое должно красоваться на обложке журнала.
— Твоё место занято женой одного мафиози и ее собаками, — говорит он в ответ на мое предыдущее заявление. — Как я уже говорил, аудитория не мой конек.
— Как ты узнал, что у Кэролайн есть собаки?
— Когда я разговаривал с ней по телефону, она сказала, что Каин и Люцифер передают привет. Очень надеюсь, что это всего лишь какие-то извращенные клички собак, и что ты не приглашала настоящих демонов в свою квартиру.
— Зачем ты вообще позвонил Кэролайн… Дай угадаю, она сказала тебе, где я?
— Ты угадала.
Я убью Кэлли.
— Не будь незнакомкой. — он показывает на мою близость с кривой улыбкой. — Я тебя не укушу.
— Не укусишь меня, ага. У меня есть знаки, доказывающие, что ты не прав.
