— но потом вытащила из кармана старый фонарик и посветила внутрь. Увидев что там, она побежала по пустому ночному коридору к ближайшему участку Внутренней Охраны.
— А там… — Криппи аж всхлипнул, болтаясь на лестнице.
Он явно знал ответ, но как большой ребенок хотел услышать всю историю до конца.
— А там, как оказалось позднее, находились инженерные доспехи. Боевой костюм, по сути. Сервоприводы, вооружение, навесные и встроенные инструменты. А внутри доспехов находился инженер Джейк Глыба Мортис, одна из знаменитейших личностей корпорации СурвМаунтинс и тот, кто возглавлял строительство Хуракана со стороны своей организации. Все знали, что он умер во время завершающего этапа стройки убежища, но никто не знал где его могила — полагали, что она на поверхности. Там, где сейчас бродят мутанты. А она оказалась здесь… под уличным покрытием… Вот и вся история. Могилу решили перенести, инженера перезахоронить, но уже без его столь ценного для нас имущества. А раз имущество перешло в собственность Хуракана — Тетушка Мо получила десять процентов от его стоимости. И стала очень богатой… Прожила еще три года и умерла от цирроза печени, спившись на радостях. Как-то так…
— Умеешь ты истории заканчивать…
— Ага — бросил я и потащил ведро по центральному путеводу.
— А бабку мне один черт не жалко! — донеслось мне вслед.
— Да никому не жалко! — крикнул я в ответ и почти уронил полное грязи ведро на пол. Выждав пару секунд, я сменил руку и потащил эту гадость дальше.
Плечи ломит так, как никогда прежде. Что-то щелкает внутри носа, прямо вот щелкает, по-другому не назвать и что-то копошится где-то за левой глазницей. Будто крохотный червяк как-то попал мне за нижнее веко, заполз дальше за глазное яблоко и там заблудился, слепо блуждая по кругу и изредка пытаясь прогрызть себе путь к свободе…
И один черт я, мягкотелый дебил, не буду усталого Нурлана, что вон там у стены едва заметно подрагивает во сне…
Вернувшись с пустым ведром, я спустил его вниз и глянул на присевшего на корточки Криппи, что обхватил голову грязными ладонями и покачивался, светя налобным фонарям вниз.
— Эй… не спятил еще там? — я попытался спросить это бодрым тоном, но сорвался на протяжный долгий зевок.
Криппи ответил не сразу. Он еще с полминуты так сидел в ставшей чуть чище воде, а когда поднялся сам и уставился на меня, то едва слышно спросил:
— Вот на кой хрен это все, Амос?
— Что это?
— Ну вот наша тухлая сурверская житуха — на кой хрен она нужна, а?
— Не въезжаю…
— Да все ты въезжаешь! Холисурв! Все ведь знают, что ты не дебил, а начитанный придурок!
— Круто…
— Ты ведь сам хоть раз на эту тему извилины напрягал, верно?
— Бывало даже пару раз — согласился я — Задумывался о прошлом и о будущем… О том, что все свои дни нашему поколению придется провести в коридорах Хуракана.
— Вот! Ну и на кой хрен нам эта тухлая сурверская житуха? Я прямо щас стою по колено в рыбном дерьме в темном вонючем тоннеле… из всех радостей жизни — курнуть тасманку. Ну может еще глянуть какой-нибудь старый м-у-ууви…
— Му-у-уви… — повторил я с усмешкой.
Он снова произнес очередное слово очень и очень ласково. «Му-у-уви»…
— Не забивай дымную голову ерундой, Криппи — посоветовал я — Главное, что мы живы. Нашим предкам, а теперь и нам, нехило так посчастливилось. Вот и ты проживешь всю свою жизнь в нашем тихом сурверском раю. Работа тяжелая, но простая. Развлечения есть, жратва вкусная, а мыло не только имеется, но еще и лимончиком пахнет. Че тебе еще надо для счастья?
— Ну да… может ты и прав… все лучше, чем сейчас волочить раздутую жопу там наверху по улицам разрушенного города… Там ведь одни мутанты… Те еще уроды! Видел же?
— Над нами нет и не было города. Но да. Видел я их — кивнул я, опять вспоминая выставленных на всеобщее обозрение притащенных разведчиками уродливых тварей — Ты давай уже наполняй ведро, Криппи. Мы-то ведь не мутанты, а люди — нам работать надо. Если устал черпать и подавать — могу сменить тебя.
— А мне потом бегать с ведром по коридору? Не… я лучше тут.
— Умно — усмехнулся я, берясь за веревку — Умно…
Мы закончили через час. Основную массу вонючей грязи вытащили раньше, но пришлось вылавливать по углам ошметки по меньше, собирая их сачками с проволочной мелкой сеткой. Но мы справились — как и всегда.
Изнемогая от усталости, мы задвинули проклятую решетку на место, сорвали с нее пару черно-желтых лохм непонятных наростов и Криппи, постанывая, потащил последнее ведро к основной емкости. А я, уже реально даже не понимая, как я все еще могу волочить ноги, пошел в противоположную сторону. Подсвечивая потускневшим лучом фонаря, я добрался до финальной черты — до места, куда докатилась самая длинная и главная волна прорыва. Убедившись, что здесь ничего кроме мутной воды с редкими поблескивающими рыбными чешуйками, я развернулся и пошел обратно. Дело сделано, миссия выполнена, деньги заработаны. И вот черта с два я покину комнату следующие двое суток. Я заслужил хотя бы недолгий покой. К тому же я ведь теперь без постоянной работы и ходить мне все равно некуда…
— Буду жрать, спать и читать — пробормотал я — Выпросить бы на дом тот жирный том про историю Россогора… А к нему еще пару толстых тетрадей в тех шикарных толстых обложках и полную синих чернил ручку… Эх…
И едва только эта крохотная и даже ничтожная мечта оформилась у меня в голове, я вдруг как-то сразу резко и вдруг решил — займусь ее исполнением. Подумал, решил и удивленно заморгал, поняв, что на самом деле начну добиваться воплощения своей мечты в жизнь — вымоюсь, постираюсь и пойду в библиотеку. Вот прямо сразу. Вот прямо невзирая на всех тех, кто жаждет проломить мне голову. Вот прямо не смотря даже на то, что мне жизненно необходимо хорошо выспаться…
— Все же башку мне крепко отбили — подытожил я свой диагноз — Нурлан! Подъем! Нурлан! Эй!
— А? — вздрогнув, помощник бригадира сонно заворочал головой — Моя очередь? Иду… иду…
— Да мы все уже — буркнул я, проходя мимо завозившегося мужика — Пошли на выход.
— Как все? Сколько я кемарил?
— Да недолго — отмахнулся я, не собираясь возвеличивать свои заслуги по черпанию говна — Скорей бы добраться до горячей ванны и…
Далекий крик прилетел из темноты впереди.
