Какое-то время Осипов рассматривал картину. Но вскоре ему это наскучило. Он вообще плохо разбирался в живописи. А абстрактное искусство так и вовсе представлялось ему некой странной забавой, смысл которой был доступен лишь немногим, главным образом, тем, кто сам этим занимался. Ну а помимо всего прочего, в данный момент лишь один вопрос представлялся ему значимым – зачем господин Кирсанов пригласил его к себе? Ну да, они притащили в Центр два пакаля и троих гражданских. Должно быть, это было выдающееся достижение. Особенно по части гражданских. Осипов не был знаком со всеми тонкостями системы охраны ЦИКа, но даже того, что было ему известно, оказалось достаточно, чтобы понять: Центр Изучения Катастроф – едва ли не самый засекреченный объект на Земле. Что-то вроде достославного Ангара-13, про который все знают, но куда никто не может попасть. Только в отличие от пресловутого Ангара, ЦИК существовал в реальности. Возглавляемый и финансируемый одним-единственным человеком. Российским миллиардером, медиамагнатом, владельцем и совладельцем нескольких крупных добывающих компаний Кириллом Константиновичем Кирсановым. Который зачем-то хотел лично поговорить с доктором Осиповым.
О чем?
И почему только с ним одним, а не со всей квест-группой?
Кстати, ожидаемого взыскания за гражданских они не получили. А вот забиравший их командир третьего корпуса с должности слетел. Сразу после того, как по ЦИКу расползлась история о том, как квестеры вынудили его едва ли не самолично усадить гражданских в вертолет. А ведь скорее всего ничего бы и не было, не устрой он сам весь этот балаган.
Одна из дверей распахнулась, и в комнату широким, уверенным шагом вошел мужчина лет под пятьдесят. Не очень крепкого телосложения. Но по-спортивному подтянутый. Одетый в самые обыкновенные, помятые джинсы и серую водолазку. На левом запястье большие механические часы на браслете. Светлые, едва заметно вьющиеся волосы небрежно зачесаны назад. На носу очки в тонкой золотой оправе. Взгляд его острых серых глаз поймал Осипова, как оптический прицел снайперской винтовки.
– Виктор Николаевич?
Осипов много раз видел Кирсанова на фотографиях. Но вот вживую не сразу его признал. Должно быть, его сбила с толку слишком уж простая одежда. Он сам, собираясь на встречу, надел строгий темно-синий костюм и галстук. Осипов не любил такую одежду и чувствовал себя в ней неловко, однако полагал, что ситуация обязывает. У Кирсанова на сей счет, похоже, было иное мнение.
Услыхав свое имя, Осипов суетливо поднялся из кресла, одернул полы пиджака, поправил манжеты.
Глядя на него, Кирсанов улыбнулся.
– Вы не часто надеваете костюм?
– Это так бросается в глаза? – смутился Осипов.
– Еще как, – Кирсанов сделал приглашающий жест рукой в сторону открытой двери. – Прошу вас!
Осипов полагал, что увидит за дверью приемную с тремя, как минимум, секретаршами, что-то стремительно набирающими на компьютерных клавиатурах и одновременно отвечающих на телефонные звонки при помощи закрепленной на ухе гарнитуры. Но, сделав шаг за порог, он оказался в очень светлом просторном помещении, напоминающем студию. В совершенно хаотичном порядке по залу были расставлены столы, кресла, стеллажи, проекторные экраны, какие-то причудливые трехмерные конструкции, то ли служащие просто декоративными украшениями, то ли выполняющие какие-то утилитарные функции. Повсюду, во все стороны, тянулись черные, синие, красные, желтые и зеленые кабели. «Пещера алхимика», – подумал про себя Осипов.
Заметив растерянность на лице гостя, Кирсанов снова улыбнулся. Ему нравилось удивлять.
– Это моя личная территория, поэтому я устроил здесь все так, как мне нравится.
– Вам нравится хаос? – поинтересовался Осипов.
– Со стороны это действительно напоминает хаос. Но я в нем превосходно ориентируюсь. Все что мне нужно, находится у меня под рукой. Здесь я все могу отыскать в считанные секунды. Насколько мне известно, теория хаоса это и ваш конек?
– Есть такое дело, – согласно кивнул Осипов. – Только хаос, которым я занимаюсь, представляет собой нечто другое.
– Понимаю. Но мне этот по душе. – Кирсанов широко взмахнул рукой. Будто колдун, призывающий к себе на службу силы тьмы. – Где хотите устроиться?
– Ну, поскольку вы тут хозяин… – Осипов жестом дал понять, что предлагает Кирсанову самому сделать выбор.
– Понимаю.
Быстрым шагом Кирсанов направился вглубь помещения. Обогнул стол, на котором стояли большой плоский монитор и музыкальный центр, а вся остальная плоскость была завалена листами бумаги с распечатанными текстами, прошел между двумя демонстрационными экранами, висевшими почти вплотную друг к другу, и остановился возле круглого столика с прозрачной столешницей и такими же прозрачными ножками. На столе стояло несколько чашек, как пустых, так и с остатками недопитого кофе, три открытые банки колы и полупустая бутылка пива. Между ними лежал смартфон, два включенных планшета, две телефонные трубки и три ключа на кольце с брелоком в виде розовой свинки. Казалось, все эти предметы парят в воздухе.
– Я не пускаю сюда уборщиков. – Кирсанов подкатил к столу мусорную корзину на колесиках и быстро покидал в нее все, что считал лишним. В том числе и одну телефонную трубку. – После них ничего невозможно найти.
Он толкнул корзинку, и она покатилась, скользя передним колесом по выступившему из пола направляющему рельсу. Корзина ехала быстро и едва не врезалась в стену. Но в самый последний момент в стене открылось отверстие, поглотившее корзину. Проход тут же закрылся, а рельс исчез в полу. Все стало, как прежде.
– Присаживайтесь, – пригласил гостя Кирсанов.
Осипов посмотрел по сторонам. Примерно в одинаковой досягаемости от него имелось пять самых разных кресел. От строгого, черного с прямой пластиковой спинкой, таким же сиденьем и блестящими металлическим ножками, до бесформенного матерчатого мешка, набитого пенопластовыми шариками. Осипов выбрал нечто среднее – красное полумягкое кресло с меняющей наклон спинкой.
Кирсанов пододвинул себе высокий трехногий табурет, похожий на барный. Сложив руки на коленях, он какое-то время с интересом смотрел на Осипова. Как будто перед ним находился в высшей степени уникальный представитель человеческого рода. Или же просто чудной уродец.
– Хотите что-нибудь? – спросил Кирсанов.
– В каком смысле? – не понял Осипов.
– Чай, кофе, минералку, квас? Может быть, что-то крепкое? Или же стакан молока?
– Если можно, чай.
– Конечно, можно, – Кирсанов протянул руку, развернул к себе один из планшетов и ткнул пальцем в экран. – Какой чай?
– Черный.
– Сорт?
– А у вас большой выбор?
– Не очень большой, но тщательно подобранный.
Могу порекомендовать «Хун Би Ло Чун».
– Годится, – кивнул Осипов.
Хотя понятия не имел, что сие означает? Обычно он пил чай с менее экзотическими названиями.
– Что-нибудь к чаю?
– Нет, спасибо.
– А я, если вы не возражаете, перекушу.
Кирсанов еще несколько раз ткнул пальцем в экран и оттолкнул планшет в сторону.
– Виктор Николаевич… Виктор. Если вы не против, давайте перейдем на «ты». А то, знаете, – Кирсанов чуть подался вперед, – все время путаюсь, с кем на «вы», а с кем на «ты».
– Ну, я не против… Меня в Центре еще Док-Виком зовут.
– Док-Вик? Обычно, все ученые просто «доки».
– Видимо, я в чем-то особенный.
– Точно! – Кирсанов щелкнул пальцами. – Поэтому я вас и пригласил! Только Док-Вик – это как-то уж очень по-армейски. Виктор?..
– Конечно.
– И – на «ты»? – Без проблем.
Осипов все же не до конца доверял Кирсанову. Ему казалось, что во всем этом – Виктор! Ты! – присутствует какая-то игра. Вот только в чем ее смысл, он пока не мог понять. Кирсанов все время играл на опережение и тем самым сбивал его с толку. Вот и сейчас:
– Полагаю, сейчас ты ломаешь голову над вопросом, зачем я тебя пригласил? В настоящий момент в Центре пять квест-групп, и, как правило, я не пью чай с квесторами.
– Полагаю, это не просто чаепитие, а деловая встреча, – предположил Осипов.
– Конечно, – Кирсанов отрывисто кивнул.
– Потому что мы нашли два пакаля?
– Это одна из причин.
– А другая?
– Вы нарушили приказ и привели в Центр гражданских.
Осипов невольно стиснул зубы, почувствовав, как к горлу подкатила злость. За последние четыре дня он так же, как и остальные участники квест-группы, множество раз отвечал на один и тот же вопрос: почему вы нарушили приказ?
– Женщину и двух детей, чудом выживших в замерзшем городе. И, если уж на то пошло, это я настоял на том, чтобы взять их с собой!
– Вот! – Кирсанов щелкнул пальцами и направил указательный на Осипова. – Ты не боишься брать на себя ответственность.
– Потому что не чувствую себя виноватым. Я уверен, что мы поступили правильно. А приказ… Приказы для того и существуют, чтобы их нарушать.
