Вскоре колонисты вернулись в дом и прежде всего занялись Айртоном, к которому, благодаря их заботам, быстро вернулись и моральные, и физические силы.
Наб и Пенкроф перенесли трупы пиратов в лес и глубоко зарыли их в землю на некотором расстоянии от кораля.
Затем колонисты поведали Айртону обо всем, что произошло за время его отсутствия. Они рассказали о ранении Герберта, о том, как им удалось вылечить его благодаря таинственному появлению коробочки с хинином, и о том, как уже потеряли всякую надежду увидеть Айртона, потому что думали, что пираты его убили.
– А теперь, – сказал Сайрес Смит в заключение, – нам остается исполнить наш долг. Одна часть нашей задачи выполнена, но если теперь можно не опасаться пиратов, то это сделано не нами и не себе мы обязаны тем, что после четырех месяцев тревожной жизни стали опять единственными обладателями острова.
– Так что же, – высказался Гедеон Спилет, – обшарим весь этот лабиринт скал и утесов по склонам горы Франклина! Обыщем все пещеры, все мышиные норки! Если вы хотите видеть журналиста, который стоит на пороге тайны и очень хочет открыть ее, то он перед вами.
– Надеюсь, мы не станем возвращаться в Гранитный дворец до тех пор, пока не найдем нашего таинственного покровителя, – сказал Герберт.
– Да! – подтвердил инженер. – Мы сделаем все, что в человеческих силах… Но я повторяю вам еще раз, друзья мои, я уверен, что мы найдем его только тогда, когда он нам позволит.
– Значит, мы пока останемся в корале? – спросил Пенкроф.
– Да, пока останемся здесь, – ответил Сайрес Смит, – провизии здесь достаточно, и потом, кораль находится как раз в самом центре района предполагаемых исследований. А в случае необходимости всегда можно съездить в Гранитный дворец.
– Хорошо, – сказал моряк, – но я позволю себе сделать одно замечание.
– Какое?
– Лето проходит, а, как вы и сами знаете, это самое лучшее время для того, чтобы поплыть…
– Поплыть… куда? – с удивлением спросил Гедеон Спилет.
– Как куда? На остров Табор, – ответил Пенкроф, – нужно же отвезти туда записку с точным указанием местоположения нашего острова, где сейчас находится Айртон. Мы ведь хотели это сделать на случай, если шотландская яхта придет за ним. Но, может быть, мы уже опоздали.
– Но послушайте, Пенкроф, – спросил Айртон, – на чем же вы хотите отправиться к острову Табор?
– На «Бонавентуре»!
– На «Бонавентуре»? – воскликнул Айртон. – Но его больше нет.
– «Бонавентура» нет?! – взревел Пенкроф, вскакивая на ноги.
– Да, корабль погиб! – продолжал Айртон. – Пираты случайно нашли его в маленькой бухточке на южной стороне острова неделю назад, попробовали выйти на нем в открытое море и…
– И?.. – повторил с бьющимся сердцем Пенкроф.
– И, так как на борту не было такого рулевого, как Боб Гарвей, они налетели на скалу, и корабль разбился в щепки!
– Будь они прокляты! Бандиты! Подлые негодяи! – заревел Пенкроф.
– Пенкроф, – сказал Герберт, взяв моряка за руку, – мы выстроим другой «Бонавентур», еще лучше! Вспомни, у нас теперь есть для этого все металлические части, весь такелаж!
– Да ты разве не знаешь, – возразил Пенкроф, – что для того, чтобы построить судно в тридцать-сорок тонн, нам всем нужно будет работать, по крайней мере, пять или шесть месяцев?
– Что же делать? – спросил Спилет. – Хотя, признаюсь, и мне очень досадно, что поездку на остров Табор придется отложить до следующего года.
– Не горюйте, Пенкроф, – сказал инженер. – Остается только надеяться, что лорд Гленарван не так скоро еще приедет за Айртоном и мы, может быть, не опоздаем.
– Ах, мой «Бонавентур», мой бедный «Бонавентур»! – повторял Пенкроф, глубоко огорченный гибелью судна, которое он строил своими руками и которым так гордился.
О гибели «Бонавентура» сожалели все колонисты, поэтому тут же было решено как можно скорее выстроить новый корабль. На этом пока и закончили обсуждение вопроса о поездке на остров Табор. И колонисты снова приступили к исследованию наиболее недоступных и таинственных мест острова.
Поиски возобновились в тот же день, 19 февраля, и продолжались целую неделю. Местность вокруг основания горы Франклина представляла собой настоящий лабиринт прихотливо разбросанных узких ущелий, долин, гротов и пещер, где можно было скрываться годами. Поэтому колонисты и решили прежде всего обыскать окрестности горы Франклина. Приступая к исследованиям в этой части острова, Сайрес Смит считал необходимым делать это тщательно, не торопясь и строго придерживаясь определенной последовательности ввиду сложного рельефа.
Исследование окрестностей вулкана колонисты начали с южной стороны, где по узкой долине бежал ручей Водопада, бравший свое начало на горе Франклина. Там Айртон показал им пещеру, где скрывались пираты и где сам он томился в заключении почти четыре месяца до тех пор, пока его кто-то не перетащил в домик в корале. В пещере все оставалось в том же виде, как было при Айртоне. Колонисты нашли там немного съестных припасов, пороха и пуль, похищенных пиратами во время нашествий в кораль и разгрома плато Дальнего Вида.
Сайрес Смит осмотрел всю долину, примыкавшую к пещере и поросшую огромными деревьями, среди которых преобладали деревья хвойных пород. Отсюда, обогнув юго-западные склоны горы, колонисты углубились в еще более узкое ущелье, тянувшееся до гряды живописно нагроможденных на берегу моря базальтовых скал.
Здесь растительности было гораздо меньше. Деревья росли довольно редко, а трава уступала место камням. Дикие козы и муфлоны прыгали по утесам. К северу от этого места начиналась бесплодная часть острова. Исследователи установили, что из множества долин, отходивших, разветвляясь во всех направлениях, от горы Франклина, только три были покрыты лесом и богатыми пастбищами. В их число входила долина, отведенная под кораль, с запада она примыкала к долине ручья Водопада, а с востока – к долине Красного ручья. Эти два ручья, превращавшиеся ниже по течению в настоящие реки благодаря обилию притоков, несли один в море, а другой – в озеро Гранта массу воды и, без сомнения, оказывали огромное влияние на плодородие почвы в южной части острова. Что касается реки Милосердия, то ее питали многочисленные ручьи, протекавшие под зеленым сводом лесов Якамара. Все эти ручьи были очень похожи на те водяные потоки, которые, разделяясь на тысячи маленьких ручейков, орошали Змеиный полуостров.
Любая из этих трех долин, где не было недостатка в воде, могла служить отличным убежищем какому-нибудь отшельнику, который мог бы жить здесь в полном уединении, ни в чем не нуждаясь. Но как ни тщательно исследовали колонисты эти долины, им не удалось обнаружить следы человеческого пребывания.
