Любовь. Это слово было словно черная стрела, что вылетела из ниоткуда и попала в сердце Дилары. Стало невыносимо больно. Как тогда, три года назад, когда она узнала об измене.
- Любовь? Ты что, получается, меня любил? – улыбнулась она грустно.
- Может быть. Наверное. Не знаю. Знаю только то, что у нас ничего не получилось из-за меня. Я тебя обидел, Диля. Дважды. – Леша шумно выдохнул – эти слова давались ему нелегко. – Сначала изменил. Потом не стал бороться, послал все к черту. Мне до сих пор стремно. Но я эти мысли гнал. А потом тебя увидел и понеслась. Решил, что хочу поговорить с тобой.
Дилара завела за уши длинные черные пряди. Этот странный разговор тоже давался ей нелегко.
- Мне действительно было больно, Леш, - сказала она. – Предательство – это всегда тяжело. Наверное, я бы не простила тебя. А если бы простила – не доверяла бы. Только отношения без доверия – это как головой в воду. А я не хотела тонуть. И да… Я гордая. Мне такие вещи тяжело даются. Но, на минуточку, никаких парней у меня не было. Я всего-то один раз на свидание с сыном маминой знакомой сходила на свидание. Ты, наверное, тогда нас и увидел. У меня вообще долго никого не было, - зачем-то призналась она и тут же поняла, что зря сделала это.
Зачем Леше все это знать? Но сейчас Диларе хотелось быть максимально искренней. Девушке вдруг стало казаться, что этот разговор снимет груз прошлого с ее сердца. Ей ведь тоже было тяжело.
- Почему не было?
- Да как-то не клеилось. Казалось, что снова предадут.
Леша опустил взгляд. На его скулах заиграли желваки.
- Не знаю, как это произошло. Я никогда никому не изменял. Если встречаешься с кем-то – вычеркни всех остальных женщин. Я по-другому не умею, Диль.
Диля… Он снова называл ее так же, как и три года назад. С какой-то особенной и им двоим известной нежностью, от которой замирало раненное сердце.
- У тебя много девушек было? – зачем-то спросила Дилара.
- Ну так… Серьезные отношения только одни, но… Мы не сошлись характерами. Мне с ней было неинтересно. Я же всех с тобой сравнивал, - признался Леша. – Только не смейся.
Дилара и не смеялась. Потому что всех парней, с которыми встречалась, сравнивала с ним.
Они разговаривали долго – до самого вечера. Вышли на улицу, шагали по знакомым дорогам и говорили, говорили, говорили… И с каждым предложением, с каждым словом обоим становилось чуть лучше. И дышалось чуть легче.
Когда имеешь смелость говорить об обидах и боли, прошлое постепенно начинает отпускать.
А потом они рассказывали друг другу о том, что с ними происходило эти три года. Он – об армии и работе. Она – о своем деле и путешествиях.
- Ты молодец, что не пошла учиться на врача, - сказал Леша.
- Потому что я слишком тупая для врача? – рассмеялась Дилара.
- Я этого не говорил. Я говорил о другом. Ты правильно сделала, что не стала слушаться родителей. Это твоя жизнь. И ты должна делать, что хочешь ты, а не они.
- Объясни это папе… Он мечтает, чтобы я поскорее вышла замуж. Желательно за медика, чтобы потом передать ему бизнес, - хмыкнула девушка.
- А у меня мать наоборот говорит. Типа не женись до тридцатника. Живи для себя, - засмеялся парень.
В конце концов, когда на город опустилась звездная ночь, Леша отвез Дилару домой. Ее нога все еще болела, поэтому он помог ей подняться в квартиру, и она уже не отталкивала его, разрешая прикасаться. И остался. Вернее, не уходил, а она его не прогоняла.
Они сидели на балконе, пили домашний лимонад, который Дилара делала сама и наслаждались ночной прохладой. Оба устали от разговоров и приятную усталость, которая наступает, когда, наконец, даешь волю словам и чувствам.
- И что будем делать теперь? – спросил Леша, глядя на Дилару темными блестящими глазами.
- Давай отпустим друг друга? – предложила девушка.
- Отпустим? – переспросил он.
- Да, - кивнула она, и ее волосы рассыпались по плечам. – Отпустим и каждый пойдет своей дорогой. Я на тебя не обижаюсь. Надеюсь, и ты на меня – тоже. Останемся друзьями.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Если ты хочешь. Да, давай. Тогда я пойду? - спросил Леша с надеждой, что Дилара не отпустит его, а она лишь кивнула.
- Уже поздно, конечно. Тебе, наверное, рано вставать завтра.
Они прошли в прихожую.
- Будь аккуратна, Диля. Не падай больше, - тихо сказал Леха и вдруг коснулся широкой ладонью ее щеки. – Я же говорил, что ты красивая? Ты безумно красивая.
Девушку бросило в жар. Его слова, сказанные с такой нежностью, трогали за живое.
- Спасибо, - прошептала она. И все-таки протянула руку, чтобы коснуться кончиков его длинных ресниц. И будто ненароком задела лицо, заставив Лешу сглотнуть.
- Пока.
- Пока.
И все. Дверь закрылась. Леша ушел.
Дилара в изнеможении опустилась на стул, чувствуя себя так, будто бы потеряла что-то невероятно важное. Частицу самой себя.
На глазах появились слезы, и она стала тереть их, а потом поняла, что размазала тушь, и побежала в ванную. Умылась, успокаивая себя тем, что ее лицо мокрое не от слез, а от воды.
Только саму себя обмануть было сложно. Слезы вновь появились на ее глазах, заблестели на кончиках длинных ресниц. Покатились по щекам к шее.
Почему он не остался? Говоря Леше уходить, она надеялась, что он не сделает этого. Не уйдет. Не оставит ее, как тогда.
В дверь позвонили, и Дилара подпрыгнула от неожиданности. И спешно заглянула в глазок – на лестничной клетке стоял Леша.
Девушка распахнула дверь и недоверчиво посмотрела на него. Взгляд у Леши был решительный, глаза блестели еще ярче, на одной руке проявились вены – будто бы он крепко-крепко сжимал кулак.
- Почему вернулся?
- Забыл сделать кое-что.
Леша шагнул к Диларе и положил руки на плечи, прижимая спиной к стене. Он склонился к девушке, словно хотел поцеловать, но между их лицами оставалось несколько сантиметров.
- Что ты забыл? – прошептала Дилара.
- Спросить у тебя кое-что, - тихо-тихо ответил Леша.
- Что?..
- У тебя ведь никого нет. Никакого парня. Верно?
- С чего взял? – спросила она, чувствуя, как дрожат колени. Будто ей тринадцать. И она впервые обнимается с мальчиком.
- Просто ответь. Никого нет? – Леша склонился к ней еще ниже и кончиком носа коснулся ее щеки.
- Есть…
- Честно? Диля?.. Ответь честно.
Девушка отвела взгляд в сторону. Боже, как глупо! В голову хлынула кровь, и в ушах стал отдаваться пульс.
- Какая разница? – едва слышно выдавила она.
- Если нет – я хочу попробовать им стать. Снова, - прошептал Леша ей на ухо, обжигая дыханием и без того горячую кожу.
Он осторожно поцеловал ее в шею, и чуть крепче сжал руками ее плечи. А она сама не поняла, как подалась вперед, чтобы обнять за пояс и прижаться к парню всем телом.
Дилару непреодолимо тянуло к Леше. Как и раньше. А может быть, сильнее.
- Ты хочешь? – спросил он, вдыхая запах ее волос. – Хочешь попробовать?..
Она колебалась. Не знала, что сказать – да или нет.
- Если хочешь… Поцелуй меня, - прошептал Леша. – Если нет – прогони. Скажи, и я уйду. Навсегда. Больше не буду тревожить.
Дилара подняла на него глаза, чувствуя, что не хватает дыхания. Ее ладонь скользнула по его торсу вверх, добралась до лица, коснулась щеки.
Поцеловать этого человека было слишком великим соблазном, которому сложно было противостоять. Притяжение стало невыносимым.
- Диля? Что выберешь? – с глухим отчаянием спросил Леша.
Она ничего не делала – только смотрела на него, гладя по щеке, и его руки разжались. Безвольно повисли вдоль тела. Он понял, что проиграл. Она не сделает этого. Не поцелует его.
- Прости, что снова появился в твоей жизни, - прошептал он, готовый развернуться и уйти, но Дилара не дала ему этого сделать. Она встала на цыпочки и, обняв парня за шею, потянулась за поцелуем.
Долгожданным.
Горьким и одновременно нежным. С привкусом лимонада, который она делала. И надежды на то, что в этот раз все может получиться.
