Пока Тео располагался у одного из выступов в пещере, Мэри принялась с необыкновенным интересом осматривать каменные своды — как будто бы что-то искала.
Тео вздохнул в отчаяние.
— Что ты там ищешь?
— Какой-нибудь знак.
— Знак чего?
— Что экспедиция была здесь.
— Мэри, ты мне чего-то недоговариваешь, — разозлился Теодор, отшвырнув от себя флягу с водой. — Или ты знаешь, что они тут были и что несли, или у тебя в конец съехала крыша, и ты будешь обыскивать все помещения на предмет хоть каких-нибудь тайн?! Даже не существовавших никогда!
— Хорошо, Тео, — Мэри подошла к статуе и уселась на бортик родника. Рюкзак она пока не снимала, он был ей привычен и не настолько тяжелым, чтобы его скидывать при первой возможности. Остальные вещи они оставили в небольшой гостинице в Алахане. — В летописи и в самом деле ничего не говорилось о том, куда они пошли и зачем. Но там говорилось о том, что Дариан Антион предложил им воспользоваться для выполнения миссии пещерой, где верят в волшебную силу воды. И он с ними пошел. А он, если верить некоторым обрывкам летописей и тому, что я смогла вычитать в дневниках и письмах некоторых путешественников — один из драконов!
— Бл… — глубокомысленно изрек парень. — Я так и знал.
— Ну, а где еще полагается более волшебной сила воды, как ни тут?! — всплеснул руками профессор истории.
— Знаешь, мне иногда кажется, что ты одержима демонами, — выдал парень, откидывая назад свои длинные волосы. — Нет, не демонами. Даже они не могут заставить человека быть таким одержимым. В тебя вселился сам Шезму!
— Это вряд ли, — отмахнулась женщина. Ее внимание вдруг привлек очень странный взгляд, который умирающая девушка и ее возлюбленный бросали на стену. Если они прощаются друг с другом, то какого, спрашивается, они пялятся в стену?
— Почему? — удивился Тео.
— Потому что когда демон вселяется в человека, он познает всю суть человека, но и человек познает суть демона. Думаю, с Шезму будет обстоять также. Если я познаю суть бога, неужели ты думаешь, что я не попытаюсь стать богиней и сместить его? — Мэри направилась к стене, куда смотрели статуи, и принялась искать какой-нибудь знак или выступ.
— Шезму — один из самых древних богов, родом из Егии[32]. Вряд ли у тебя получится так просто с ним разделаться, — скептически хмыкнул давний друг и однокурсник.
— Ну, в конце концов даже Руна[33] и Джасру[34] убить получилось, а они-то были куда круче и сильнее Шезму, — Мэри уже шарила пальцами по стене, на ощупь ища хоть какой-то знак.
— Замуж тебе надо, — глубокомысленно изрек Тео. — А то ты совсем одичала и с ума сошла.
— Ой, не начинай песню моих любимых родителей и сестренок, — огрызнулась Мэри. — Сам же знаешь, что у меня с замужеством не ладится, а мужики бегут как от чумной. Да и на что мне сдался муж? Что я с ним делать-то буду?
Тео встал рядом с подругой, закинул за плечи свой рюкзак, почесал в затылке, потом спросил:
— Чего ты по стене елозишь?
— Ищу.
— Чего?
— Кажется, нашла!
В этот момент Мэри ощутила какое-то углубление под пальцами, нажала на него. Под ногами историков неожиданно появилась пустота… Оба ухнули в темный провал.
Если бы не рюкзаки у них за спинами, то ободрались бы ученые знатно. Естественно, что неожиданный полет по каменному желобу сопровождался дикими криками, матом и проклятиями. Желоб был довольно узким, что не давало им возможности развернуться или перевернуться в полете, хотя добавляло синяков, ушибов и ссадин на плечах, руках и ногах.
Через какое-то непродолжительное время (хоть обоим полет показался вечностью) путешественники оказались выброшенными из желоба прямо в воздух.
— Твою ж мать! — заорала Мэри, летевшая первой, когда спуск неожиданно закончился. Тут же началось стремительное падение. Ей повезло, что она рухнула в каменную чашу, заполненную водой, в которую с противоположной от желоба стороны извергался прямо из скал водопад. Мэри едва успела задержать дыхание, как оказалась в прохладной прозрачной воде, наполненной пузырьками и подводными вихрями, образовывающимися из-за водопада. Она рванулась вверх, к поверхности, но ей чуть ли не на голову уже летел Тео, отчаянно размахивая руками и ногами. Парень не очень хорошо плавал, поэтому в ужасе беспорядочно дергался, быстро оказавшись под водой. Решив, что второго такого ассистента она вряд ли найдет, да и другом парень был чуть ли не единственным, Мэри Лаура схватила Тео за ручку рюкзака и потащила на поверхность. Когда они вынырнули, Тео немедленно схлопотал по физиономии, чтоб не дергался, а потом профессор потянула его к берегу, на котором ученые рухнули без сил.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ненавижу я драконов уже. Ненавижу! — проворчал Тео. — Вечно из-за них в истории влипаем.
— Зато посмотри, какой роскошный закат начинается! — подбодрила его подруга. Мэри перевернулась на спину. Тео тоже повернулся. Уставился в небо цвета крови.
— По фигу, до конца света я с тобой все равно не доживу.
5Ученые заночевали около водопада, решив на ночь глядя не ползать по небольшой долине, зажатой со всех сторон высокими горами. А то мало ли тут еще сюрпризов? Поужинали они скромными припасами из рюкзака Тео, потом расстелили спальные мешки, предусмотрительно упакованные в непромокаемые чехлы, и заснули, спрятавшись между камнями.
Утро их застало все там же. Причем за ночь с любителями приключений ничего не случилось, что само по себе было уже хорошо.
Мэри разбудил лучик солнца, упавший ей на веки. Она во сне отмахнулась от него. Потом пришлось проснуться. Рыжая бестия уселась прямо в спальном мешке, залюбовавшись прекрасной картиной, что предстала ее взору: небольшая зеленая долина, зажатая высокими бело-серыми, а местами коричневатыми скалами, одетыми на две трети высоты в роскошную темно-зеленую и изумрудную зелень, местами прорезаемую вспышками лиловых языков цветов муравьиного дерева. Посреди долины, на дне которой они находились, росли лишь травы, кустарники и цветы, да кое-где виднелись бело-серые и коричневатые валуны. Вдали, на границе леса и поляны, возвышались несколько строений явно искусственного происхождения: то ли домики, то ли храмы, оплетенные ползучими лианами и мхом. Прямо около чаши водопада возвышался каменный постамент, оплетенный все теми же вездесущими лианами и орхидеями.
— Тео, Тео, просыпайся! — Мэри толкнула парня в плечо. Тот что-то сонно пробурчал, но так и не проснулся. Недолго думая, Мэри пнула его ногой. Парень аж подпрыгнул, просыпаясь.
— Что?! Кто?!
— Ничего, но чую, мы нашли что-то очень интересное, — она кивнула на каменный постамент, что возвышался недалеко от них. Вечером в сгустившихся сумерках они и не увидели, что на вершине метрового пьедестала лежит скелет. Когда-то его рука свешивалась вниз, но вместе со сгнившей плотью упали и лучевые кости с кистью. На его черепе, пялившимся пустыми глазницами на историков, был проржавевший старый шлем.
— Ого, — Тео мгновенно оказался на ногах и направился к скелету. Мэри тоже поспешила к находке.
Между ребер скелета был воткнут проржавевший клинок, а рядом с уцелевшей кистью правой руки лежал небольшой меч или длинный кинжал.
— Видимо, кто-то в этой битве знатно проигрался, — изрек Теодор, изучая меч, торчащий из скелета. — Раз своих покойничков не убрали. Как думаешь, кто и с кем сражался?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Да кто ж его знает? — Мэри вернулась к месту ночевки и теперь собирала вещи, вознамерившись пойти к тем строениям, что высились с другого края долины. — Тут часто менялись правители — это ж была территория то Звездной Страны, то Сеттона, то Империи Крома, то Королевства Ночи, то Союза Северных Пустынь[35], то еще кому-то более мелкому принадлежала. Раздробленность — дело такое
