- Вот! Теперь вы слышите! - воскликнула Моргейна. Но девушки лишь испуганно уставились на нее.
- Неужто ты грезишь с открытыми глазами, Владычица? - спросила одна из них, и Моргейна поняла, что на самом деле этот крик горя и ужаса был беззвучен.
- Я войду к ней, - сказала Моргейна.
- Но тебе нельзя... - начала было какая-то девушка, и тут же попятилась, позабыв закрыть рот - словно лишь сейчас осознала, с кем она говорит. Моргейна прошла мимо девушки, согнувшейся в поклоне.
Врана сидела на кровати; ее длинные распущенные волосы спутались, а в глазах плескался ужас. На миг Моргейне подумалось, что старой жрице и вправду приснился кошмар, что Врана странствовала дорогами сновидений...
Но Врана покачала головой. Нет, она совсем не походила на человека, который никак не может отойти от сна. Врана глубоко вздохнула, и Моргейна поняла, что жрица пытается заговорить, преодолев годы молчания; но голос словно не желал подчиняться ей.
В конце концов, дрожа всем телом, Врана произнесла:
- Я видела... видела это... предательство, Моргейна, предательство проникло в самое сердце Авалона... Я не разглядела его лица, но я видела в его руке великий меч Эскалибур...
Моргейна успокаивающе вскинула руку и сказала:
- На рассвете мы посмотрим в зеркало. Не надо, не говори - не мучай себя, милая.
Врану все еще била дрожь. Моргейна крепко сжала руку Враны и увидела в колеблющемся свете факела, что собственная ее рука сделалась морщинистой и покрылась старческими пятнами, а пальцы Враны напоминают узловатые веревки. "Мы с ней пришли сюда юными девушками из свиты Вивианы; и вот мы обе старухи... - подумала Моргейна. - О, Богиня, сколько же лет прошло..."
- Но я должна говорить, - прошептала Врана. - Я слишком долго молчала... Я продолжала безмолвствовать даже тогда, когда боялась, что это произойдет... Слышишь гром и грохот ливня? Приближается буря, буря, что обрушится на Авалон и смоет его... и тьма опустится на землю...
- Ну что ты, что ты, милая! Успокойся, - прошептала Моргейна и обняла дрожащую жрицу. Может, Врана повредилась рассудком? Может, это было лишь наваждение, горячечный бред? Ведь никакого ливня нет! Над Авалоном светила полная луна, и яблоневые сады белели в ее свете. - Не бойся. Я останусь здесь, с тобой, а утром мы посмотрим в зеркало и узнаем, что же случилось на самом деле.
Врана улыбнулась, но улыбка ее была печальна. Она забрала у Моргейны факел и погасила его; и во внезапно воцарившейся тьме Моргейна увидела сквозь щели отдаленную вспышку молнии. Мгновение тишины - и донесшийся откуда-то издалека приглушенный раскат грома.
- Это был не сон, Моргейна. Буря надвигается - и мне страшно. У тебя больше мужества, чем у меня. Ты жила в миру, ты знаешь истинные горести не сны и видения... Но, быть может, и мне придется выйти в мир и навеки отказаться от молчания... и я боюсь...
Моргейна устроилась рядом со старой жрицей, укрыла ее и себя одеялом, обняла и так и лежала, пока Врана не перестала дрожать. Лежа в тишине и прислушиваясь к дыханию Враны, Моргейна вспомнила тот вечер, когда она привезла на Авалон Нимуэ - как Врана пришла к ней тогда, чтоб вновь приветствовать ее на Авалоне... "Почему-то мне кажется теперь, что эта любовь была единственной истинной за всю мою жизнь..." Врана положила голову ей на плечо, и Моргейна нежно прижала подругу к себе, утешая и успокаивая. Они пролежали так довольно долго - и вдруг раздался оглушительный удар грома. Женщины испуганно вскинулись, и Врана прошептала:
- Вот видишь...
- Успокойся, милая. Это всего лишь буря.
Едва лишь Моргейна произнесла эти слова, как обрушился ливень, стремительный и мощный, и за ним ничего уже нельзя было расслышать. По комнате принялся гулять холодный ветер. Моргейна молчала, сжимая руку Враны. "Это всего лишь буря", - подумала она. Но страх Враны отчасти передался и ей, и Моргейна почувствовала, что ее тоже начало трясти.
"Буря, что обрушится с небес и разрушит Камелот, и уничтожит все, чего добился Артур за годы мира..."
Моргейна попыталась призвать Зрение, но гром словно заглушал всякие мысли. Моргейне оставалось лишь лежать, прижавшись к Вране, и повторять про себя: "Это всего лишь буря, просто буря - дождь, ветер и гром, - а вовсе не гнев Богини..."
Сколько ни бушевала гроза, но в конце концов все-таки, стихла, и когда Моргейна проснулась, все вокруг было чистым, словно умытым. На бледном небе не было ни облачка; капли воды мерцали на каждом листике и срывались с каждого стебля травы - как будто весь мир окунули в воду и забыли отряхнуть, а высохнуть он не успел. Если та буря, о которой говорила Врана, и вправду разрушила Камелот, неужто поутру мир был бы так прекрасен? Почему-то Моргейне казалось, что это не так.
Проснувшаяся Врана взглянула на Моргейну; глаза ее были расширены от ужаса.
- Мы сейчас же пойдем к Ниниане, - сказала Моргейна, спокойно и рассудительно, как всегда, - а потом - к зеркалу, пока солнце не взошло. Если на нас и вправду обрушился гнев Богини, нужно узнать, чем мы его заслужили.
Врана жестом выразила согласие. Но когда они уже оделись и готовы были выйти из дома, Врана коснулась руки Моргейны.
- Иди к Ниниане, - прошептала она, с трудом заставляя повиноваться отвыкшие от работы голосовые связки. - Я приведу... Нимуэ. Она - часть этого...
Потрясенная до глубины души Моргейна едва не принялась возражать Вране. Но затем, взглянув на светлеющее небо, подчинилась. Быть может, Врана узрела в недобром вещем сне, для чего Нимуэ попала сюда, и потому и избрала девушку для затворнической жизни. Моргейна вспомнила тот день, когда Вивиана объявила ей самой о ее предназначении, и невольно подумала: "Бедная девочка!" Но на все воля Богини, и все они - в Ее власти. Тихо спустившись в мокрый сад, Моргейна увидела, что окружающий мир не так уж безмятежен и прекрасен, как показалось ей после пробуждения. Ветер безжалостно оборвал яблоневый цвет, и теперь сад был усыпан белыми лепестками, словно снегом. Да, этой осенью яблок не жди...
"Мы можем вспахать и засеять поле. Но лишь Ее милость дарует нам урожай.
Так чего ж тогда я беспокоюсь? Все будет так, как пожелает Богиня..."
Моргейне пришлось разбудить Ниниану, и та, похоже, здорово разозлилась. "Нет, она - не истинная жрица, - подумала Моргейна. - Мерлин сказал правду - Ниниану избрали лишь потому, что в ее жилах течет кровь Талиесина. Наверное, пора перестать притворяться, будто Ниниану можно счесть Владычицей Авалона. Пора мне занять свое законное место". Моргейна вовсе не желала оскорблять Ниниану, равно как и не хотела, чтоб остальные подумали, что она отстранила Ниниану ради власти. Ей вполне хватало той власти, которой она располагала... Но крик Враны непременно разбудил бы всякую истинную жрицу, избранную Богиней. И все же эта женщина, стоявшая перед Моргейной, каким-то образом прошла испытания, без которых никому не получить жреческого сана; Богиня не отвергла ее. Так что же Она судила Ниниане?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
