Алексей открыл первую попавшую под руки папку. Ему было достаточно одного взгляда, чтобы понять, какого рода бумаги составляли тайный архив Хлнбова. Из текущих дел главным образом изымались самне убойные документн: акты ревизий, липовые платежки, наряды, фиктивные процентовки, показания самих преступников с их чистосердечными признаниями, показания свидетелей и имена, имена, имена, выведенные из-под удара одряхлевшего советского правосудия.
Ддя Хлыбова, похоже, этот промысел стал весьма прибыльной статьей дохода. Изъятие из уголовного дела хотя бы одного подобного документа по нынешним правилам игры обходилось клиенту в круглую сумму.
В ворохе бумаг неожиданно промелькнула фамилия Тэн Светланы Васильевны. Алексей хмыкнул и вернулся к началу подборки, озаглавленной: "Выпуск нестандартных колбасных изделий на мясокомбинате местного райпо". В переводе на общепонятный язык это означало -- хищение в особо крупных размерах. Алексей углубился в содержание бумаг, которые, хотя и по отдельным эпизодам, вместе давали некоторое общее представление. К тому же, кое-где имелись комментарии, сделанные для памяти рукой Хлнбова.
Все началось с контрольных закупок колбасы органами БХСС. Лабораторнне анализы первых же образцов показали, что колбаса содержит повышенное количество влаги и крахмала. В результате расследования работники БХСС вышяи на устойчивую группу расхитителей во главе с директором комбината Завадским. Суть махинации состояла в том, что сверх рецептуры в фарш преступники систематически добавляли муку и воду. Таким образом они создавали излишки колбасы и, соответственно, мяса, якобы пошедшего на изготовление. Об излишках мяса сообщалось на скотобойню, на базу заготовителям и товароведу. Здесь появлялись либо бестоварные накладные, либо излишки, созданные на мясокомбинате, оказывались уже как бы в заготконторе. На эти излишки заготовители оформляли подложные квитанции о закупке скота у населения и из кассы заготконторы получали по ним деньги.
Существовало еще несколько аналогичных каналов превращения излишков мяса в деньги: через межрайсбытбазу и через холодильник, минуя магазины коопторга, чтобы не вовлекать в сбыт торгашей и не увеличивать риск. Такое передвижение "излишков" на стадии приемки скота позволяло присваивать крупные денежные суммы.
Таков был механизм хищений в самых общих чертах. Его удалось воссоздать по крупицам со слов экспедиторов, коптильщиц, шприцовщиц и других рабочих цехов, не вовлеченных в группу. Но на этом все застопорилось. На момент передачи дела из органов милиции в прокуратуру ни один эпизод хищения не был конкретизирован привязкой к подложным документам и, следовательно, не доказан. Объяснялось это, во-первых, тем, что махинации совершались на протяжении длительного времени, начиная с 1972 года, поэтому никто конкретных эпизодов с указанием на определенные документы назвать не мог. Во-вторых, в производственном акте на изготовление ежедневной партии колбасы излишки не отмечались, выход колбасы показывался по норме, и за многие месяцы ревизия такого превышения не установила. По сути. единственным реальным доказательством хищении оставались все те же результаты лабораторных исследований.
Дело сдвинулось с мертвой точки, когда следствие привлекло к ревизии независимого специалиста из областного управления по мясомолочной промышленности. Этим специалистом оказалась Тэн Светлана Васильевна. В архиве Жлыбова находилось несколько протоколов допроса Тэн, из которых Алексей понял, каким образом в технологической цепочке -- от закупки скота до выхода готовой колбасы -- удавалось создавать и утаивать излишки мяса и превращать мясо в наличные деньги, не выходя за вертушку. Вся преступная группа, в основном родственники, начиная от директора Завадского и кончая заготовителем Черных, всего около десяти человек, были внявлены, каждый со своей мерой участия. Вина каждого была полностью доказана.
Однако протоколы допросов эксперта в конечном счете оказались в архиве у Хлыбова. Завадский, Алексей это знал, второй год благополучно пребывал на пенсии. Стало быть, до правосудия дело так и не дошло. Тэн из областного управления перебралась в район и стада мастером колбасного цеха. Правда, с правом назначать прокурора района.
Алексей невольно усмехнулся. Странная рокировка. Наверняка, у этой историй имеется любопытное продолжение.
Изъятые из дела документы тянули лет на восемь-десять каждому из расхитителей. Чтобы не оказаться за решеткой и благополучно выйти на пенсию, Завадский и компания должны были притащить Хлыбову по чемодану деревянных, как минумум. И поставить до конца жизни на довольствие. Похоже, так оно и случилось. Баранью вырезку мясокомбинатовская экспедиция доставляла Хлыбову в парном виде прямо на кухонный стол. Слухи об этом ходили.
Словно в подтверждение догадки, в очередной раз запустив руку, Алексей наткнулся в тайнике на увесистый падет, заклеенный крст-накрест лейкопластырем. Он отодрал ленту и развернул провощенную бумагу прямо на полу. В пакете, завернутые в целлофан, лежали тугие пачки приватизационных чеков -- сотни по три в каждой. Отдельно, тоже в пачках, акции различных акционерных объединений и предприятий на весьма крупную сумму. И доллары. Количество зеленых Алексей не взялея определять.
-- Анна. Кирилловна, вам снова крупно повезло. Вы сказочно богатая женщина.
Анна с бокалом в руке приблизилась и узким носком туфли тронула пакет. Ее слегка качнуло в сторону, и она оперлась на его плечо.
-- Это все принадлежит мне?
-- Думаю, да.
-- Разве я не должна сдать бумаги и деньги в доход государства?
Он не ответил.
-- А что посоветуете вы, Алеша?
-- Вы, Анна Кирилловна, законная наследница и вправе распоряжаться на свое усмотрение.
Алексей выудил из тайника очередную папку и с головой погрузился в бумаги. На этот раз речь шла о хищениях денежных средств, совершаемых при заготовке леса. Дело, как он понял, было выделено в самостоятельное Виталием Шуляком за полгода до смерти. Сам Шуляк в это время занимался расследованием хищений в совхозе "Северный".
В обосновательной части постановления красным карандаюом размашисто была отчеркнута фамилия -- Вартанян. Судя по тому, что кончик карандаша вспорол бумагу, отчеркивал Хлыбов.
Алексей постарался вспомнить, что он слышал о человеке по фамилии Вартанян... Пожалуй, не стишком много. Бригадир шабашников из Закавказья, одновременно числится рабочим в совхозе "Северный". Вошел в сговор с совхозным начальством. торговал краденой пшеницей и стройматериалами в северных районах области. Фигура, похоже, третьестепенная, хотя фамилия исправно кочует из одного дела в другое.
Он вновь углубился в документы: в служебную переписку, бесконечные наряды на отпуск леса, платежные поручения, кассовые ордера, ведомости о начислении заработной платы, приходные и расходные документы по складу, путевые листы, подложные доверентиости, липовые платежки, поддельные подписи, свидетельские показания различных лик. Постепенно перед его глазами начала вырисовываться картина тотального разбоя, который творится в государственных лесах на территории района.
Директора трех местных леспромхозов, пользуясь тем, что совхозы и колхозы, а также приезжие заготовители испытывают большую потребность в деловой древесине, ввделяли им для разработки лесные делянки. Но деньги за это взыскивали как за уже готовую продукцию. Председатели колхозов и директора совхозов, в частности, директор совхоза "Северный" Гирев, вместо того, чтобы на выделенных под разработку делянках организовать разработку древесины силами рабочих совхоза, привлекал для этого бригаду шабашников Вартаняна и в течение многих лет заключал с ними договора. Но шабашники из Закавказья разработку делянок фактически не производили. Сам Вартанян являлся скорее "коммерческим посредником". На деле это означало следующее. Вартанян вступал в преступный сговор с должностными липами леспромхозов различных уровней, и те за взятки продавали им готовую продукцию, причем в объемах многократно превышающих потребности самого совхоза. Судя по товарным накладный, "лишний" лес уходил налево и, в частности, в Армению.
Должностные лица леспромхозов, чтобы скрыть факт реализации готовой продукции, заполонили всю отчетность подложными документами на якобы проводившиеся работы, как-то: валка леса, трелевка, раскряжевка, вывозка, погрузка и т. п.
Подложные документы чаще всего оформлялись на представителей совхоза "Северннй", направленных якобы на заготовку. То есть, опять же на членов бригады Вартаняна. Кроме того, членов бригады принимали на работу в штат леспромхоза и начисляли им и на других подставных лиц заработную плату. Начисленные незаконно деньги за "работы", которые никогда не производились, изымали по подложным доверенностям или путем подделки подписей в платежных ведомостях...
