23(5)
Аристократические черты и внешность вполне подходящая герою-любовнику, сами по себе Меллису не интересовали — таких здесь множество. Но сейчас из них складывалось довольно милое сочетание, а чуть прищуренные глаза, полные, слегка улыбающиеся губы и лихо закрученные тонкие светлые усики молча и спокойно убеждали, что не одна Меллиса находит их обладателя "достаточно милым".
Странно, что в его осанке нет привычной петушиной горделивости и поворот головы не тот…ах, да, не военный… Но и чего-то для полного облика придворного лизоблюда не хватает: маркиз слушает спокойно, слегка склонив голову набок, а это так непривычно для тех, кто всё время вынужден смотреть по сторонам, опасаясь пропустить появление короля или других важных особ. И на руке у него — издали видно — всего один перстень, видимо, с личной печатью, а у придворных часто унизаны все пальцы бриллиантами.
Впрочем, красавчик в сером костюме мог давно заложить большую часть своих ценностей и не иметь ни малейшей надежды в ближайшее время получить их обратно. А впрочем…
— Кто этот франт? — тихо спросила Меллиса у сидящей рядом бойкой девицы, мадемуазель Туанон*, так ее звали в салоне.
Туанон посмотрела на молодого человека лишь полсекунды, гораздо более долгий взгляд предназначался Меллисе.
— Странно, что вы незнакомы. Это маркиз де Валлюр, неужели не знаете? Впрочем, правда, он давно не появлялся в нашей компании. Но Лоранс, думаю, говорила…
Тон мадемуазели Туанон ясно давал понять, что сказать "нет, не знаю", означало признаться в смертном грехе.
— О! Я столько слышала о нём, но вижу маркиза впервые, — поспешно соврала Меллиса и встала с диванчика, на котором она полулежала, откинувшись на спинку и лениво следя за гостями.
Меллиса быстро пошла к свободному столику для игры и взяла с него карты.
— Надеюсь, маркиз, — медовым тоном обратилась она к де Валлюру, словно к старому знакомому, — на мое приглашение сыграть партию вы не ответите отказом?
Валлюр быстро обернулся. Без удивления смерил девицу взглядом и кивнул.
— С удовольствием, мадемуазель.
Они сели к столу.
— Что будет ставкой? — поинтересовался маркиз.
Не поднимая глаз, Меллиса снисходительно улыбнулась:
— Должна вас разочаровать: деньги.
— Что ж, — пожал плечами маркиз, не выказывая особой грусти.
Пока он сдавал карты, Меллисс, не отрываясь, смотрела на его руки. Где она видела эти длинные белые пальцы и узкие кисти, такие гибкие? И перстень с красным непрозрачным камнем в плоской овальной грани которого вырезана готическая "V", а по краю оправа плетётся золотым венком из дубовых листьев? Когда? Где? Но видела.
Когда маркиз через полчаса проиграл триста ливров, Меллиса невзначай спросила:
— Это ваш фамильный герб? — она кивнула на перстень.
— Вам придется поверить мне в долг, — так же разочаровал ее маркиз, прямо не ответив на вопрос, но разгадав скрытый намёк.
Меллиса прикусила губу и глянула на маркиза не слишком любезно.
Говорили они мало, о каких-то пустяках. Маркизу немного повезло отыграться. Но сотня ливров еще осталась за ним. Подошла Лоранс и весело всплеснула руками, застав подругу в такой компании.
Валлюр, не отрываясь от игры, заговорил с мадам, называя ее по имени и на "ты". Меллиса почти зарычала, увидев, каким разговорчивым может быть сиятельный маркиз с кем-то, но не с ней.
— Что новенького в твоём окружении? — спросил наконец маркиз. — Есть кто-нибудь, достойный знакомства?
— И даже близкого знакомства! — увлечённо подхватила Лоранс. — Вы не знакомы еще, месье, с жемчужиной сезона, графиней де Граньоль? Это очаровательное существо, поверьте, она могла бы заинтересовать вас.
Лоранс лукаво улыбалась. Валлюр поморщился:
— Вряд ли. Еще одна из твоих раскрашенных кукол? Новая игрушка для всех присутствующих и пешка в игре Монсеньора? Знаю. Бьюсь об заклад, нам не о чём с ней говорить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Вы проиграли, маркиз, — резко сказала Меллиса, открывая карты. Но сказала таким голосом, что маркиз понял: хорошо, что он не назвал заклад, спор уже проигран.
— Я должен извиниться? — невинно улыбаясь, спросил он.
— Как посчитаете нужным, — холодно отвечала Меллиса, собирая карты и придвинув к себе горку золотых монет.
* "Туанон" — уменьшительное от Антуанетты.
23(6)
Лоранс постаралась их помирить, обратив всё в шутку. Пользуясь своим правом хозяйки, она выгнала обоих из-за стола, сказав, что игры на сегодня окончены, молодым приличнее танцевать. Маркиз де Валлюр охотно предложил руку Меллисе, она приглашения не отклонила.
"Графиня" считала, что малое количество танцев с явным предпочтением беседам и азартным играм — единственный крупный недостаток салона мадам Арманд. Об этом она и сказала Валлюру.
— Не единственный, — возразил маркиз, — но, пожалуй, самый заметный.
— Почему же вы бываете здесь, маркиз? Вы, по-моему, скучаете в нашем обществе!
— Иногда скучаю, — улыбнулся он. — Но развлекаюсь, всё-таки, больше. Я люблю бывать у Лоранс, она очаровательная женщина.
— Совершенно с вами согласна, — съязвила Меллиса. — Очаровательная! Чего не скажешь о вас! Вы грубиян, маркиз. Говорить комплименты одной женщине, танцуя с другой, просто верх неприличия!
— Простите, графиня, хозяйка дома составляет исключение. Ее уместно хвалить всегда.
— Какая галантность!
Меллиса начинала злиться, но танцевать хотелось еще. Немного подумав, она сказала:
— Я готова простить вам, если вы окажете мне одну любезность, маркиз.
— Всё, что в моих силах, — заверил де Валлюр, впрочем, сказано это чересчур флегматично, чтобы можно было принять уверения всерьёз. — Чем могу услужить "жемчужине сезона"?
— Бокал лимонада. И следующий танец.
— Вы меня приглашаете, графиня?
— Что же мне остаётся? С вашей галантностью вы сами не догадались бы!
— Очень возможно, сударыня. Почту за честь оказать вам услугу.
— Благодарю вас, маркиз!
Лоранс, издали наблюдая за этой парой от души развлекалась, догадываясь, что "детки", судя по любезным выражениям лиц, жутко и утончённо ругаются.
Но вмешательство посторонних им совсем не было нужно. Вместо того, чтобы избавиться от нее, маркиз резко сказал: "Дама приглашена!" — отметая попытки других поклонников завладеть вниманием Меллисы.
Изощряясь в остроумии и ведя отвлёчённо философские споры, они танцевали или прогуливались по залу, не расставаясь весь вечер. Однако, ни одного самого обычного комплимента графиня де Граньоль не услышала от своего "поклонника". Маркиз непринуждённо оказывал ей все принятые в свете знаки уважения и внимания, но как бы не замечал, что с Меллисой они едва знакомы. Ни одного вопроса о ней самой, никакого интереса к тому, откуда она знает Лоранс или где владения отца графини?
Меллиса также избегала расспросов, делая вид, что и так всё прекрасно знает. Однако, уже собираясь уезжать, маркиз де Валлюр, прощаясь с ней в нише, образованной колоннами и висящей портьерой, вдруг задумчиво провёл рукой по волосам и плечу Меллисы. С плеча ладонь скользнула к краю декольте на груди и приостановилась.
На лице маркиза отражались какие-то противоречивые чувства, но отнюдь не страсть.
Меллиса спокойно смотрела на него в упор, думая: "Да поцелуй уже, в конце концов, или сейчас ударю!"
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Маркиз, к счастью, не мог знать ее мыслей дословно.
— Нет, — он достаточно резко убрал руку. — Сложности мне ни к чему.
Меллиса взглядом проявила интерес к его словам, маркиз пояснил:
— Если мне захочется провести ночь с хорошенькой женщиной я лучше зайду в приличный бордель. Зато буду уверен, что она не шпион кардинала.
