со смехом за душой станут реже.
Не забирать же мне лорда Летнего с собой! Крепость не простит, он им тоже нужен!
— Обещай, что будешь прибегать.
— Обещаю, папа. Я буду скучать.
— И я, — поцеловав меня в лоб, дядя отступил, демонстрируя меня будущим мужьям, как и обещал.
— Вот ваша невеста. Годится?
— Больше, чем возможно, — за всех ответил Берд, глядя так прямо и проникновенно, что я зарделась, вместе с тем ощутив прилив небывалой уверенности.
Ну, на кого еще так смотрят?! Так, словно дышать до этого было невыносимо, но с первым взглядом дыхание вернулось и легкие позволили втянуть морозный воздух крепости.
Тайком осматривая своих мужчин, приметила, что и они, согласно традициям, даже не надели рубахи, сверкая голыми торсами, блестящими в зимнем свете. Словно специально демонстрируя себя со всех сторон, товар лицом, так сказать.
— Тогда плата!
— Плата! Плата! Плата! — скандировала толпа, подбадривая переглянувшихся лордов. А те, судя по хитрющим лицам, явно что-то задумали.
Чуть в стороне заиграли музыканты, которых в крепости не было отродясь. Бросив в ту сторону удивленный взгляд, я отметила, что половина из них беловолосые, как и Харланд, а половина смоляная, как Вард и Берд.
Видимо, Йонна привела не только мужа, но и половину своих лесов, чтобы устроить праздник на славу.
Из крепости потянулись разодетые девушки, плавно качая бедрами и заигрывая с гостями. Они улыбались и в танце шли вперед, чтобы каждый на этой свадьбе увидел и не пропустил их появления.
Пушистые разноцветные юбки кружились в воздухе, а металлические подвески, которыми была расшита ткань, ритмично звенели от каждого движения, добавляя зрелищности.
Невольно заулыбавшись, я смотрела на красивых танцовщиц, проникаясь веселостью и ритмом, замечая, как дядя почесал голову, видимо, сетуя, что не догадался оговорить: танцевать должны были лорды.
Но поздно, четкие условия выставлены не были, а танец — вот он. Девушки поклонились и под радостные хлопки вернулись в крепость, останавливая музыку.
— Пришло время отдать невесту, — напомнил Харланд, не скрывая своей теплой улыбки. — Мы уже заждались.
— Ну что, пойдешь? — не скрывая наигранного сомнения, спросил дядя, на что я только коротко кивнула, вновь вернувшись мыслями к своим лордам. — Топай тогда, свет мой рыжий. Благословляю.
— Ура! — кричала толпа, когда я шагнула к своим мужчинам, забыв обо всем на свете.
Я просто шла к ним, мечтая как можно быстрее коснуться, ощутить их тепло, уткнуться носом в крепкое плечо и закрыть глаза, зная, что все недомолвки рассеялись, сомнения исчезли, а сердце наконец-то спокойно.
Чем ближе я была, тем сильнее ощущалась их аура вокруг, укутывая как в теплое одеяло, и ароматы…
Окружив меня плотным кольцом, лорды так или иначе прикасались к талии, рукам и животу, обозначая свое присутствие, позволяя ощутить себя в безопасности.
— Благословляем! — скандировал народ. — Благословляем!
— Отпускаю, — обозначил дядя, останавливая шум. — А теперь все за стол!
— Ура! — радуясь совершенно так же, как и выкупу, гости ринулись к накрытым столам, специально оставляя нас в некоем уединении, разрешая помиловаться спустя несколько дней разлуки.
— Значит, с танцем схитрили? — протянула я, прижимаясь щекой к груди Берда.
— Если хочешь, мы для тебя потом отдельно станцуем, только прилюдно выкручиваться не заставляй, — взмолился Харланд, целуя меня в макушку. — Соскучилась?
— Еще бы! Три дня вас не трогала, кто такое выдержит?
— Трогай, Ласочка, трогай. А потом мы тебя потрогаем, — красноречиво пообещал Вард, намекая на то, что тоже очень скучал и именно поэтому пришел ко мне в первую ночь, чтобы не накалять обстановку.
Смущенно улыбнувшись, поймала себя на том, что и сама не против сблизиться с лордами в самом примитивном смысле. Даже сейчас их тела пахли теплом и лесом, вызывая желание тереться носом о горячую кожу, как затосковавшая по ласке кошка.
— Я хочу сбежать.
— С собственной свадьбы? — удивился Харланд. — Нет уж, любимая, придется еще немного потерпеть.
Любимая?
Шокировано оторвавшись от мужской груди, уставилась на северного блондина, шумно моргая. Видимо, правильно оценив реакцию, Харланд закатил глаза, продолжая улыбаться, и потянулся к моему лицу, без стеснения целуя в губы.
Сладкий вкус бера заполнил рот, вызывая желание замурлыкать, и я невольно опустила ресницы, забывая, о чем думала.
— Конечно, я тебя люблю, — прошептал он, отрываясь на крупицы мгновений, чтобы еще раз коротко коснуться губ. — Дело не только в парности, Ласка.
— Ты раньше не говорил, — закусывая порозовевшие губы, повела плечом. — Непривычно.
— Так привыкай, — Вард по-хозяйски притянул меня к себе, перехватывая свою очередь поцелуев, но, в отличие от Харланда, проявил больше напористости, языком пробуя меня на вкус и накрывая широкими ладонями покрасневшие щеки. — Мы тебя любим — так же крепко, как крепка медвежья хватка.
— Красноречиво, — улыбнулась, будучи тут же поднятой в воздух и усаженной на плечо. — Оу!
— Награда наша. Прав твой дядя — ты солнца свет, рыжий и теплый. Командуй, воевода: сбегаем или остаемся?
На секунду погрузившись в сомнения, приняла единственно верное решение.
Глава 17
Наша теперь уже полноценная стая неслась все дальше от крепости, поближе к горам.
Лорды, как я и думала, заранее нашли место для ночлега. Приготовили замечательную полянку, расчистили место для костра, сделали скамейки из поваленных сосен, создав уютный уголок посреди леса.
Так заведено традициями, что новая семья убегает подальше от дома, чтобы дать свободу зверям и провести время вдали от всех, сливаясь друг с другом и стихией. Честно признаться, я была в предвкушении именно этого уединения последние несколько дней, особенно остро чувствуя разлуку со своими мужчинами.
С того момента, как мой зверь наконец отдал мне свою шубу, я буквально не могла ими надышаться, ощущая острую необходимость все время чувствовать их запах, тепло и слушать голоса, даже когда они болтали ни о чем.
Мы все время проводили вместе, на самом деле изучая друг друга, слушая, внимая и притираясь.
Быть с ними оказалось просто: у нас был сходный юмор, взгляды на жизнь и то тепло, что разгоралось с каждым днем только сильнее. Мне не нужно было больше времени, чтобы понять: лорды были правы с самого начала, раз за разом убеждая меня в необходимости быть вместе.
И нет, дело не только в парности, точнее, в ней, но не так, как я думала раньше. Она не определяет, с кем нам быть, а лишь открывает глаза на очевидное. Мне не нужно знать, что они мои, сетуя на превратности судьбы, потому что не в судьбе дело, а в том, как мы широко смотрим на мир, боясь пропустить самое важное.
Я трусила и слишком долго жмурилась,
