– Да что ты принесёшь? – удивлённо посмотрел на меня Сатчан. – Нормальные девочки. Проверенные.
– И на старуху бывает проруха, – рассмеялся я. – Как-то не хочется на себе это всё проверять.
– Оставь его. У него жена молоденькая, ему не надо, – поддержал меня, вдруг, Бортко.
– У меня, вообще-то, тоже молоденькая! – озадаченно проговорил Сатчан и поплёлся за мужиками к купальне, в которой уже резвились девчонки.
Не стал больше оставаться. Что мне сидеть и наблюдать со стороны за этой оргией? Собрался и ушёл, издалека попрощавшись, им сейчас точно не до меня.
Да, для отдельно взятых граждан в СССР коммунизм уже построили. И даже лучше – больше похоже на мусульманский рай с гуриями. Примут меня, за зануду, конечно, но это не мои проблемы. Главное, чтобы шубы не зажали. И машину для отца.
Глава 19
г. Москва.
Вернулся домой рано, ещё девяти не было. Галия очень удивилась, я же предупреждал, что задержусь. Объяснил ей, что все вопросы обсудили, дальше форменная пьянка началась, вот я и улизнул.
Жена обрадовалась, что так рано пришел. Интересно, что бы она сказала, если бы знала, почему я так рано пришел и от чего отказался? Но не буду травмировать ее нежную психику. То, что устроили в группировке Сатчана, вообще-то норма во многих странах. Достаточно вспомнить знаменитые вечеринки для элиты у Берлускони. Там еще фильм сняли интересный, смотрел его как-то. И Берлускони еще и старый, и консервативный – а я помню и историю про американского миллиардера, который устроил у себя рай для педофилов. Там и президенты США отметились, и члены королевской семьи Великобритании... Так что на этом фоне девочки – еще неплохой вариант. Не для меня, для советских компаний наподобие сатчановской…
Вечером на прогулке и тренировке Григорий похвастался, что будет поступать на переквалификацию в Академию Генштаба.
– Учиться пять месяцев, – поделился он.
– А потом куда? – поинтересовался я.
– Откуда ж мне знать? – пожал он плечами. – Партия сказала: надо! Комсомол ответил: есть!
– Но, хоть, в Москве?
– Очень на это надеюсь, – усмехнулся он.
Предупредил их с Родькой, что уезжаем на четыре дня вместе с собакой. В деревню.
– Отдохните там, как следует! – улыбнулся подполковник. – Это правильно. Весна, на природу надо выбираться.
Настроение его заметно улучшилось в последние дни. И то верно – хоть какая-то определенность наступила. И сына больше бросать на деда не надо.
В субботу с утра пораньше вместе с Тузиком сходил в гараж за машиной, пока Галия собиралась и завтрак готовила. И пёс погулял и машину к дому перегнал. Хоть сумки тащить не надо.
***
г. Москва. Кабинет первого секретаря Пролетарского райкома КПСС.
– Михаил Жанович, можно? – постучался Сатчан в кабинет к начальнику. – Комитет ЗИЛа просит небольшую корректировочку в план первомайских мероприятий внести. Ещё не поздно?
– Что у них там опять?
– У Варданяна с отцом что-то, он улетел на родину неожиданно.
– Ответственного поменять? Ладно, давай, – подписал бумаги Бортко. – А ты заметил вчера, как Ивлев ловко отвертелся от гулянки? Думаешь, он правда о жене беспокоился?
– Да, – пожал плечами Сатчан. – А что ещё может быть, Михаил Жанович?
– Он, – Бортко задумчиво постучал пальцем по столу. – Компромат на себя не даёт никому собрать. Умно.
Сатчан удивлённо взглянул на начальника. С такой точки зрения их посиделки он никогда не рассматривал.
– Тезка твой, похоже, серьёзную карьеру строить планирует… А вообще, скажу я тебе, он молодец, – добавил Бортко. – Сила воли!.. Кремень. Ему девчонок на халяву предложили, а он: «извините, я пошёл». Вот ты б так смог? – хитро посмотрел он на Сатчана.
Сатчан вышел из кабинета озадаченный. Посиделки с симпатичными девушками из провинции, работающими на московских заводах, которые хотели упростить свою жизнь в чужой Москве, познакомившись с влиятельными людьми, проходили в их компании уже не первый год. Он по ним, кстати, так скучал в своей ссылке в Святославле… Что именно хотел сказать ему Бортко вот этим «Вот ты б так смог?». Знает же, зараза, что он не смог! Ему сразу как предложили – он не стал отказываться. И жена как появилась – для него тоже ничего не изменилось… Что, не нужно было соглашаться после женитьбы, что ли?
***
За руль села Галия. Признаться, всю дорогу до деревни нервничал, это тебе не учебный автомобиль, вторых педалей-то нет.
Очень хотел сам порулить. Узнал, понимаешь, чисто случайно, от одного из соседей по гаражам, что сейчас можно, если тебе больше шестнадцати, водить в присутствии человека с действительными водительскими правами. Типа ты учишься вождению таким образом. И все законно! Нравится мне это время…
Но жена справилась. Всю дорогу была сосредоточена и напряжена. Подсказывал ей, когда лучше перестраиваться. На обгоны по встречке она не решалась и слава богу. Тише едешь, дальше будешь.
Пока я открывал ворота, чтобы загнать машину на стояночное место, жена вышла из машины и поспешила в дом, узнавать про нашего блудного кота. Пришлось мне самому машину парковать, ворота запирать. Интересно, объявился усатый, хвостатый? – подумал я.
В самом конце нашей парковочной площадки была навалена куча чёрного шлака. Попинал его ногой, твёрдый. Если останется, можно будет им дорожки засыпать, будут чёрные, как асфальт.
Но всё оказалось не так просто. Когда я вошёл в дом с первой партией сумок, бабушки и Инна стояли около сидящей у стола Галии. Она пыталась пить простую воду из стакана, но её трясло при этом так, что зубы об стекло стучали.
– Обязательно надо было Галию за руль сажать? – набросилась на меня Инна. – Не мог Петра попросить?
– Что такое? – побросал я сумки и подскочил к жене.
– Не знаю, – ответила она. – Вышла из машины, вроде, нормально всё было. А потом как начало колотить.
– Это отсроченная реакция, – заявила Инна.– Перенервничала.
– В общем, так, дорогая, – строго сказал я. – Родишь и продолжишь учиться вождению. А то ребёнок такой беспокойный родится, что тебе не только про машину забыть придётся.
Жена сидела расстроенная, но не возражала. Сама испугалась такой своей реакции. М-да… Нежная у нее все же натура…
Перетаскал из машины оставшиеся вещи. Тузик носился по участку, проверяя, что изменилось с момента, как его здесь не было, забежал в будущий курятник и вскоре из него вышел Трофим. Он не слышал, как мы подъехали, только увидев пса, понял, что мы уже здесь.
Примерно через час подкатил Пётр на мотоцикле.
– С дежурства, поэтому задержался. Четыре дня выходной! – радостно объявил он всем и обнял жену.
Разгрузили его коляску. Он привёз торт, вина, водки и много буханок хлеба.
– Хлеба-то столько зачем? – удивился я.
– Бабуля позвонила, велела привезти, – пояснил зять. – В магазине тут перед праздниками весь хлеб расхватали. В выходные завоза нет, а в праздники магазин, вообще, закрыт будет.
– Понятно.
Посидели за столом, отметили начало длинных выходных и стали составлять план на сегодня.
– Мы мясо привезли, – сказал я, – не стоит его замораживать. Погода классная. Хотел пожарить над углями. Есть у вас решётка для этих целей?
– Найдём, – отозвался Трофим.
– Надо бы ещё раздобыть старый диск от колеса, – с надеждой посмотрел я на деда. – На нём жарить было бы удобно.
– Диска нет, – развёл он руками. – Давай, у Борьки, у соседа, спросим?
– Я тоже о нём подумал, – улыбнулся я. – Попозже сходим.
Галия отправилась по окрестностям искать нашего кота. Бабушки сказали, что видели его пару раз, звали, но он в дом не идёт. Последний раз его аж на ферме видели.
После завтрака мы втроём с Петром и Трофимом отправились в курятник. До обеда утепляли шлаком перегородку. Дед подсказал, что обшивать надо по мере заполнения шлаком пространства между досками. Мы с Петром двумя тачками возили шлак и засыпали его, а дед ровнял внутри. Потом поднимали стену заранее отпиленными под нужный размер досками и по новой таскали шлак.
