— Все хорошо, сын? — папа косится на меня, но его внимание все равно приковано к дороге.
— Да, — поначалу хочу отмахнуться от отца, как обычно, но замолкаю. — Пап?
— М-м-м?
— Да ладно, ничего, не обращай внимания, — все же даю заднюю.
Не знаю, что именно меня тормозит и мешает озвучить вопрос, который я собирался задать. Не привык я обсуждать с отцом такое личное.
— Ну, говори уже, вижу же, что тебя что-то грызет. Весь издергался на сидении.
— Сам разберусь, — отворачиваюсь от него и прислоняюсь лбом к прохладному стеклу.
— Я тоже так один раз сказал, когда с Оксаной поругались, — в голосе отца улыбка, заставляющая меня зажмуриться, — чуть не потерял тогда все.
— Почему? — сдавленно выдыхаю и перестаю дышать.
— Молодость, вспыльчивый был, как и ты, думал, что она мне должна все свое время посвящать и никуда не отходить.
— И что? — не верю, что продолжаю разговор, но мне становится интересно, что там у них было.
Я мало что знаю об отношениях родителей, как оказалось. Но сейчас, когда я сам на грани того, что все рухнет, мне становится важно услышать хоть что-то правильное и полезное.
— Успел сообразить, что когда девушка соглашается быть с тобой, она не подписывается на рабство. Она просто соглашается идти рука об руку с тобой. Но при этом у неё есть своя жизнь и свои интересы. Отношения, сын, — это не клетка. Нельзя человека лишать жизни ради своих хотелок и страхов. А я тогда испугался, что она лучше меня найдет.
— И как ты преодолел этот страх?
Слушаю отца и словно себя же вижу.
— А никак, я сам стал для неё лучшим. Это сейчас просто все вот так к нам повернулось. Но там моя вина.
— Пап, да нет твоей вины. У каждого же бывают трудные периоды. Просто вот так сложилось, — говорю и наконец понимаю, что меня тяготило все это время.
Непринятие того, что отец тоже человек со своими страхами и чувствами, и мама для него практически все. Я не верил, а сейчас словно все на свои места встало.
И дышать стало легче.
Стоило только самому почувствовать, каково это — быть на краю пропасти. В шаге от потери любимой девушки.
— Так что случилось?
— К нам в класс пришел новенький, ну и он оказался ее другом детства.
— О-о-о-о-о, — тянет папа и ослабляет галстук, — друзья — это вообще неприкасаемое, Яр. Она же не запрещает тебе общаться с Ромой и Глебом.
— Но это другое. Они ж пацаны.
— Ты настолько ей не доверяешь? Тогда почему ты с ней?
Замолкаю. Мои плечи опускаются, и сам я готов воткнуться лбом в колени.
— Дело не в доверии.
— Стань для неё лучшим и не будешь бояться никаких друзей. Кстати, кто она?
— Ты не хочешь узнать ответ.
— Почему? Ну я помню имя, Снежана, кажется, да?
Киваю. Смысл отрицать, если рано или поздно все равно я приведу её в свой дом, чтобы познакомить с родителями. Это даже не обсуждается. Нужно только наладить то, что сам натворил.
— С твоего класса?
Снова кивок, а папа фыркает.
— Предпочитаешь, чтобы я продолжил допрос? Хорошо.
— Дочь директора нашего, — выпаливаю и жду реакции.
Отец давится следующей фразой и удивленно приподнимает брови.
— А ты кого попроще не мог найти?
— А что не так? — сразу встаю в позу и готовлюсь отстаивать свой выбор.
— Полегче, Яр, — успокаивающе хлопает меня по плечу отец, — просто знаю вашего директора. Там такой мужик, строгий и непрошибаемый. Я ж не просто так утвердил его к вам — холопам, — отец сжимает плечо крепче. — Уверен, что через месяц ты не оставишь её с разбитым сердцем?
— А ты маму оставил? Тем более кто мне говорил про однолюбов? — прищуриваюсь.
— Понял, не дурак, — папа качает головой, а я снова гипнотизирую телефон.
Но мобильный Снежинки выключен. И я уже не рад, что не разобрался с ней сразу. Но разве отмотаешь назад?
Побуду дома и вернусь в школу, поговорим позже.
— Я не поеду никуда учиться, тут буду поступать, — затрагиваю ещё одну щекотливую тему.
— Да уж понял. Ну а если вы вдвоем… — папа не заканчивает фразу, но тут и дураку понятно, что он имеет в виду.
— Нет, — мотаю головой, — я даже не буду о таком просить. Буду поступать в спортивный. Не злись только, пожалуйста.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Не хочу очередную ругань. Не хочу бодаться.
Папа молчит несколько минут, а потом неохотно кивает.
— Есть у меня на примете один парень толковый, который обрадуется такому подарку.
— В отличие от меня, да? — кисло замечаю.
— Да нет, Яр. Я тебя понимаю прекрасно. Я же договаривался, когда ты один был, а сейчас смотрю на тебя и понимаю, что ты в капкан попал знатно.
— Да я и не сопротивлялся, — хмыкаю.
— Да я уж понял. Разберемся.
Хлопает меня по плечу, помогая мне расслабиться.
Оказывается, если разговаривать, то можно многое решить без лишней нервотрепки.
Мама уже ждет нас на первом этаже и, стоит нам зайти в помещение, тут же чуть ли не виснет у нас на шеях.
— Мальчики мои приехали. Думала, не дождусь уже и вы меня тут оставите ещё на ночь, — поправляет свитер и окидывает нас радостным взглядом.
— Прости, что заставили ждать. Там в школе собрание было, — папа косится на меня, а я вопросительно выгибаю бровь.
— У Яра что-то не в порядке? — мама испуганно смотрит на меня, но я только качаю головой.
Вроде нигде не косячил. Хотя, может, директор считает моим самым сильным залетом, что я пытаюсь украсть его дочку.
— Да не, там по организационным вопросам. Но меня обрадовали, что у нашего отпрыска изменилось поведение в лучшую сторону.
— А было плохое? — мама подмигивает мне.
— Поехали домой уже. Не особо хочется мне тут задерживаться, — папа красиво съезжает с темы.
Подхватывает мамину сумку и притягивает её к себе. И она не шарахается. Не боится. Наоборот, сильнее прижимается к папиному боку и с её лица не исчезает улыбка.
Уступаю маме место впереди, сам разваливаюсь на заднем сидении и листаю фотки. Дохожу до нашего селфи и зависаю на нем. Глажу пальцем лицо Снежинки и прикрываю глаза.
Черт, как же сложно, оказывается, все это выстроить и не налажать.
— Яр, куда ты улетел? — мама смотрит на меня, и я понимаю, что меня окликали не один раз.
— Извини, мама, задумался.
— Говорю, может, ты сегодня у нас на ночь останешься? Я так по вам обоим соскучилась.
— Ой, ну а я-то вам там зачем? — хмыкаю и ловлю на себе смеющийся взгляд отца. — Побудете вдвоем.
Мама цокает и толкает в бок смеющегося папу.
— Леш, ну что ты молчишь?
— Ну а что мне говорить? Пацан повзрослел у нас. Да ладно, Яр, если серьезно, — оставайся, завтра перед уроками тебя закину в школу.
Бросаю взгляд на телефон, который по-прежнему молчит. Папа замечает мой взгляд.
— Да нормально все будет, не паникуй.
— Вы о чем? — мама тут же оборачивается и перегибается через сидение, пытаясь увидеть, что я там смотрю.
Блокирую телефон и выдавливаю из себя улыбку.
— Оставайся, сынок. Поужинаем, поговорим. Ты и так постоянно то на играх, то в школе.
И за такой взгляд я готов пойти на все. Тем более я сам не против хоть немного выдохнуть и побыть вне школьных стен. Иначе нет никакой гарантии, что я ещё сильнее не зарою себя, когда пойду к Снежинке разговаривать.
— Ладно, ладно, — поднимаю руки в знак капитуляции, — считайте, что вы меня уговорили.
Глава 48
Вечер с родителями окунает меня в прошлое. И во мне растет умиротворение. Мне этого очень не хватало все это время.
— Ладно, спать пойду. Завтра учеба и все дела.
— Давай, спокойной ночи. Оксан, пойдем тоже?
Не мешаю и поднимаюсь в свою комнату. Хотя моя эта комната формально. Награды стоят на полочках, кровать аккуратно застелена, в шкафу шмотье. Но я старался тут часто не ночевать. Не было желания.
Стягиваю футболку и падаю на широкую кровать. Опять подношу к лицу телефон и всматриваюсь в фото, которое поставил на заставку.
