А столкновение аллийцев с шакаи-ар или инквизицией вообще станет началом конца Старших.
Я покосилась на Дэриэлла.
Аллийские гены очень слабые. Положительно пересекаются они только с шакарскими – такие дети практически в полной мере получают признаки аллийских родителей, но в редких случаях могут стать «рождёнными» шакаи-ар. А вот в крови других рас аллийская наследственность растворяется через пять-шесть поколений.
С какой стороны ни посмотри – самая прекрасная из Старших рас имеет все шансы исчезнуть с лица земли.
– Дэйри… А тебе не кажется, что аллийцы… м-м… деградируют? – выдавила я из себя, отчаянно краснея. – Не принимай на свой счёт, это я в общем…
Целитель задумчиво сощурился:
– А что навело тебя на такую мысль? Раньше тебя не заботили судьбы мира. – Улыбка Дэриэлла была вполне искренней и доброжелательной.
– Просто смотрю на всё это, – обвела я рукой богатое убранство зала, – и не могу не сравнивать с теми же Дальними Пределами. А ведь Кентал Наттэй – даже не бывшая столица.
– Небольшой исследовательский городок, важный только для учёных и людей искусства, – со вздохом подтвердил мою мысль Дэриэлл. – И даже он не идёт ни в какое сравнение с нынешней столицей. Нет, Найта, мы не деградируем, всё гораздо хуже. Деградацию можно повернуть вспять, если случится какое-то из ряда вон выходящее событие – например, внешняя агрессия. А из застоя длиной в сто тысяч лет выбраться гораздо труднее. Магия, технология – всё топчется на месте. Сейчас аллийское влияние в мире держится только за счёт прошлых достижений.
– Если мы уж заговорили о политике… Что ты думаешь обо всей этой истории с инквизицией, провокациями и союзами? – неожиданно для себя спросила я. Никогда не была любительницей таких «кухонных разговоров», но сейчас вопрос легко слетел с языка, словно так и надо.
– Ты о чём? – насторожённо уставился на меня Дэриэлл. Ах да, раньше мы этого не касались. Даже излагая историю своих злоключений, я умудрилась обойти это стороной.
– Королевы считают, что Орден пытался стравить нас с шакаи-ар. И если судить по событиям в Зелёном, угроза новой войны – это не шутка и не паранойяльный бред Северного князя. Всё реально. Орден контроля и созидания сумел как-то откреститься, представив провокацию «излишней инициативой рядовых сотрудников». Честно, я не очень-то разобралась в сути дела, – повинилась я, глядя в серьёзные глаза Дэриэлла. Слишком серьёзные для простого разговора. – Просто сейчас мне выпала возможность сравнить прежний уровень Аллийских Пределов и нынешний. И результаты… не утешают. Представь на секунду, что война действительно начнётся. Именно такая, как предсказывал Северный князь – на уничтожение. Если всё пойдет по худшему сценарию, а равейн и шакаи-ар истребят, и маги уйдут в подполье…
– И те и другие рано или поздно восстанут, – продолжил за меня Дэриэлл. – Равейны чаще рождаются в человеческих семьях, чем в династиях, и к тому же есть такая полезная штука, как память матерей, хранящая знания, так что вам даже деградация не грозит. Маги будут нужны инквизиции – хотя бы как двигатель прогресса. Шакаи-ар – живучие твари. Не верю, что их вообще можно уничтожить. А вот истребить под корень аллийцев – это запросто. Ты это имеешь в виду?
– Я ничего не имею в виду и вообще в политике не разбираюсь, – повторилась я, жалея, что начала этот разговор. – Просто подумалось вдруг, что аллийцы наиболее уязвимы. И не только в физическом плане.
– Мы выгодно смотримся лишь в сравнении с людьми или низкими ведарси, это так. Даже в искусстве человечество давно нас превзошло. Кроме музыки, пожалуй, – нахмурился Дэриэлл. – А уж техника и магия… Ты права. Мы уязвимы. Остаётся только надеяться, что разговоры о войне так и останутся разговорами.
Неизвестно, до чего бы мы ещё с Дэриэллом дошли в своих измышлениях на тему мировой политики, но реальность очень грубо вернула нас с небес на землю. Впереди вдруг оказалась стена – абсолютно монолитная, а на карте тут значилась дверь. Обидно получалось. Если обходить, то до ближайшей лестницы на следующий ярус добираться было не меньше часа пути.
– Думаешь, ошибка? – поинтересовался Дэриэлл, всё ещё мрачный после неприятного разговора. – Или здесь какой-то потайной механизм?
– Не знаю даже. – Я не сразу ответила, потому что копалась в картах. Нет, никаких подсказок. Увы. – В принципе можно попробовать через нити…
– Не вздумай! – резковато одёрнул меня целитель. – Никакой магии. Конечно, отсюда я сумею нас телепортировать, если что-то пойдёт не так, но рисковать бы не хотелось. А если и вправду резонанс?
– Уговорил, идём в обход, – послушно сдалась я и вновь сверилась с браслетом. – Нам назад, до того зала с красной отделкой. Помнишь дорогу?
– Конечно.
Целитель развернулся и направился вниз по коридору. А я задержалась. На минуту всего. Уже пару раз нити мелькали у меня перед глазами, и упускать такую возможность не хотелось. Я не буду ничего делать, просто посмотрю…
Странное плетение. Действительно странное. Если судить по нему, то «дверь» открывали не так давно. А подземные лабиринты пустуют много лет… Да и нити какие-то обрубленные. Или закольцованные. Будто не могут выйти за пределы стен. Похоже на искусственно замкнутое пространство – в магическом плане. Так что лучше обойтись без телепортов, отдача будет такая, что мало не покажется. А потайной ход действительно есть, и открывается довольно просто…
Нить, получившая дополнительную подпитку, вздрогнула, рождая чистый высокий звон. Соседние фрагменты узора завибрировали, внося свою лепту в зарождающуюся мелодию. Громче, громче, громче… Уже не мелодия, а бешеная какофония звуков. Я сползла по стене, зажимая уши руками. Дэриэлл встревоженно бросился ко мне. Сам он, похоже, ничего не слышал.
Я подумала, что больше не выдержу этого, и в ту же секунду шум прекратился. Нити сияли ровным тёплым светом.
– Что случилось, Нэй? Ты в порядке? – Он быстро провёл раскрытыми ладонями вдоль моего тела, проверяя, нет ли повреждений.
– Всё нормально, Дэйр. Ох, смотри…
В стене появилась трещина. Другая, третья… Мгновение – и невидимая прежде дверь беззвучно распахнулась.
– Ты колдовала?
– Ну… случайно получилось, – промямлила я, не глядя целителю в глаза. Кажется, щёки у меня заполыхали.
– Ох, глупая, – выдохнул Дэриэлл, заключая меня в объятия. Я уткнулась ему в плечо, радуясь возможности скрыть горящее лицо. Мне было стыдно. – Значит, всё же резонанс… Но похоже, что обошлось.
«Я надеюсь, Дэйр. Очень на это надеюсь», – подумала я, но вслух ничего не сказала. Эти новые, светящиеся нити мне не нравились.
За дверью обнаружилась небольшая комнатка, вроде помещения для стражи, и лестница вниз. На седьмой ярус.
С чего древним аллийцам вздумалось отделывать целый этаж пиргитом – загадка. Конечно, в сравнении с остальными их магия меньше всего поддавалась ограничениям с помощью этого материала. К примеру, человеческие способности к волшебству пиргит блокировал полностью. Достаточно небольшого осколка, касающегося кожи, и самый великий колдун стал бы беспомощнее ребёнка. С равейнами сложнее. Если, например, надеть на меня… ну, пиргитовый ошейник, наподобие тех, что применяют смотрители, то использование силы ограничится рамками моего тела. Самолечение, защита, манипуляции с сознанием – пожалуйста, а вот превратить простую туфельку на ноге в хрустальную уже не получится. Шакаи-ар на свойства пиргита плевали с высокой башни, так как магией не владели, а на манипулирование гравитацией, телепатию и прочие трюки пиргит воздействия почему-то не оказывал. Реакция же инквизиторов была до мелочей схожа с реакцией обычных человеческих магов – полная блокировка, что наводило на мысли о непричастности высших сил к фокусам смотрителей. А говорили – боги им покровительствуют…
Магия аллийцев в присутствии пиргита ослабевала, заклинания работали нестабильно, но тем не менее легко пробивали созданный его излучением барьер.
Что ж, радует, что я равейна. Может, я и не телепортируюсь отсюда, но постоять за себя смогу и наколдую именно то, что захочу. Даже в условиях магически замкнутого пространства.
– Дэйр, как думаешь, зачем здесь эти плиты? – Я кивнула на вкрапления пиргита в потолке. Бр-р, мороз по коже.
– Известно зачем, – невесело усмехнулся целитель. – Для красоты. Это же бальные залы. Танцы, приёмы, званые вечера…
– Что? – ошарашенно протянула я, округляя рот буквой «о». – Для красоты? Ты ничего не путаешь? Уверен?
– Да, – пожал плечами Дэриэлл. – Раньше пиргит считался неплохим отделочным материалом. Да и встречался он гораздо чаще. На нашу магию излучение влияет слабо, так что в старину мы вполне могли себе позволить такое украшение. Янтарный зал, нефритовый зал, пиргитовый зал…
– И откуда ты всё знаешь, – с видимым неудовольствием проворчала я, скрывая острый приступ зависти. У него всегда на все вопросы находился подробный ответ или хотя бы внятная гипотеза. Вот она, разница в возрасте и образовании…
