Вполне естественно и легко объяснимо стремление русских дружинников еще в IX в. проникнуть на Каспийское море, пограбить приморские страны и города, собрать дань, а позднее и обосноваться в этих заманчивых местах.
Наша летопись, описывающая далеко не все события древнерусской истории, молчит о походах русских на Каспийское море, и освещением интересующего нас вопроса мы обязаны исключительно восточным, главным образом, арабским источникам.
Первые походы русов восточные источники датируют второй половиной IX в.
По свидетельству Мухамеда Эль Хасана, написавшего «Историю Табаристана», в правление Хасана, сына Зейды (864–884 гг.), на Абесгун напали русы, но в борьбе с Хасаном они были разбиты. По мнению Куника и Дорна, этот поход русов следует скорее всего приурочить к 880 г.[570]
В той же «Истории Табаристана» упоминается о том, как в 909 г. русы на 16 судах прибыли в Абесгун, взяли город, затем заняли Макале (Миан-Кале в Астрабадском заливе). В следующем, 910 г., русы напали на Сари, Дайлеман, Гилян. Правитель, ширваншах, отбил нападение русов.[571]
Необходимо отметить, что русы имели возможность проникнуть на Каспий, только пройдя через владения хазарского кагана.
Какой характер носил флот русов, бороздивший Каспийское море?
Нет никаких оснований предполагать, что он чем-либо отличался от того флота русов, который плавал на Черном море, хозяйничая на всем огромном его пространстве, нападал на Константинополь, Сурож, Амастриду, Пафлагонию и другие области побережья «Понта Евксинского», и в скором времени, именно благодаря действиям русского флота, Черное море получило название «Русского моря» на том основании, на каком в начале нашей эры Балтийское море называлось «Венедским заливом».[572]
Суда русов описаны Константином Багрянородным в его известном сочинении «Об управлении империей». Суда русов представляли собой обычные однодеревки. Для изготовления такого судна выбиралось огромное дерево (а недостатка их в те времена в русской земле, покрытой дремучими лесами, не наблюдалось), сваливалось, затем обрубались ветви, стесывалась верхняя часть огромной поваленной колоды, выжигалась и выдалбливалась сердцевина, придавалась соответствующая форма корме и носу, и судно вчерне было уже готово. Работы эти совершались обычно зимой, а с наступлением весны с покрытых лесом холмов, где произрастали лесные исполины, судно полуотделанное, скорее напоминавшее колоду, спускалось в реку и по разливу сплавлялось в притоки Днепра, а по Днепру — к Киеву.
В Киеве такая колода-судно подвергалась обработке. Устанавливались уключины, весла, мачты, реи, паруса.
Суда-однодеревки ходили и на веслах и под парусами, причем под парусами ходили главным образом на море, при попутном ветре и всегда держались около берегов.
Однодеревки древних русов не были объемисты и вмещали, как правило, не больше 40 человек. Поэтому, в случае надобности перейти из одной реки в другую, их вытаскивали на берег и тащили волоком, а зачастую просто переносили на плечах через перешейки. Такова общая характеристика древнерусского флота, которую можно было бы сделать на основе скудных данных немногочисленных источников.[573]
Константина Багрянородного, естественно, интересовали те суда русов, которые плавали по Днепру и Черному морю, но вряд ли мы ошибемся, если придем к выводу, что такие же точно суда-однодеревки, так же точно построенные и так же организованные в своеобразную флотилию, плавали по Дону, Волге, пробирались в Азовское и Каспийское моря.
Следующим большим морским походом русов на Каспийское побережье Кавказа и на Закавказье был поход 912–913 гг. — 300 г. гиджры по мусульманскому летоисчислению.[574]
Масуди в своем сочинении «Промывальни золота» («Золотые луга»), составленном в 943–947 гг., довольно подробно описывает этот поход. Он сообщает, что после 300 г. гиджры 500 кораблей русов, на каждом из которых было по 100 человек, вошли в рукав Нейтас, соединяющийся с Хазарской рекой.
Необходимо прежде всего расшифровать географические термины Масуди, иначе останется неясным дальнейший путь русов. Нейтас — Черное море (Понтус, Понт), а под Хазарской рекой Масуди следует разуметь Волгу, по его словам, впадающую в «Хазарское море, которое есть также море Джурджана, Табаристана и других персидских стран».[575] Хазарское море — Каспийское море. В представлении не только Масуди, но и многих других восточных писателей Каспийское море соединялось с Черным через Волгу и «рукав Нейтаса». «Рукав Нейтаса» — не что иное, как Дон, действительно сближающийся с Волгой. По Дону русы добрались до хазарской заставы, поставленной «у устья рукава».
Местонахождение Хазарской заставы различными исследователями приурочивается к различным местам. Григорьев считает, что русы наткнулись на хазарские гарнизоны на Тамани (Тмутаракани),[576] тогда как Ламбин[577] и Голубовский[578] предполагают, что эта встреча состоялась у хазарской крепости Саркел (по-русски Белая Вежа), развалины которой расположены у станицы Цымлянской на Дону, в том месте, где он сближается с Волгой. Приходится согласиться с двумя последними историками, ибо Масуди сообщает, что русы сперва вошли в рукав Нейтас, т. е. Дон, а затем уже имели дело с хазарской заставой, что отнюдь, конечно, не исключает хазарской заставы на Тамани.
Естественно, что Дон у Саркела, т. е. у Цымлянской, Масуди считает устьем рукава — ведь в его представлении здесь, у Волги, соединялись Черное и Каспийское моря.
Подойдя к хазарам, русы вступили с ними в переговоры и отправили к хазарскому кагану послов с просьбой разрешить им перетащить свои суда в Волгу, т. е. «перейти в его страну» и пройти в Каспийское море. За это русы обещали кагану половину своей военной добычи. Каган согласился.
Русы перетащили волоком свои однодеревки в Волгу и пустились вниз по течению. Пройдя столицу хазар Итиль, они вступили в море.
Войдя в Каспий, русы разделились на несколько отрядов и начали нападать на прибрежные поселения. Ими были заняты и опустошены Джиль, Дайлем, города Табаристана: Абаскун (Абесгун), Нефтяная земля (Баку), Азербайджан. Русы применяли десанты, высаживали всадников, нападавших на мусульманские войска. Русы обосновались на островах около Баку, откуда совершали набеги на города. Флот мусульман был ими разбит.
Через некоторое время с огромной военной добычей, ценностями и рабами русы возвращались обратно.
Выше было уже указано, что первые походы русов на Каспий ставили своей задачей захватить только лишь военную добычу. Захватывать земли и обосновываться в Прикаспийских краях русы не собирались. «Варварская» русская дружина стремилась к захвату только лишь движимых ценностей: золота, серебра, драгоценных изделий, тканей и т. п. и рабов. Земли же и дани с населенных земель стали для нее ценностью несколько позднее. Дойдя до Итиля, русы выделили хазарскому кагану причитающуюся ему половину добычи.
Но мусульмане, главным образом купцы, жившие в Хазарии, узнав о разгроме русами прикаспийских мусульманских земель, обратились к кагану с требованием дать им возможность отомстить русам.
Мусульманские купцы и воины-наемники (главным образом хорезмийцы) были в Хазарии серьезной политической силой, и каган, по свидетельству Масуди, «не мог им препятствовать». Он успел только лишь предупредить русов о готовящемся на них нападении.
Русы, узнав о предстоящей схватке, вышли из судов и дали бой на суше. Масуди, несомненно, сгущая краски и преувеличивая цифры (он приводит, например, следующие цифры: мусульман и присоединившихся к ним христиан Хазарии было 15 000, а русов 35 000, из которых 30 000 было убито), рассказывает о разгроме в трехдневном бою мусульманами и христианами русов, об отступлении части русов (опять-таки несомненно преувеличенная цифра в 5000 человек) в своих ладьях на север, в землю буртасов и болгар (камских, серебряных), где и последние остатки русов были перебиты.
Так закончился, по свидетельству Масуди, этот поход русов на Каспий.[579]
Необходимо отметить, что рассказ Масуди нуждается все же в известной критике, несмотря на его несомненную достоверность. Мир-Зегир-эд-Дин-Мераши, например, утверждает, что русы опустошили Табаристан в 914 г.[580]
Прежде всего вызывает сомнение количество судов, принимавших участие в походе. Вряд ли действительно 500 судов русов прошло в Каспий. Если даже учесть вероятное участие в этом походе тех же русских воинов-мореходов, которые за несколько лет до этого под руководством Олега разгромили Византию и заставили ее подписать выгодный для Руси договор, то все же цифра получится фантастическая.
