Он не очень-то волновался. Нет никаких улик, которые связали бы его с этим местом. Полиция может найти здесь волос Саманты или другие ее следы, но от него — ничегошеньки.
Он был осторожен.
Был умен.
А в следующий раз будет еще умнее.
Среда, 5 октября, 7.40
— Давай разберемся, — сказала Кейси, оттопырив нижнюю губу. Они спешили со школьной стоянки. — Ты готовила ему ужин, он скучал и ни с того ни с сего превратился в мистера Шаловливые Руки? А потом оставил тебя одну в пикантной позе?
Дженна кивнула. Она никак не могла прийти в себя.
— Он просто… — Она пожала плечами. — Ушел.
Кейси толкнула дверь, вошла в фойе.
— Вот хам!
Губы Дженны растянулись в усмешке от такого мягкого высказывания.
— Можно и так это назвать, — сухо ответила она. — Я могу подобрать еще парочку эпитетов.
Кейси захихикала.
— Давай, подруга!
— Но они, конечно, пришли мне на ум только тогда, когда он ушел.
— Обычная история, — согласилась Кейси и шепотом добавила: — Обернись, за твоей спиной чуть правее — наш бесстрашный директор.
Блэкмэн. Сегодня утром она не вынесет очередных угроз из-за Руди Лютца.
— Может быть, он меня не заметил, — прошептала Дженна.
Директор обернулся, встретился взглядом с Дженной и направился прямо к ней.
— Черт. Чтобы жизнь медом не казалась!
Она остановилась, Кейси стала рядом. Блэкмэн приблизился к ним более быстрым, чем обычно, шагом.
— Доктор Маршалл, — строго произнес он, и Дженна заметила, как под аккуратными усами скривились в недовольной гримасе губы.
— Доктор Блэкмэн, — ответила она.
Дженна явно не намерена была облегчать ему задачу.
— В вашем классном кабинете произошел очередной инцидент.
Дженна втянула щеки.
— Почему это совершенно меня не удивляет, доктор Блэкмэн?
Тот пару мгновений метал громы и молнии.
— На сей раз все значительно хуже, доктор Маршалл.
Дженна просто смотрела на директора.
— Куда уж хуже? Они разрисовали красками все доски и стену, из баллончика забрызгали мою периодическую таблицу и плакаты, намертво приклеили колбы и пробирки к лабораторному столу, порезали мне колеса и налили воды в бензобак. Что еще они могут сделать?
— Пойдемте со мной. — Он развернулся на каблуках и бодро зашагал вверх по лестнице.
Дженна и Кейси переглянулись и последовали за ним.
У двери ее класса собралось пять-шесть учеников, которых сдерживал, не давая пройти, Лукас; он был так зол, что… от одного его вида внутри у Дженны все сжалось. Как говорится, злой как черт.
— Что там, Лукас? — пробормотала она.
— Ничего не трогай, — прорычал он и поднял руку, чтобы она могла войти внутрь. Потом обхватил ее за плечи, чтобы она не упала.
— Боже! — Ужас тут же сковал ее сердце. — Лукас! — Вскрик был больше похож на всхлип. Она зажала рот рукой и… просто смотрела. Наверх.
Туда, где на веревке, привязанной к крюку в потолке, свисала тушка какого-то животного. Гротескная пиньята.
Она раскачивалась.
Раскачивалась.
Зрелище было почти гипнотическим.
Дженна почувствовала, как Кейси обхватила ее за талию, когда она с трудом сглотнула завтрак, который грозил задушить ее.
— Что это? — прошептала Дженна, не в силах оторвать взгляд от ужасающего сюрприза.
Комната закружилась перед глазами. Кейси крепче обняла подругу.
— Давай, дорогая, — пробормотала Кейси, — пойдем отсюда.
Она позволила направить свое безвольное тело к двери, но взгляд оставался прикованным к бедному животному, голова развернулась, как у совы, пока она всем телом не налетела на кого-то. Тогда она нашла взглядом родные черные глаза Лукаса. И уже не отрывалась от них, пока кабинет не перестал вращаться перед глазами. Лукас крепко схватил ее за подбородок большим и указательным пальцами.
— Ты не пропустишь этого парня, — горячо зашептал он сквозь стиснутые зубы. — И не важно, что говорит Блэкмэн. Ты не позволишь им одержать верх.
Оцепеневшая, Дженна покачала головой.
— Нет, не позволю. — Она обернулась, взглянула через плечо на раскачивающуюся тушку. — Лукас…
Он опять схватил ее за подбородок, заставил посмотреть себе в глаза.
— На сегодня я перенесу твои занятия в актовый зал. Ребята смогут заниматься там, пока мы все не уберем. — Он повернулся к Блэкмэну, который был мрачнее тучи. — Кейт, на этот раз вы вызовете полицию, или это сделаю я. — Он прищурился. — А потом я позвоню в газеты.
— Я вызову полицию, — спокойно ответил Блэкмэн. — Не нужно угрожать, Лукас.
— И примете дисциплинарные меры против Руди Лютца и его приятелей. — Лукас так скривился, как будто от этого имени у него во рту остался противный привкус.
— Если полиция найдет улики, указывающие на виновников, я незамедлительно приму соответствующие меры.
Дженна взгляда не отвела.
— Улики, доктор Блэкмэн, под большим вопросом. А что произойдет, когда эти ребята перейдут к более решительным действиям?
Он вздрогнул.
— Не верю, что они зайдут настолько далеко, — осторожно заметил он, и у Дженны сорвало крышу.
Сорвало и унесло.
Она шагнула к директору, высвободившись из крепких объятий Кейси.
— Вы не верите?
Изнутри поднималась ярость, сжигающая оцепенение. Дженна сделала еще один шаг, уперла руки в бока, смерила директора уничижительным взглядом. Он ответил ей дерзким взглядом снизу вверх. Она, не веря, покачала головой.
— Блэкмэн, вы что, черт побери, идиот? — спросила она, не обращая внимания на то, что у него открылся рот, как у попавшей на крючок рыбы.
Она ткнула кончиком пальца в его цыплячью грудь.
— Вы серьезно верите, что эти… животные остановятся по собственной воле? — Она сильнее ткнула его в грудь. — Вы что, настолько глупы?
Блэкмэн закрыл рот, поджал губы.
— Доктор Маршалл, вы забываетесь! На сей раз я вас прощаю, потому что понимаю ваше состояние, но…
Перед глазами Дженны вспыхнули красные огоньки.
— Вы не слышали, что я говорю? Я сказала: они не остановятся. Они будут продолжать. В следующий раз вместо этого несчастного животного может пострадать человек, любой из нас. — Она, не оборачиваясь, махнула на свисающую тушку. — И что вы скажете тогда, Блэкмэн? «Простите, мне очень жаль! Зато мы выиграли этот проклятый чемпионат!»? — Дженна все повышала голос, последнее слово она почти провизжала.
Лукас схватил ее за руку.
— Сейчас не время, Дженна. Не волнуйся. Я прослежу, чтобы он сделал все, что полагается.
Блэкмэн смерил всех троих взглядом: нависшую над ним Дженну, Лукаса и Кейси у нее за спиной.
— Мы обсудим все позже. Пойду вызову полицию.
— Позвоните Элу Пуллману из отдела расследований, — сказала Дженна дрожащим голосом. — Именно он составлял протокол о моих порезанных колесах.
— Если смогу дозвониться, — решительно ответил Блэкмэн и развернулся на каблуках, чтобы уйти.
— Блэкмэн! — Дженна вновь почувствовала на плечах надежные руки. Лукас. И лапку, которая успокаивающе гладила ее по спине. Кейси. Блэкмэн остановился, но оборачиваться не стал. — Позвоните Пуллману. Я обязательно узнаю, если вы этого не сделаете.
Блэкмэн медленно развернулся всем телом, нахмурился.
— Вы мне угрожаете, доктор Маршалл?
Дженна выдержала его взгляд, не шелохнувшись, большим пальцем указала через плечо на висящую тушку.
— Я — нет. Они — да.
Что-то мелькнуло в его глазах, он взглянул поверх ее плеча на… ЭТО… отвернулся и покинул кабинет. Дженна вздохнула и выглянула в коридор — теперь здесь были все тридцать учеников.
Она совсем о них забыла. Черт!
Дженна закрыла глаза. Все слышали, как она назвала директора идиотом. Это против всех правил. Но Блэкмэн и есть идиот. Ни для кого из ребят ее слова не стали откровением.
Но все же… Она произнесла их вслух. Дженна открыла глаза и оглядела школьников. На нее смотрело тридцать пар встревоженных глаз. Ни упрека, ни ликования. Только тревога.
Довольно долго все молчали. Потом побледневшая Келли Темплтон произнесла:
— Мне очень жаль, доктор Маршалл. Нам всем очень жаль.
По толпе собравшихся пронесся одобрительный гул. Лукас вышел в коридор и стал теснить учеников к лестнице.
— Ребята, пойдемте-ка. Давайте дадим доктору Маршалл прийти в себя. Сегодня у вас занятия не будет. Мисс Райен, я найду вам замену на этот урок, чтобы вы могли остаться с доктором Маршалл, пока не приедет полиция. — Он пошел первым, за ним потянулись остальные.
Не двинулся с места только Джош Лютц. Джош, замкнутый брат Руди, который с самого первого урока сидел в заднем ряду и усердно все записывал. Джош, который не решался встречаться с ней взглядом после того, как стали происходить акты вандализма. Джош, который был еще бледнее Келли. Он опустил глаза, потом вновь поднял взгляд. В нем была смесь вины и смирения.
