— Давай мы не будем ссориться и…
— И что? Просто сделаем вид, что ничего не произошло, как вчера? Когда ты просто ушел, отмахнувшись от меня? А затем на утро, как ни в чем не бывало пожелал доброго утра, — я чувствовала, что меня несло, мозг больше не контролировал тело, он отключился вместе с хоть каким-либо контролем. — А ты не задумывался, каково мне? Или что, у Лены все хорошо, она все стерпит? — Игорь во все глаза смотрел на меня, оно и понятно, такого он еще не видел.
— Ладно, я понял, — проговорил брат, подняв руки в примирительном жесте, — прости я правда не думал, что тебя это так задевает.
— Так расскажи, — с мольбой произнесла я, — скажи, зачем ты позвонил отцу, зачем он приходил в универ и при чем тут Михаил Дмитриевич?
Игорь слегка сощурил глаза и, встав из-за стола, начал ходить вдоль него.
— А ведь все началось с него, — медленно протянул брат, на что я непонимающе нахмурилась.
— Что?
— Твой препод, — уточнил Игорь, — вчера ты сказала, что причиной твоих вопросов, частично был он, а сегодня после прихода отца в универ, у тебя истерика.
До меня начал доходить смысл его слов. Но смущения я не чувствовала, мне просто было больно, из-за финансиста, из-за брата, из-за наигранного поведения отчима и очередного отъезда матери, когда она была нужна. И как бы я ни пыталась избегать рвущих на части эмоций, в такие моменты все они прорывались наружу, давя на самые больные места, заполняя все мое существо.
— Вот я и спрашиваю, что у тебя с ним? — неожиданно твердо и даже как-то холодно, спросил Игорь, прожигая меня взглядом.
От такого тона в голове тут же всплыл последний разговор с преподавателем, заставляя сердце болезненно сжаться. Новый приток боли неожиданно отрезвил сознание и придал сил.
Нет, на этот раз я не дам перевести разговор в другое русло. Стараясь сымитировать интонацию брата, я произнесла:
— Я отвечу на твой вопрос, когда ты ответишь на мои, — но не успела я договорить, как Игорь коротко бросил:
— Нет.
Очередная оплеуха для меня. Я молча кивнула, с досадой прикусив нижнюю губу, и отвернула к окну. Слез не было и не будет, во всяком случае не при брате. Кажется, сегодня я потеряла не только себя и финансиста, но еще и брата.
Отличное завершение дня.
Усмехнувшись собственным мыслям, я начала подумывать об уходе, мне больше нечего было здесь делать.
— Я не отвечу на твои вопросы, могу лишь сказать, что я и… — Игорь на секунду запнулся, — отец, постарались предотвратить возможные сложности.
Выслушав брата, я повернулась к нему лицом. Тон, которым Игорь это произнес был по-прежнему тверд и бесстрастен, а лицо, как я и думала, выражало абсолютную уверенность в собственной правоте.
Лишь глаза слегка утратили привычный блеск, сейчас они, как никогда, напоминали глаза его отца. Впрочем, Игорь и так почти в точности повторил сказанное ранее отчимом.
Я молча направилась к выходу. Это бесполезно. Брат, не произнося ни слова, наблюдал за мной. Уже оказавшись в коридоре, я услышала раздраженный голос:
— Куда ты?
— Домой, — ответила я, надевая пальто.
— Там никого нет, они уехали. Будешь сидеть одна в пустой квартире? — воскликнул Игорь, стараясь сдерживать рвущиеся наружу эмоции.
Оправив одежду, я искоса посмотрела на брата.
— Здесь меня все равно никто не слышит, так что разница не велика.
— Ты, блядь, серьезно? — звенящим голосом, уточнил Игорь, окончательно закипая.
Раньше бы это вызвало у меня хоть какую-то реакцию: страх, непонимание, ответную злость, но сейчас — ничего, абсолютный ноль. Видимо, я слишком устала.
Медленно повернувшись к Игорю, попутно закидывая рюкзак на плечо, я посмотрела на тяжело дышащего брата и его уже слабо удерживаемое, непроницаемое выражение лица.
Все они одинаковые.
Что финансист, что отчим, что Игорь.
Эту мысль я решилась озвучить, заведомо понимая, что для брата это удар ниже пояса, но, видимо, по-другому Игорь не поймет, насколько мне больно.
— Знаешь, Игорь, сегодня я поняла одно, вы с отцом не такие уж и разные.
Игорь вздрогнул, как от удара. Лицо побледнело, а глаза расширились, и где-то в самой глубине зрачка мелькнул давно забытый детский страх. Брат рассказывал мне о нем, когда перебрал с текилой. Тогда Игорь, почти как в бреду, шептал, что не хочет стать таким, как отец.
В последний раз с горечью посмотрев на брата, я развернулась и вышла за дверь.
