– Молча-ать! – понимая, что просто так ссору не остановить, заорал я. – Что вы здесь не поделили, родственнички?
– Он хочет затащить эту многорукую заразу внутрь, – тут же наябедничал на зятя управляющий.
– Она нужна мне в лаборатории, – не унимался маг, осмелевший вдали от жены и тещи.
– Вы оба правы и не правы, – резко сказал я.
– Что? Чегось? – в унисон спросили спорщики.
Ну вот: хоть какое-то единство…
– В лабораторию ты его не потащить, но и резать эту тварь за стеной слишком опасно. Так что пусть обслуга поставит здесь офицерскую палатку. Как только появятся первые результаты, зови меня. А сейчас – марш домой, к жене. Не хватало мне получить по мозгам еще и от нее. Обслуга справится и без тебя, а поможет ей в этом твой любимый тесть.
Придавленный моим тяжелым взглядом управляющий лишь молча кивнул, но Богдана в ближайшем будущем наверняка ждала хорошая взбучка. Впрочем, маг и сам понимал, что перегнул палку – жажда познания, нетерпение и повысившаяся во время похода самооценка сыграли с ним злую шутку.
Немного разрулив спорную ситуацию, я повел своих сановитых гостей в город на экскурсию и смотрины моего хозяйства. Соваться в оборонные дела смысла не было – новый комендант резво взялся рассылать патрули, причем как конные, так и на верховых коваях. Драган недовольно морщился, но не спорил.
Перед уходом я все же вставил фитиль коменданту за отсутствие офицера и сержанта в плавучем форте. Пусть передаст полученный втык дальше по инстанции.
И только ближе к вечеру мы все осознали, что победили, и эта победа была на удивление многогранна. Мы спасли славянские провинции от аравийской напасти и даже освободили множество пленных. Плюс ко всему мы отбились от штурма некров. Все эти эмоции требовали выхода, и в городке грянул праздник. Гуляли все, кроме коменданта и патрулей – сказалась своевременная накрутка хвостов расслабившимся воякам. Части корпусной обслуги тоже пришлось задержаться, чтобы закончить разгрузку барж. Благо хотя бы хорохи очнулись и помогли быстро перевести зверей в логовище.
Утро выдалось неожиданным.
Вот тебе, бабушка, и Юрьев день… Ничего не скажешь – «славно» погуляли. Мое пробуждение было не то чтобы неприятным – да и тревожным его не назовешь – скорее было как-то неловко, что ли. Все дело в том, что проснулся я не сам и даже не в компании с одной из моих прежних подружек.
Да уж, романтично получилось – ни тебе цветов и свечей, ни запредельной нежности. Первая брачная ночь случилась довольно спонтанно и немного раньше свадьбы.
Не скажу, что мы оба ухрюкались до полного беспамятства – воспоминания были, но они казались какими-то нереальными и больше походили на эротические фантазии. Временами всплывали довольно откровенные сцены, в которых моя суженая отнюдь не выглядела монашкой, хотя теперь-то мне уже не приходится сомневаться в ее целомудрии.
Уже давно заметил, что освещение гномьих кристаллов особенно хорошо для вот таких вот пробуждений. Нет развевающей таинственность яркости и при этом хорошо видно все то, что очень хочется рассмотреть. Настя спала, по-хозяйски забросив ногу на мое бедро и придавив мне щекой грудь.
Ну и что теперь делать? Даже как-то боязно пошевелиться…
И все же это когда-нибудь придется делать. Легкое прикосновение к ее щеке вызвало удовлетворительное мурлыканье – и тут же девичье тело напряглось. Настя не стала забиваться в глубь спальной ниши, но все же быстро нашла простыню и прикрылась.
– Доброе утро, солнышко, – как можно мягче сказал я.
– Ой ли? – с сомнением сказала княжна. Увидев пробежавшую по моему лицу тень, она поняла все правильно и быстро добавила: – Ночь была чудесной, и сейчас мне хорошо, а вот утро вряд ли будет добрым.
– Да уж… не знаю, как мы оправдаемся пред твоим папаней.
– Если сделаем все правильно – и оправдываться не придется. Вчера все упились до свинского состояния, так что и тятя, и все слуги наверняка спят. Осталось только убедиться, что сейчас не полдень.
Блин, опять встает вопрос с часами…
Мы как были в импровизированных тогах, так и прошли в кабинет, чтобы убедиться, что за окном еще горят звезды. Звезды горели, а посему можно было освежить ночные воспоминания. Прямо в кабинете. Мне, конечно, тут же хотелось еще, но благоразумная девушка чмокнула меня в нос и быстро собралась. А на прощание, уже одевшись, спросила:
– Надеюсь, эта ночь ничего не изменила в твоих планах?
– А ведь я могу и обидеться…
– Дурачок, – улыбнулась Настя и еще раз чмокнула меня, теперь уже в губы.
Ну что ты будешь делать! Обозвали дураком, а он еще и лыбится, причем совершенно по-идиотски.
Прошлого, конечно, не воротишь, и слово, данное князю, было нарушено, но я совершено ни о чем не жалел. Так что прямо с утра пойду свататься и назначать день свадьбы.
Перекатывая в голове подобные мысли, стоило бы вспомнить, что обычно в такие моменты ко мне тихо подкрадывается очередная напасть.
Через час после восхода Ярилы, когда и князь, и вся его прислуга спокойно спали, а Настя делала вид, что вообще не выходила из своей спальни, у ворот взревели сигнальные рога. Причем чужие. Я в этот момент работал в кабинете и все прекрасно слышал.
Первый порыв – броситься к оружейному шкафу и манекену с броней – был остановлен простой логикой. Причина переполоха могла быть любой. Что-то я стал дерганым, хотя с такой жизнью можно вообще в психа превратиться.
Причина тревожного сигнала действительно оказалась мирной – в гости явился наместник нашей провинции.
Князь Боримир выглядел одновременно встревоженным и обрадованным, к тому же чуточку пристыженным. Нетрудно было догадаться, что он повел войска к долине только после того, как узнал, что в Овернь вошел караван Корпуса.
В моих владениях князя знали почти все, так что его и ближнюю свиту пустили внутрь, а вот войска остались снаружи. Ввиду последних сюрпризов у коменданта развилась здоровая паранойя.
– Родич, ты не представляешь, как я рад, что вижу тебя живым и здоровым, – широко раскинув руки, прямо от двери приемного зала заявил князь.
Мы с ним по-родственному обнялись.
– И мне радостно, что с вами все в порядке. Какими судьбами в наших краях?
– Как только узнал, что на твой городок напали, так сразу начал собирать войско. Но разве за тобой успеешь! Хоть и Вепрь, а шустрый аки ласка. – Князь старался перевести все в шутку, но как говорится: «Ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь?..» и так далее.
И все же взаимное вежество нужно было соблюсти.
– Я и не сомневался, что на вас можно рассчитывать, потому с легкой душой пошел защищать наших родичей. Кстати, со мной приплыли трое князей.
– Кто? – тут же вскинулся князь.
– Гремислав Людевитович, Некрас Самовладович и Ростих Жбора.
– Ростих?! Вот славно-то как! – потер ладоши Боримир. – Ох и погуляем же…
От его восторга у меня заломило в висках.
– Да уж, князья – еще те гуляки. – В голове замелькали картинки вчерашнего дня. Князья действительно умели отрываться, причем до упора. В отведенные комнаты их уносили на руках. Это я еще помню.
– Идем скорее, не терпится пообщаться с земляками. Хотя стой, – погасил свой порыв Боримир, – сначала скажу самое важное. Я, как ты и просил, поговорил с ярлами, и есть кое-какие результаты. Кто-то верит, многие сомневаются, но важнее то, что удалось достучаться до самого Немосуса Мак Дея.
– Не хочу показаться невеждой… но кто это?
Князь замер, удивленно уставившись на меня, но затем, тряхнув головой, начал объяснять:
– Это глава одного из самых богатых и древних кельтских родов. Они были в родстве со старыми королями. К старому Немосусу прислушается большинство ярлов и эрлов. Если он тебе поверит, за нас встанут все восточные провинции и часть центральных. Это самое меньшее. Но нужно быть очень убедительным.
– Хорошо. Когда мы сможем поговорить с ярлом?
– Как только будем готовы. Он передал с письмом, что ждет нас в любой момент. Так что задержимся на небольшую пирушку – и в путь. Лучше всего отправиться прямо сегодня. Судя по тому, что я видел под твоими стенами, для нас сейчас каждая мера времени дороже любого количества золота.
Чтобы действительно не терять времени, я свел вместе князей, наместника и изрядный бочонок пива, а сам направился к временной лаборатории Богдана. Что ж, похоже, сватовство придется отложить. Почему, интересно, эта мысль вызвала во мне легкую радость?
Прислушавшись к своим эмоциям, я с облегчением понял, что напрягает не само сватовство, а грядущее объяснение с отцом Насти.
Ну это ничего, это не смертельно…
