– Намного ближе, чем до тех мест, откуда держите путь вы, Дэнэд и Мэтэм. Спокойным шагом за день доберёмся. Я здесь все тропы исходил и вас проведу… А из какого же селения вы?
Друзья вопросительно посмотрели друг на друга, и вдруг Дэниел почему-то вспомнил дедушкины глобусы.
– Наше селение… называется Глобус, – без раздумий сказал он.
– Глобус, – решительно повторил Мэтью, чтобы стряхнуть удивление, неожиданно прилипшее к его лицу.
– Не слышал о таком. Видно, вы проделали длинный путь, очень длинный путь. Может быть, этот путь был длиною в сто дней.
Глаза Мэтью и Дэниела снова встретились. Взгляды их были серьёзны и говорили о том, что слова Семимеса означают для них гораздо больше, чем то, что он в них вложил: он ничего не слышал о глобусе.
– У нас тоже есть озеро. Название его очень простое – Наше Озеро, – заметил Дэниел.
– Наше Озеро, – повторил Семимес. – Очень милое название.
Семимес легко постучал своей палкой по земле, закрыв при этом глаза.
– Семимес, а кто эти большеголовые в панцирях, которые бежали за нами? – спросил Мэтью.
Лицо Семимеса помрачнело, и весь он как-то напрягся и даже засопел. Ему понадобилось какое-то время, чтобы прийти в себя.
– Это воины Шороша, ореховые головы. Выпитое Озеро – их логово. Они делают вылазки, нападают на людей, убивают их. Они настоящие злодеи. Больше других достаётся нашим соседям из Нэтлифа и Крадлифа: эти селения ближе других к Выпитому Озеру.
– Нужно же драться! – возмутился Мэтью. – Что значит, достаётся?
– Да ладно, Мэт, не горячись. Давай послушаем – интересно, – попытался умерить пыл друга Дэниел.
Но Семимес уже зацепился за слово.
– Драться, говоришь? Что же ты побежал, Мэтэм? Страшно стало?
– Нужно подготовиться и дать отпор. Не с пустыми же руками на мечи и секиры лезть?!
– Нужно, нужно. Не обижайся. Люди вооружаются. И не только это. Отец говорит, что очень мудро поступил Хранитель Рэгогэр из Нэтлифа. Двадцать лет назад он уговорил сельчан приступить к сооружению крепости, которая бы прикрывала Нэтлиф со стороны Выпитого Озера. Воздвигали крепость жители из всех селений, а заправляли всем лесовики: они знают в этом деле толк, как и в оружии.
– Семимес, что же хранит этот Хранитель из Нэтлифа? – спросил Дэниел.
Семимес замялся, бойкость его словно куда-то исчезла.
– Хранитель?.. Это… тот, кому доверено охранять мир и покой людей. Рэгогэр, как ты мог заметить из моего рассказа, охраняет мир и покой Нэтлифа.
– А я подумал, что ему доверено оберегать какую-нибудь ценную вещь, – нарочно сказал Дэниел, заметив, что Семимес чего-то недоговаривает.
– Вещь… вещь… Вещи бывают разные, – Семимес поворачивал голову то в одну, то в другую сторону, ища и пряча ответ. – Некоторые из них следует оберегать. Очень следует оберегать… Вещь…
– Так что твой отец говорит? – Дэниел перевёл разговор, чтобы остановить мучения Семимеса: ему стало стыдно за то, что причиной тому – его неосторожное слово.
– Отец? – обрадовался Семимес. – Отец говорит, что скоро ореховые головы окрепнут, и тогда начнётся… Дорлифянам тоже пришлось вспомнить об оружии, что сотни лет хранилось в пещере Догуш. Лесовики учат дорлифян владеть этим оружием, совсем как в давние времена, во времена Фэдэфа. Был такой герой в Дорлифе, и мой отец хорошо знал его. Он не раз рассказывал мне о нём. Каждую ночь вокруг селения выставляют посты дозорных. Вместе с сельчанами охрану всегда несут лесовики. Будете в Дорлифе – увидите всё собственными глазами.
– Семимес, – снова перебил его Дэниел, – ты сказал про давние времена, про то, что твой отец знал…
– Фэдэфа, – помог ему Семимес.
– Сколько же лет твоему отцу?
– Знаю, что не меньше тысячи лет, – с гордостью ответил Семимес.
Мэтью и Дэниел не удержались от улыбок, но промолчали, чтобы не смутить забавного парня.
– А кто же этот самый Шорош? Их Повелитель? Один из… ореховых голов упоминал про какого-то Повелителя, – поинтересовался Мэтью (улыбка уже прогнала обиду с его лица).
– Вот что я вам скажу, Мэтэм и Дэнэд…
– Лучше Мэт и Дэн, – заметил Дэниел.
Семимес расплылся в счастливой улыбке, но, тут же укротив её и нахмурив брови, настроился на серьёзный лад.
– Вот что я вам скажу, Мэт и Дэн, друзья мои: Шорош – это могучее и страшное чудовище. Девяносто три года тому назад небо над озером Лефенд разверзлось, не выдержав его злобы, и он обрушился на наши земли. В одно мгновение он слизал Дорлиф и другие селения. Одним глотком он выпил озеро Лефенд и покрыл его непроглядной пеленой до самого неба. И оно превратилось в то зловещее место, где больше тридцати лет назад закопошились ореховые головы.
Дэниел и Мэтью с какой-то ветреностью в душе слушали Семимеса.
– Шорош, – продолжал он, – пронёсся стремглав и снова взмыл в неведомые высоты, оставив после себя тьму, ореховых голов и собственные Слёзы… Повелитель? Повелителем они называют того, кто приручил их и поставил себе на службу, того, кого люди никогда не видели. Он правит ореховыми головами, оставаясь за пеленой Выпитого Озера.
– Тьму, ореховых голов и Слёзы… Злой Шорош роняет Слёзы? – усмехнулся Дэниел.
– Да, Слёзы. Говорят, что Шорош, увидев то, что он натворил в безумии, плачет. И люди находят его застывшие Слёзы… Если бы Семимес был целым человеком, он бы сказал, что, не будь зла, бед и болезней… – он подумал ещё о чём-то и добавил, понурив голову: – …и корявости, люди могли бы жить покойно и вечно.
Мэтью и Дэниел снова удержались от просившегося на язык вопроса. Вместо вопроса, Дэниел сказал Семимесу:
– Не унывай, друг.
Лицо Семимеса налилось жизнью так же легко, как мгновением раньше потускнело.
– Дэн, Мэт, я вижу, что вам нужно подкрепиться, очень нужно подкрепиться, – Семимес достал из своей походной сумки хлеб, отломил и дал по большому куску своим новым друзьям, потом отломил кусок себе. – Нам всем очень нужно подкрепиться перед дорогой. А вот чай – попейте. А я пить не буду, не хочу. Доброго вам голода, друзья мои.
Мэтью и Дэниел после небольшого замешательства разом сказали:
– Доброго тебе голода, Семимес.
Дэниел и Мэтью ели дорлифский хлеб с таким аппетитом, с каким давно ничего не ели, чем доставили Семимесу огромное удовольствие. «И Семимес может порадовать людей, – подумал он. – И Семимес может быть другом».
– Головы воинов Шороша походят на какие-то орехи, Семимес? Мы тут с Дэном гадали, чем может поделиться с нами этот лес.
– Это – лес Садорн. Жаль, у меня нет с собой хотя бы одного баринтового ореха. Он бы ответил на твой вопрос, Мэт. А потом вы с Дэном отведали бы его.
Дожевав свой хлеб, Семимес снова взял свою палку, стоявшую рядом, у камня, и несколько раз коснулся ею земли.
– Хорошо, что покушать успели. А вот дорога домой нам сегодня заказана, – проговорился он.
– Почему, Семимес? – поинтересовался Мэтью, заметив, что он сказал это сразу после того, как проверил грунт палкой. – Ещё довольно светло.
– Сейчас-сейчас, Мэт. Не торопись – попей чайку, – прежде чем сообщить что-то Мэтью и Дэниелу, Семимес дал им время спокойно насладиться чаем.
– Чай изумительный, – с чувством сказал Мэтью, возвращая флягу её владельцу.
– Мэт, ты поймал мою мысль и присвоил её себе, – сказал Дэниел.
Семимес засмеялся скрипучим смехом.
– Во всём Дорлифе только мы с отцом такой завариваем, паратовый. Я поутру как раз листья парата собирал, на обратном пути прихватим их… и грибы заодно. Я их в лесу оставил. Но это только завтра, а на ночь придётся искать убежище в горах.
– Почему же, Семимес? Я так и не понял, – повторил свой вопрос Мэтью.
– А я ещё не сказал, вот ты и не понял. Выгляни-ка украдкой – сам увидишь почему.
Мэтью сделал шаг, чтобы выйти из-за камня.
– Украдкой! – твёрдо повторил Семимес. – На стрелу нарвёшься, коли заметят.
Мэтью прижался к камню и осторожно выглянул.
– Сюда направляются? – спросил Семимес затаившего дыхание Мэтью.
– Мэт, что там? – прошептал Дэниел.
– Ореховые головы. Их не меньше десяти. Уже близко, – ответил Мэтью.
Дэниел даже разозлился на себя, когда рука его потянулась к ремню. От взгляда Семимеса не ускользнуло ни его движение, ни то, что кошель его, покоившийся на ремне, распирало так, будто за кожаной щекой его прятался баринтовый орех или что-то поменьше… но поценнее… что-то очень ценное.
– Не паникуй, Мэт, они не видят нас. И ты, Дэн, верни ум в голову… Было двое, стало десять – бой не примешь. Так что придётся с горами дружбу водить. Следуйте за мной, друзья мои. На тропе ступайте туда, куда нога Семимеса ступает, цепляйтесь за то, за что рука Семимеса цепляется.
