Но Рути стояла на своем. Она не особенно доверяла Интернету и считала, что они должны именно сорваться с места и поехать в Вудхевен, чтобы выяснить все на месте.
«Даже если сам мистер О'Рурк переехал или умер, – сказала она, – мы можем расспросить его соседей или родственников».
«Все равно я считаю – у нас слишком много шансов вернуться ни с чем, а ведь Коннектикут не за углом расположен. Туда ехать и ехать!»
«Я уверена, что эти бумажники имеют какое-то значение, не зря же мама хранила их столько лет, – возразила Рути. – И потом, эти О'Рурки – наш единственный шанс что-то выяснить. Если для этого надо ехать в Коннектикут, значит, поедем в Коннектикут. Я одна поеду, если ты не хочешь».
Ее слова положили спору конец. Базз больше не возражал, и сразу после завтрака они погрузились в пикап и отправились в путь.
Сидя на переднем сиденье рядом с Фаун, Рути молчала, погрузившись в размышления. Она знала, что Базз считает ее глупой и упрямой, но что-то ей подсказывало: в Вудхевене они сумеют кое-что узнать. Да и ничего другого им просто не оставалось, разве что позвонить в полицию и сообщить о таинственном исчезновении Элис. Обращаться к властям Рути, однако, по-прежнему не хотелось, и она оставила это на крайний случай, когда все остальные возможности разыскать маму будут исчерпаны.
– И что мы будем делать, если найдем этих О'Рурков? – спросил Базз, когда они добрались до Вудхевена и углубились в лабиринт окраинных улочек.
– Я спрошу, знали ли они моих родителей, – решила Рути. – В зависимости от того, что́ они мне ответят, я покажу им оба бумажника. Возможно, они сумеют объяснить, как их вещи попали к маме.
– И это поможет нам ее найти? – с надеждой поинтересовалась Фаун, которая всю дорогу дремала или шепталась с Мими, сидевшей у нее за пазухой.
– Этого я не знаю, – призналась Рути, играя со сломанной защелкой перчаточного отделения. – Но лучше что-нибудь делать, чем просто сидеть дома и ждать.
Рути никогда не бывала в Коннектикуте. Она и из Вермонта-то ни разу в жизни не выезжала, и теперь разглядывала огромные рекламные плакаты, рестораны быстрого обслуживания, большие универсальные магазины и ряды одинаковых типовых коттеджей с восторженным интересом, к которому примешивалось странное беспокойство. От волнения Рути то и дело принималась скрипеть зубами (вредная привычка, от которой ей никак не удавалось избавиться), так что у нее даже заныла челюсть.
Улицы, по которым ехал Базз, пересекались под прямым углом, располагаясь в виде аккуратной решетки – так, во всяком случае, они выглядели на экране навигатора. Дома были почти без задних дворов; крошечные палисадники перед фасадом отделяли друг от друга лишь чахлые живые изгороди. Снег лежал вдоль тротуаров грязноватыми сугробами. Дома стояли так тесно, что заглянуть в окно соседу можно было, не выходя из собственной гостиной, и Рути невольно задумалась, каково это – жить в таком месте. Похоже, ее родители совершили не такую уж большую глупость, когда поселились на уединенной ферме на краю самого настоящего леса.
– Вот и Кендалл-лейн, – объявил Базз с таким видом, словно Рути была не в состоянии сама прочитать надпись на указателе. Он много раз ездил с отцом на стрелковые соревнования и шоу, побывал почти во всех Северо-восточных штатах и считал себя опытным путешественником. – Нужный нам дом должен быть с левой стороны… – Базз некоторое время изучал номера домов. – Смотри, вот 229-й, значит, следующий – наш.
Приятный, но лишенный всякого выражения женский голос, раздавшийся из навигатора, подтвердил его правоту, и Базз, включив поворотник, свернул на подъездную дорожку дома номер 231 по Кендалл-лейн. Сам дом представлял собой приземистое одноэтажное бунгало, отделанное дешевым светлым сайдингом, который местами потрескался и покрылся толстым слоем грязи. На заднем дворе – размером с носовой платок, не больше, – стоял пластмассовый детский бассейн: его очертания едва угадывались под слоем недавно выпавшего снега. Перед крыльцом был припаркован старый белый «понтиак» с помятым задним бампером. Кто бы ни жил сейчас в этом коттедже, он был явно не богат. Рути поняла это сразу; уж она-то знала, каково это – покупать только ношеную одежду, сидеть на диванах, покрытых самоткаными ковриками, скрывающими пятна и прорехи в обивке, есть мясо не чаще двух раз в неделю и при этом знать, что денег на поездку в Диснейленд у мамы нет и никогда не будет.
– Вы подождите здесь, а я схожу на разведку, – сказала Рути, хватая с сиденья свою сумочку, в которой лежали бумажники О'Рурков.
– Я буду рядом, – пообещал Базз.
– Я тоже, – пискнула Фаун, выглядывая из одеяла, в которое она была закутана.
Пройдя по скользкой, обледеневшей дорожке, Рути поднялась на крыльцо и нажала на кнопку электрического звонка. Ей показалось, что звонок не прозвонил, поэтому, немного подождав, она распахнула сетчатую противомоскитную дверь и громко постучала в дверь входную. На двери висел пасхальный венок – картинка с изображением кролика, окруженная выгоревшими пасхальными яйцами, и Рути, испугавшись, что в доме давно никто не живет, постучала еще раз.
За дверью послышались шаги, щелкнул замок, и из двери выглянула какая-то женщина с сожженными перманентом светлыми волосами и плохой кожей.
– Вы кто? Что вам надо?
Прихожая за спиной женщины была маленькой, темной, насквозь провонявшей сигаретным дымом, и Рути от души надеялась, что ее не пригласят внутрь.
– Здравствуйте! – Рути улыбнулась своей самой приветливой улыбкой. – Я ищу Томаса и Бриджит О'Рурк.
– Кого-кого?
– Они когда-то жили по этому адресу. Мистер Томас О'Рурк… и Бриджит…
Женщина недоуменно уставилась на нее.
– Никогда о таких не слышала, извините.
И дверь с пасхальным венком захлопнулась перед самым носом Рути.
Ничуть не обескураженная неудачей, Рути решила обойти соседей, но в ближайших домах либо никого не было, либо ей просто не открыли. Только на противоположной стороне улицы дверь отворил какой-то старик в толстом банном халате. Он разговаривал с Рути достаточно вежливо, но, увы, – никаких О'Рурков старик не знал и даже не слышал о соседях с такой фамилией.
– Тупик! – сообщила Рути, вернувшись в машину. – Женщина, которая теперь живет по нашему адресу, вообще не поняла, о ком речь, а пожилой джентльмен в доме напротив никаких О'Рурков не знает. – Она вздохнула. – Похоже, мы действительно зря проездили.
– Зря! – подала голос Фаун из глубин одеяла.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
