– Ну да! И еще у меня к тебе претензии...
– Шелестова, ты послушай саму себя, – перебила ее Рая. – Ну что ты такое говоришь! Ты поссорилась с Лилькой, потому что чего-то там такое, год назад... Да это курам на смех! Год назад! Ты бы еще вспомнила, как она в песочнице у тебя ведерко отняла.
– Райка, ты что, нарочно притворяешься? – возмутилась Надя. – Отнятое ведерко и отнятый муж – две совершенно несоизмеримых величины!
– Умная ты слишком, Надя, – покачала головой Рая. – И в этом твоя беда. Так вот что я тебе скажу – во всем только ты виновата. Надо было следить за своим мужиком! И нечего теперь на Лильку обижаться... Тем более ты сама хороша – на Альбинкиного мужа глаз положила. Я тебя не понимаю – и что ты в том Леонтии нашла? Он же придурковатый какой-то! Конечно, он композитор, и все такое...
– Я с Леоном не спала! Я мужественно боролась со своим чувством, я дала Альке слово... Господи, Колесова, я ж тебе совсем о другом хочу сказать! – в отчаянии закричала Надя. – Это ведь все твоих рук дело! Ты придумала историю о холодильнике, который якобы надо передвинуть...
– Рая, дети голодные! – засунула голову в дверь Светлана Петровна. – Скоро ужин?
– Сейчас, мама, пять минут... Какой еще холодильник, Шелестова? – мрачно произнесла Рая, орудуя лопаткой.
– Наденька, ты с нами садись, покушаешь тоже... – озабоченно произнесла Светлана Петровна и исчезла.
– Да тот самый, который Лиле надо было передвинуть!
– О чем ты, Шелестова? – изумилась Рая. – Ну ты даешь... Лильке надо было передвинуть холодильник, а я во всем виновата!
– Так ведь ты же все и придумала! Чтобы свести Егора с Лилей! Нет, ну, может, ей действительно надо было что-то передвинуть, но ты обставила это таким образом...
– Солонку дай, – перебила ее Рая. – Вон, на полке банка, прямо над тобой... Хоть бы опять не пересолить, я вечно все пересаливаю.
– Рая, да ты меня не слушаешь!
– Все я прекрасно слышу... Рая – сволочь и скотина, у Раи и муж пьющий, и дети оторвы, управы на них никакой нет... Во всем, во всем одна Рая виновата!
Она бросила щепоть соли на картошку и закрыла сковородку крышкой. Потом вытерла слезы на глазах.
– Ты чего? – опешила Надя.
– Чего... Да Колесов опять неизвестно где шляется! Ты видела, который час? Ночь-полночь на дворе, а он пропал куда-то...
– Рая, я тебя ни в чем не обвиняю. Я просто хочу сказать, что ты иногда совершаешь поступки, которые иногда выглядят как провокация, и вообще... – забормотала Надя, потирая лоб ладонью. Она уже забыла о той блистательной обвинительной речи, которую приготовила для Раи.
– Есть-то с нами будешь? – буркнула Рая. – Или брезгуешь?
– Да ты что! Конечно, буду... Тарелки достать?
Скоро на большом столе стояли тарелки с дымящейся картошкой, из кипятка Рая вынула толстые сардельки, положила каждому по яркой маринованной помидорине, посыпала зеленым луком...
– Славик, Вова... Мамочка! Ужинать...
В этот момент пришел и Гена Колесов.
– О, картошечка... – обрадовался он. – И Надюха у нас в гостях, вот сюрприз-то...
Он скинул куртку и сел за стол. Руки у него были не отмываемые, черные, со срезанными под корень ногтями. Надя, точно завороженная, уставилась на эти руки.
– Райка, под такой мировецкий закусон полагается по рюмашечке...
Ярослав и Владимир, точно за ними кто-то гнался, в два счета съели свои порции, залпом выпили вишневый компот и с диким криком убежали.
– Куда, куда... – затопала за ними Светлана Петровна. – Умыться на ночь надо!
Рая, Гена Колесов и Надя остались на кухне одни.
– Нет-нет, я не буду пить! – замахала руками Надя, увидев, как Рая достает из холодильника прозрачную бутылку.
– Чисто символически, – сказал Гена.
– Да, Надя, по чуть-чуть, – устало произнесла Рая. – Тем более до дома тебе идти совсем недалеко, минут пятнадцать от силы...
Рая разлила водку по стопкам.
– Ну, за все хорошее!
Надя опрокинула в себя содержимое стакана и стала быстро-быстро заедать картошкой. «Господи, да что ж такое! – с отчаянием подумала она. – Я же шла к Райке, кипя от праведного гнева, намереваясь высказать все, что я о ней думаю, и порвать с ней всяческие отношения... А вместо этого сижу на кухне, трескаю жареную картошку и пью водку. Да еще в компании Гены Колесова!»
– Молодец! – одобрительно кивнул Гена, наблюдая за ней. – Хорошая девочка.
И он набулькал в Надин стакан еще порцию водки.
– Нет! – закричала Надя. – Да вы чего, с ума сошли? Я больше пить не буду! Алкоголики несчастные... И Лосева тоже хороша – винище литрами хлещет, с утра до вечера...
– Красное? Ну, это для здоровья! – с достоинством произнес Гена.
Колесов ел быстро, без всяких изысков, подцепляя вилкой то ломтики картофеля, то откусывая от брызжущего маринадом помидора, то с хрустом впиваясь большими ровными зубами в сардельку. Но, странное дело, в его безыскусных движениях было нечто такое, что заставляло Надю томиться и ерзать на стуле. «Этого еще только не хватало!» – подумала она.
– Ладно уж! – сердито сказала Рая. – Пей, раз нолито...
Надя залпом выпила вторую стопку и ожесточенно принялась доедать картошку.
– Теплынь-то какая нынче... – зевнула Рая. – Я такой погоды и не помню.
Над распахнутым темным окном трепетала белоснежная кружевная занавеска.
– Даже жарко... – пожаловалась Надя, чувствуя, как от выпитого и съеденного начинают гореть щеки.
– Зато в понедельник обещали похолодание, – сказал Гена, пристально глядя на Надю. – До нуля градусов.
– Ничего себе перепады! – опять зевнула Рая.
– И зима, говорят, будет снежной и холодной – как в Сибири...
– Ладно, я пошла, – быстро засобиралась Надя, не вынеся этого пристального взгляда Колесова.
Рая вышла ее проводить на лестничную площадку.
– Вот что, Надя... – сказала она, замахивая на груди ворот своего лилового халата. – Ты это... зла на меня не держи.
– Что?
– Я прекрасно поняла, зачем ты ко мне приходила, – тихо произнесла Рая. – Но не все так однозначно, как тебе кажется...
– О чем ты?
– Я о том, что Лилька – змея та еще. Правильно ты с ней поссорилась.
– Господи, Рая, я уж и не знаю, что вообще думать, – несчастным голосом произнесла Надя. – Я совсем запуталась. И Егор еще сегодня приходил...
– А что ему надо? – оживилась Рая.
– Как всегда – жаждал воссоединения.
– Этого только не хватало! Гони ты его, Надя, гони от себя!
– Да он, в общем, не такой уж плохой человек...
– Он плохой человек, – холодно возразила Рая. – Он предал тебя. С твоей же лучшей подругой.
– Да я сама...
– Ты – другое дело! – веско произнесла Рая. – А Лилька – змея. Я с ней тоже решила больше не общаться.
