За Фукса поручился профессор Р. Пайерлс, один из руководителей проекта. И в 1942 году Клаусу предоставили английское подданство, и он, наряду с другими участниками проекта, получил доступ к материалам английской разведки, которые касались, в частности, исследований по расщеплению атомного ядра в Германии.
Личный второй фронт
После нападения фашистской Германии на СССР многие люди на Западе, сочувствущие нашей стране, стали требовать всемерного оказания помощи Красной Армии, скорейшего открытия второго фронта. Однако руководители Англии и США, как известно, не очень торопились…
Тогда Клаус Фукс, как искренний друг СССР и противник нацизма, решил открыть свой личный второй фронт. В конце 1941 года он имел смелость или нахальство явиться в советское посольство в Великобритании, где и сообщил о ведущихся секретных работах. А также о своем добровольном согласии передавать информацию об этих работах в СССР.
Так началась работа Клауса Фукса с советской разведкой. Сначала конспиративная связь с ним поддерживалась через уже известную вам Рут Кучински. В 1942–1943 годах она встречалась с Фуксом каждые три-четыре месяца, и он рассказывал ей, над чем работает в настоящее время, передавал необходимые материалы. Таким образом, в СССР были в курсе, что и как делают англичане, пытаясь создать атомную бомбу, с самого начала работ.
Нашей разведке повезло еще и в том, что в конце 1943 года руководитель американских исследовательских работ по атомному ядру Роберт Оппенгеймер, знакомый с трудами К. Фукса и высоко ценивший их, предложил включить его в группу британских ученых, которые должны была участвовать в программе «Манхэттенский проект» по созданию американской бомбы.
Фукс по приезде в США был передан на связь с агентом резидентуры НКВД Гарри Голдом, по кличке «Раймонд» (просьба не путать его с тем «Раймондом», который убил Троцкого). Он регулярно получал информацию в течение примерно пяти месяцев, а потом Фукс куда-то загадочно исчез. Его сестра сообщила Голду, что он срочно выехал на «юго-запад США».
Работа в Лос-Аламосе
Вскоре выяснилось, что Клаус Фукс, наряду с другими участниками проекта, был переправлен в секретный городок Лос-Аламос, где в глубокой тайне трудились сорок пять тысяч ученых (в том числе двенадцать нобелевских лауреатов), инженеров, техников, рабочих, охраняемых специальными воинскими частями. Военный руководитель «Манхэттенского проекта» генерал Гровс не без гордости заявил, что «туда и мышь не проскочит».
Мышам, впрочем, делать в Лос-Аламосе было особо нечего – уран, как известно, не только несъедобен, но и ядовит. А вот агенты советской разведки в самое нутро «Манхеттенского проекта», как известно, проникли. Помимо Клауса Фукса там трудились еще несколько сотрудников, имевших связи с нашими спецслужбами; имена некоторых из них до сих пор все еще засекречены.
В январе 1945 года Фукс дал о себе знать родственникам. А через них была восстановлена связь и с разведкой. Роберт передал расчеты, размеры и чертежи «бэби» – так ласково называли первую атомную бомбу ее создатели. А полгода спустя он смог добыть и передать информацию еще и об испытаниях и усовершенствовании урановой и плутониевой бомб.
В немалой степени его успеху как разведчика способствовал тот факт, что он был еще и весьма неплохим физиком. Глава теоретического отдела «Манхэттенского проекта» Ганс Бете так охарактеризовал его: «Он один из наиболее ценных людей моего отдела. Скромный, способный, трудолюбивый, блестящий ученый, внесший большой вклад в успех Манхэттенской программы».
Не случайно его привлекли и к работам по созданию американской водородной бомбы.
Возвращение в Англию
В июне 1946 года английское правительство решило создать собственную атомную бомбу, так как американцы не спешили делиться своими секретами, и попросило вернуться из Америки наиболее ценных специалистов. В их числе оказался и Клаус Фукс.
В Англии он был назначен главой отдела теоретической физики Научно-исследовательского атомного центра в Харуэлле. Он стал членом многих комитетов и комиссий, связанных с этой проблемой, в том числе комиссии по противоатомной обороне Англии, а также участвовал в решении многих вопросов, связанных с созданием атомной промышленности.
В Англии Фукс был принят на связь сотрудником резидентуры внешней разведки Александром Феклисовым, которому для этого пришлось приобрести познания в области теоретической физики. Фукс понимал трудности молодого разведчика и старался сообщать информацию в доступной для него форме. План каждой встречи с ученым обсуждался и утверждался в Москве.
Клаус говорил, что судя по вопросам, на которые его просят дать ответ, советские ученые уже стоят на пороге создания собственной атомной бомбы, и он очень рад этому, так как она будет способствовать укреплению мира.
Арест и отсидка
Всего с осени 1947 года по май 1949 года Феклисов провел с Фуксом шесть продуктивных встреч, после чего тот перестал выходить на связь. Это случилось уже после взрыва советской атомной бомбы. Фукс решил, что он сделал свое дело, Вторая мировая война закончилась и его личный второй фронт можно закрыть. Ведь он сотрудничал с нашей разведкой сугубо добровольно и не получил за это ни цента.
Между тем опасность провала нарастала с каждым днем. Американские и английские спецслужбы, пораженные той быстротой, с которой в СССР было создано атомное оружие, бросились искать источники утечки секретнейшей информации.
Работу им во многом облегчили показания предателя, шифровальщика военного атташе в Оттаве И. Гузенко. Попала под подозрение сестра Фукса Кристель, которая несколько раз была замечена в контактах с неизвестным лицом.
В итоге осенью 1949 года Фукс был взят в глубокую разработку. Он это почувствовал и перестал выходить на связь.
По личному указанию премьер-министра Англии Эттли английская контрразведка приступила к интенсивным допросам Фукса. При этом его не отстраняли от работы, заставляя тем самым подвергаться еще и остракизму со стороны коллег. Ведь им сообщили, что Фукса допрашивают в связи с подозрениями в шпионаже, и многие стали сторониться его. А некоторые даже напрямик спрашивали, не шпион ли он?
До Фукса также дошли смутные слухи о предательстве, и он решил, что его подставил не кто иной, как Голд. Посчитав, что отпираться в таких условиях бессмысленно, Фукс решил смягчить свою участь чистосердечным признанием. И 13 января 1950 года признался в том, что передавал Советскому Союзу информацию по атомной бомбе.
Естественно, его арестовали, и вскоре ему было предъявлено официальное обвинение в шпионаже. Суд, состоявшийся 1 марта 1950 года, был скоротечным – все разбирательство заняло всего полтора часа. И Фукс получил четырнадцать лет заключения. Что вызвало у него вздох облегчения: ученый полагал, что его могут приговорить и к смертной казни. Однако судья учел, что американские атомные секреты он передавал не противнику, а союзнику по недавней войне.
Советская сторона, как водится в таких случаях, публично умыла руки: агентство ТАСС заявило, что никакие «агенты Советского правительства не имели к Фуксу никакого отношения».
Фуксу пришлось отсидеть девять с половиной лет, после чего он был выпущен «за примерное поведение». Случилось это 24 июня 1959 года, после Клаус Фукс сразу же уехал в Восточный Берлин, где вскоре получил гражданство ГДР.
Видимо, в тюрьме он все-таки получил какие-то известия от советской стороны, поскольку отверг предложения о работе от университетов Англии, Канады и ФРГ. Вскоре Фукс был назначен заместителем директора Института ядерной физики ГДР, женился и активно включился в общественно-политическую жизнь страны. Был избран членом Академии наук ГДР, членом ЦК СЕПГ, получил государственную премию и орден Карла Маркса.
А когда 28 февраля 1988 года Клаус Фукс умер, то был похоронен с надлежащими почестями.
Секреты «трубного сплава» (Аллан Мей)
29 августа 1949 года на Семипалатинском полигоне было произведено успешное испытание советской атомной бомбы. То был не только триумф советской науки и промышленности, но и колоссальный успех советской разведки. Ведь при создании ядерного устройства в полной мере были использованы разведданные как о «Манхеттенском проекте» американцев, так и об английском «Тьюб Эллойз». Среди тех ученых, кто сознательно сотрудничал с СССР, был и английский физик Аллан Мей.
«Левый» доктор
Аллан Нанн Мей родился в 1912 году в Бирмингеме. Отец его неплохо зарабатывал, освоив тонкости ремесла меднолитейщика. Он даже смог послать своего сына в Кембриджский университет, обучение в котором, как известно, стоит не дешево.
Впрочем, отец знал, что делал. Вскоре успехи сына стали очевидны. Он уже в 1933 году, в возрасте 21 года, получил докторскую степень, защитив диссертацию по экспериментальной физике.
