Солнце еще не поднялось, но скупой свет предрассветных небес давал возможность до мельчайших подробностей разглядеть каменистую скалу и утес. Спустя некоторое время великан возвратился и коснулся плеча Дарника.
— Что-то не так, Тоф? — спросил кузнец. Немой гигант указал на что-то пальцем.
— Хорошо, сейчас взгляну, — сказал Дарник, поднимаясь. Вдвоем они подошли к краю лощины и выглянули наружу. Спустя некоторое время Дарник бросил через плечо:
— Белгарат, лучше тебе самому на это посмотреть.
Старый волшебник, только что натянувший свои стоптанные бесформенные башмаки, подошел к ним. Длинное зеленое одеяние доходило ему до пят. Некоторое время он пристально глядел в лощину, затем у него вырвалось невнятное проклятие.
— Да, положение незавидное.
Сложность создавшегося положения стала вполне очевидной, когда все собрались возле устья оврага. На некотором расстоянии явственно заметно было большое облако пыли, которое, казалось, неподвижно повисло в застывшем предрассветном воздухе.
— Как думаешь, сколько людей могли поднять столько пыли? — тихонько спросил Гарион.
— По меньшей мере несколько сотен, — откликнулся Шелк.
— Мурги?
— Нет, если, разумеется, они не переменили кардинально своих обычаев, — прошептала Бархотка. — Эти одеты в красное.
Шелк долго и пристально вглядывался в пыльное облако.
— У тебя острое зрение, — сказал он наконец светловолосой Бархотке.
— Одно из преимуществ юности, — вежливо ответила она.
Маленький драсниец уколол ее недовольным взглядом.
— Я думал, это земли мургов, — попытался возразить Дарник.
— Так оно и есть, — ответил Сади, — но маллорейцы частенько патрулируют эти территории. Закет уже много лет безуспешно пытается зайти к Ургиту в тыл.
— А где же они тут берут воду?
— Уверен, они привезли ее с собой.
Тоф повернулся и стал карабкаться по южному склону лощины — из-под его башмаков сыпался грязно-бурый гравий.
— Думаешь, мы сможем от них удрать? — спросил Шелк у Белгарата.
— Никуда не годная затея. Полагаю, лучше нам пересидеть здесь, покуда они не скроются из виду.
Тоф выбрался наверх и издал призывный свист.
— Пойди и погляди, чего ему надо, Дарник, — велел Белгарат.
Кузнец кивнул и стал карабкаться по склону.
— Думаешь, они нас здесь отыщут? — нервно спросила Сенедра.
— Маловероятно, ваше величество, — ответил Сади. — Сомневаюсь, что у них есть время обшаривать каждую лощину и овраг в этих горах.
Белгарат, сощурившись, глядел на облако пыли.
— Они движутся на юго-запад, — объявил он. — Если мы пересидим тут денек или около того, они просто пройдут мимо.
— Как противно, что приходится терять время! — сморщился Гарион.
— Согласен с тобой, но похоже, выбирать нам не приходится.
Дарник соскользнул вниз по склону оврага.
— Там впереди еще один отряд, — бросил он отрывисто. — Думаю, это мурги.
Белгарат снова вполголоса выругался.
— Не хотелось бы угодить в самое пекло, — сказал он. — Поднимись наверх и глаз не спускай с них, — приказал он Шелку. — Хватит с нас сюрпризов.
Драсниец стал карабкаться вверх по склону. Повинуясь смутному беспокойству, Гарион последовал за ним. Наверху они залегли за зарослями густого колючего кустарника.
Яркий шар солнца уже поднялся из-за горизонта на востоке, и громадное облако пыли, поднятое маллорейской колонной, окрасилось в ярко-алый цвет.
Фигурки людей внизу — и конных маллорейцев, и пеших мургов — казались игрушечными.
— Насколько я могу судить, числом они примерно равны, — заметил Шелк, пристально наблюдая за происходящим внизу.
Гарион иначе оценил обстановку.
— И тем не менее преимущество на стороне мургов. Они находятся выше, к тому же внезапность сослужит им хорошую службу.
Шелк усмехнулся.
— О, да ты на глазах становишься заправским стратегом!
Гарион смолчал.
— Сади был прав, — продолжал Шелк, — у маллорейцев с собой запасы воды. — Он указал на дюжину-другую громоздких повозок, груженных большими бочками, тащившихся в хвосте колонны.
Маллорейцы достигли одной из узких лощин и затаились там, в то время как их разведчики пристально оглядывали каменистую пустыню. И по донесшимся вскоре взволнованным крикам можно было понять, что они заметили мургов.
— Бессмыслица какая-то, — отметил Гарион. — Они даже и не пытаются остаться незамеченными.
— Мурги не отличаются острым умом, — пояснил Шелк.
Облаченные в красное маллорейцы сомкнули ряды, а затаившиеся мурги, внезапно покинув свое убежище, принялись осыпать противника дождем стрел, но после кратковременного обстрела стали отходить.
— Почему они отходят? — с презрением вопрошал Гарион. — Какого черта надо было сидеть в засаде, внезапно напасть, а потом повернуться и удрать?
— Это не по глупости, — пробурчал Шелк. — У них что-то на уме.
Отступающие мурги продолжали отстреливаться, и вскоре весь склон был усеян телами убитых в красных одеждах, а маллорейцы самозабвенно преследовали врага.
И снова Гариона поразило, насколько игрушечной, ненастоящей кажется эта схватка. Будь он ближе, кровавая бойня потрясла бы его, но отсюда, сверху, все это было всего-навсего любопытно.
И тут, когда лавина маллорейцев устремилась вслед за отступающим противником в лощины и овраги предгорий, из-за гребня гор, вдававшихся в пустыню, внезапно вылетела мургская кавалерия, вооруженная топорами.
— Так вот в чем дело, — сказал Гарион. — Они заманили маллорейцев в ловушку, чтобы ударить с тыла.
— Мне так не кажется, — не согласился Шелк. — Думаю, их цель — повозки с провиантом.
Кавалерия мургов тем временем и впрямь налетела на плохо охраняемый обоз маллорейцев — взметнулись топоры в руках всадников, и бочки стали разлетаться одна за другой. Прозрачные потоки хлынули на бесплодную пустынную почву.
Солнце, скрытое клубами пыли, стало кроваво-красным, и сверху, из укрытия, Гариону казалось, что из бочонков на камни и песок хлещет не вода, а алая кровь.
Ряды маллорейцев дрогнули. Фигуры, облаченные в красное, кинулись на защиту бесценных запасов воды, но было уже слишком поздно. Всадники-мурги с холодной жестокостью расправились со всеми бочками и теперь с торжествующими криками скакали туда, откуда приехали.
А пешие мурги, чье показное отступление заставило врага так жестоко обмануться, поспешили занять прежнюю позицию и вновь принялись осыпать дождем стрел своих повергнутых в панику противников. Маллорейцы, тщетно пытавшиеся спасти те жалкие остатки воды, что сохранились на донышках разбитых бочонков, становились хорошей мишенью для вражеских стрелков. Наконец, фигурки в красном дрогнули и устремились прямо в пустыню, бросив остатки разгромленного обоза.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
