Как только облаченный в черное Таджак вышел, оставив своих пленников одних, Гарион стянул с себя зеленую одежду работорговца.
— Дедушка, что нам теперь делать? Нельзя ехать в Рэк-Ургу! Если мы собираемся догнать Зандрамас, нам надо спешить в Веркат!
Старик растянулся на подушках.
— На самом деле, Гарион, ситуация складывается для нас как нельзя лучше. Теперь, когда у Агахака и Ургита для нас наготове корабль, мы сможем отплыть прямиком в Веркат. Это избавит нас от изматывающего многомесячного путешествия.
— Но разве дагаши — ну, этот Кабах, который дожидается нас в Рэк-Урге, — разве они не будут возражать, если мы высадимся совсем не там, где приказал Джахарб?
Сади тем временем раскрыл свой кожаный короб.
— Не беспокойся, Белгарион. — Евнух достал маленький сосуд с густой голубой жидкостью. — Две капли вот этого в любой пище или питье — и он станет таким счастливым, что ему будет наплевать, куда мы направляемся.
— Ты незаменимый человек, Сади, — сказал Белгарат. — А как ты узнал, что я разыскиваю Ашабские пророчества?
Сади пожал плечами.
— К такому выводу нетрудно было прийти, о древнейший. Соглашение между Сарисом и Нарадасом предусматривает, что единственная копия этой книги, хранящаяся в библиотеке Стисс-Тора, будет предана огню. Если Зандрамас хотела ее уничтожить, то, совершенно очевидно, именно для того, чтобы книга не попала в твои руки.
— Знаешь, мое мнение о тебе начинает меняться, Сади. Я все еще не вполне доверяю тебе, но очевидно, что ты с твоей сметливостью можешь быть весьма и весьма полезен.
— Премного благодарен вам, великий Белгарат. — Евнух вынул из короба маленький глиняный кувшинчик.
— Собираешься кормить свою змею? — опасливо спросил Шелк.
— Она сильно проголодалась, Хелдар.
— Тогда я подожду снаружи.
— Ответь мне, принц Хелдар, — удивленно спросила Бархотка, — откуда у тебя такое отвращение к рептилиям?
— Большинство нормальных людей терпеть не могут змей.
— Да, но не до такой же степени!
— Ты что, хочешь поиздеваться надо мной?
Карие глаза девушки широко распахнулись, полные невинного изумления.
— Разве я на такое способна?
Шелк вышел в коридор, что-то бормоча себе под нос. А Бархотка рассмеялась и направилась к груде подушек у окна, где уже расположилась Сенедра. Гарион заметил, что эти две женщины успели сдружиться с тех пор, как покинули Тол-Хонет. Поскольку Полгара всегда отличалась самостоятельностью, он даже и не подозревал, насколько сильна у большинства женщин потребность в подруге.
Покуда Сади кормил свою зеленую змейку, женщины сидели бок о бок на подушках и тщательно расчесывали волосы, удаляя из них пыль и грязь.
— Зачем ты дразнишь его, Лизелль? — спросила Сенедра, проводя расческой по своим огненным кудрям.
— Я просто рассчитываюсь с ним, — ответила Бархотка с озорной улыбкой. — В детстве он изводил меня насмешками. А вот теперь моя очередь.
— Похоже, ты всегда знаешь, что сказать, чтобы уязвить его в самое сердце.
— Я прекрасно его изучила, Сенедра. Наблюдаю за ним вот уже много лет. Знаю его маленькие и большие слабости и все уязвимые места наперечет. — Глаза светловолосой Бархотки стали мечтательными. — В Драснии он — человек-легенда. В академии его исследованиям посвящены целые семинары. Мы все пытались с ним соперничать, но нам недоставало его потрясающего чутья и интуиции.
Сенедра даже перестала причесываться и поглядела на подругу долгим внимательным взглядом.
— Что такое? — спросила Бархотка, заметив этот взгляд.
— Нет, ничего, — ответила Сенедра, возвращаясь к прерванному занятию.
Ночь в пустыне оказалась на удивление холодной. Безжалостное солнце за день выпивало из воздуха всю влагу, поэтому невыносимый жар спадал тотчас же, как только оно скрывалось за горизонтом. Когда они тронулись в путь из Кахши в неверной предрассветной полумгле, Гарион тотчас же продрог до костей. Но вскоре жгучее солнце вновь превратило пустыню в пекло. Был почти полдень, когда они достигли подножия горного хребта у западной оконечности пустыни и начали подниматься по склону.
— Скоро ли мы доберемся до Рэк-Урги, добрый господин? — спросил Сади у Таджака, который вновь сопровождал их.
— Через неделю или около того.
— До чего же в этой части Хтол-Мургоса далеко от города до города!
— Это огромная страна.
— И такая пустынная.
— Это если не глядеть вокруг.
Сади вопросительно посмотрел на Таджака.
— Например, если не смотреть в сторону гор. — И Таджак указал на каменную гряду, отчетливо вырисовывающуюся на фоне неба, — конный мург в черной одежде бесстрастно наблюдал за путешественниками.
— И долго он так смотрит на нас? — спросил Сади.
— Уже целый час. Ты ни разу не огляделся вокруг?
— В Найсе мы привыкли все время глядеть себе под ноги. Змеи, понимаете ли.
— Это многое объясняет.
— А что он там делает?
— Следит за нами. Король Ургит не оставляет чужеземцев без присмотра.
— А не возникнут ли у нас неприятности?
— Мы дагаши, найсанец. Мурги бессильны против нас.
— Как отрадно, что нас сопровождает такой влиятельный человек, как вы, добрый Таджак.
Земли, через которые путники ехали всю следующую неделю, были каменисты — лишь кое-где пробивалась чахлая растительность. Гариону было нелегко свыкнуться с тем, что в этих южных широтах уже позднее лето. Он так привык к естественной смене времен года, что ему становилось слегка не по себе оттого, что здесь, на противоположном полушарии, все перевернуто с ног на голову.
В какой-то момент их долгого путешествия на юг Гарион почувствовал, что тщательно укрытый Шар на рукояти меча, который он вез за спиной, переместился влево. Гарион подъехал к Белгарату.
— Зандрамас отсюда направилась на восток, — вполголоса сказал он.
Старик кивнул.
— Мне так не хочется сворачивать, — сказал Гарион. — Если Сади ошибся и она едет в другом направлении, мы можем потерять месяцы, вновь отыскивая ее след.
— Мы потеряли много времени на то, чтобы разобраться с Медвежьим культом, Гарион, — ответил старик. — Нам необходимо наверстать упущенное, а ради этого придется рискнуть.
— Видимо, ты прав, дедушка, и все равно мне это не по нраву.
— Мне тоже, однако не приходится выбирать.
С Великого Западного моря через горы, за которыми находился полуостров Урга, задул шквалистый ветер — предвестник наступающей осени. Но дождь лишь слегка покапал, и путешествие продолжалось без особых осложнений. Теперь на пути все чаще попадались конные патрули мургов — фигуры всадников на горном хребте отчетливо вырисовывались на фоне грязно-серого неба. Но мурги, похоже, и впрямь предоставляли дагашам полную свободу перемещений.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
