концентрации различных признаков с простой генетической структурой. Так, например, генный дрейф вызвал, вероятно, резкое падение частоты группы
В у народов северо-востока Сибири и почти полное ее исчезновение у индейцев Америки. Интересно, что в этих популяциях снизилась также концентрация гена
А и резко повысилась гена
0. В популяциях, заселивших. Австралию, напротив, генетикоавтоматические процессы привели к увеличению частоты гена
А за счет других генов системы
АВ0. Как естественный отбор в истории рас постепенно терял свое значение, так и роль изоляции в этом процессе непрерывно падала; да и сама изоляция людских популяций никогда не была полной, всегда сочеталась с той или иной степенью метисации с соседними группами населения. В силу этого процесс расообразования не доходил до конца, и человеческие расы в отличие от разновидностей растений и животных не превращались в отдельные виды. Переходные формы, у растений и животных постепенно исчезавшие, у людей продолжали существовать на протяжении всей их истории. В зонах соприкосновения ареалов формирования рас сохранялись древние промежуточные формы, к которым относятся, например, упомянутые восточноафриканская (эфиопская) и южноазиатская, группы. Первая из них, известная по данным палеоантропологии еще со времени позднего палеолита, и в наши дни широко распространена среди народов Эфиопии, Сомали, Кении, Уганды, Танзании и других стран Восточной Африки. Географически, морфологически и генетически группа эта связывает негроидов с южными европеоидами. Подобно этому южноазиатская группа, с конца каменного века расселявшаяся с территорий Южного Китая и Северного Индокитая к югу и востоку, вплоть до Индонезии и Филиппин, является связующим звеном между австралоидами и тихоокеанскими монголоидами. По мнению многих антропологов, к древним переходным формам должна быть отнесена и южноиндийская (дравидская) группа, морфологически очень сходная с эфиопской и подобно ей связывающая южных европеоидов с экваториальными расами (в данном случае с австралоидами). Особенности, переходные между — австралоидами и монголоидами, присущи также курильской (айнской) и полинезийской группам.
Наряду с сохранением древних промежуточных форм на всем протяжении истории человечества складывались в результате метисации новые переходные группы расовых типов, которые сплошь и рядом отличались не меньшим морфологическим своеобразием и также имели свои географические ареалы формирования и распространения. Излагая классификацию рас, предложенную Г. Ф. Дебецем; мы приводили много примеров таких контактных групп смешанного происхождения. Часто трудно решить, является ли какая-либо конкретная популяция, промежуточная между большими расами, продуктом их смешения; или же она представляет собой древнюю недифференцированную форму, сочетающую признаки разных рас. — Taк, например, многие советские антропологи, включая Г. Ф. Дебеца и авторов этой книги, считают, что — южносибирская и уральская группы сложились в процессе смешения различных европеоидных и монголоидных популяций, заселявших в разные периоды истории (от неолита до средних веков) Среднюю Азию, Южную и Западную Сибирь, Приуралье и север Восточной Европы. Другие ученые, например В. В. Бунак и В. П. Якимов, предполагают, что характерные черты этих групп (особенно уральской) возникли самостоятельно в глубокой древности, независимо от смешения европеоидов и монголоидов, в районах, расположенных между основными ареалами образования этих больших рас.
ОБЩЕСТВЕННОЕ РАЗВИТИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА И РАСЫ
Весь конкретный материал ясно показывает, что как отдельные ареальные морфологические и физиологические признаки, так и их исторически сложившиеся сочетания — расы — не остаются постоянными, но непрерывно изменяются под воздействием различных и очень сложных факторов: отбора наиболее благоприятных мутантов, изоляции и связанных с ней генетико-автоматических процессов, миграций, которые неизбежно приводят к межрасовой метисации.
Характерный для человека динамизм рас зависит от того; что конкретная история расового состава всех популяций определяется в конечном счете общественными явлениями — хозяйственно-культурной деятельностью и образом жизни народов в различной естественно-географической среде, их передвижениями и контактами. Для понимания этой зависимости расогенеза от общественного-развития большое значение имеет анализ направленных изменений расовых признаков во времени.
Одним из таких эпохальных изменений был процесс грацилизации (лат. gracilis — тонкий, нежный), в результате которого происходило уменьшение общей массивности скелета, наклона лба, выраженности надбровья, продольного диаметра черепа, ширины и отчасти высоты лица, степени выступания носа и т. и. Исследования Г. Ф. Дебеца показали, что во многих районах современной территории СССР грацилизация началась еще в неолите в связи с. постепенным переходом людей сначала на юге, а затем и на севере от охоты, собирательства и рыболовства к земледелию. Этот переход обусловил глубокое изменение всего хозяйственного и бытового уклада наших предков, сделал более устойчивым и обеспеченным их существование, — увеличил среднюю продолжительность жизни[14], привел к резкому повышению доли растительных продуктов, в питании, что в свою очередь оказало большое влияние, на обмен веществ всего организма, в частности на деятельность желез внутренней секреция. Такая социально обусловленная биологическая перестройка вызвала значительные изменения в темпах роста и сроках полового созревания, результатом чего были морфологические сдвиги, нашедшие свое выражение в грацилизации.
Однако процесс грацилизации имел место не у. всех народов, даже давно перешедших к земледелию; так, например, исследования советского антрополога М. Г. Абдушелишвили показали, — что у многих народов Кавказа на протяжении всей их истории происходило скорее не уменьшение, а увеличение ширины лица, надбровные дуги стали несколько больше, угол профиля лба уменьшился, по мнению этого автора, эпохальная трансформация на разных территориях, в разных расовых типах и в разные периоды имела различные темпы и направления изменчивости. Это доказывает изменчивость рас.
Массивные расовые типы с наклонным лбом и сильно развитым костным рельефом черепа с глубокой древности сохранились также на севере Европы (особенно в Скандинавии), в Передней Азии, на Новой Гвинее и других островах Меланезии, в некоторых районах Северной и Южной Америки. Грацилизации, естественно, почти не имела места у тех народов, которые до последнего времени сохранили архаические присваивающие формы хозяйства и жили в тяжелых условиях, как, например, австралийцы, огнеземельцы и эскимосы. Интересно также, что у скотоводов-кочевников Северной Африки, Передней и Центральной Азии грацилизации была очень слабой, что по крайней мере частично связано с небольшой долей растительной пищи в их рационе. В свете новейших данных становится понятным, почему древние популяции людей современного вида во всех частях света были более массивными и длинноголовыми по сравнению с популяциями более позднего времени. Палеоантропологические материалы также подтверждают, что предки всех рас имели массивный костяк, наклонный лоб, развитое надбровье, большой продольный диаметр головы и другие признаки, которые в настоящее время сохранились преимущественно у народов с присваивающим хозяйством, издавна живущих на окраинах ойкумены (в-особенности у австралийцев). Иными словами, не только экваториальные, но также европеоидные и монголоидные расы имели своих «австралоидных» позднепалеолитических предков, костные остатки которых обнаружены во многих местах Африки, Европы, Азии, Австралии и даже Америки.
Значительно позднее грацилизации начался процесс брахикефализации (повышения головного
