Конечно же, Наташа солгала Стентону, сказав, что не умеет плавать. Она прекрасно умела плавать. В имении, где она выросла, имелись и пруд, и речка, и в летнюю жару Наташа с братьями и детьми дворовых проводили там целые дни. Нередко они плавали наперегонки, и Наташа почти всегда побеждала остальных детей.
«Так что, пожалуй, я могла бы добраться до берега вплавь, – думала она, посматривая из окошка своей комнаты на озеро. – Расстояние не такое уж большое, а течения здесь, кажется, нет. Вот только заходить в воду в ночной темноте как-то боязно… Но, с другой стороны, что мешает мне дождаться первых солнечных лучей? Вода будет еще теплая, а Стентон и его верный пес едва ли проснутся так рано. Роджер, конечно, будет спать в лодке, но я постараюсь не шуметь».
После ужина Наташа вышла подышать ночным воздухом. Еще раз обдумав свою затею, она пришла к выводу, что все это не так уж и рискованно. Конечно, плыть на такое расстояние в длинном платье и сорочке неудобно, но если подвязать их к поясу…
«А письмо? – внезапно пришла ей в голову отрезвляющая мысль. – О нем ты совсем забыла? Если ты сейчас сбежишь от Стентона – иными словами, обведешь его вокруг пальца и заставишь почувствовать себя лопухом – он может так разозлиться, что не отдаст письмо ни за какие деньги. Или отдаст – но только не вам с Павлом, а французским роялистам, которые не замедлят передать его Бонапарту!»
Застонав от досады, Наташа заметалась по берегу. Проклятье! Она не может сбежать от Стентона, пока у него в руках находится злосчастное письмо. Они с Павлом столько охотились за этим письмом, и упустить его теперь, когда оно так близко, было выше ее сил. Она привязана к Стентону этим письмом надежней всяких цепей и веревок, и он прекрасно это понимает.
Теперь Наташа жалела, что поддалась чувству обиды и отказалась ужинать со Стентоном. Нужно было хорошенько подпоить его, а затем попытаться выкрасть письмо. Где он может его прятать? Скорее всего, в потайном кармане своего дорожного сюртука. Или где-нибудь среди своих немногочисленных вещей. Да, конечно же, письмо находится при нем, раз он намерен дунуть прямиком к побережью. И если бы ей удалось покопаться в его вещах, она бы, возможно, и наткнулась на это письмо. А тогда…
«Тогда бы мне оставалось только поднести его к огню, – подумала Наташа, трепеща от волнения. – Ведь императрица сказала Павлу, что в крайних обстоятельствах он может уничтожить письмо! А значит, то же самое могу сделать и я».
Но как проникнуть в комнату спящего Стентона и произвести там обыск? В саму комнату, возможно, и удастся проникнуть: вряд ли Стентон станет запираться от слабой женщины на засов. А вот насчет успешного проведения обыска Наташа сильно сомневалась. И не просто сомневалась, а была почти уверена, что из этой затеи ничего не выйдет. Да не успеет она переступить порога комнаты Стентона, как он проснется, схватит ее за руку, и… ей очень крупно повезет, если он только посмеется над ее жалкими усилиями.
«Так, стало быть, нечего и пытаться? – угрюмо подумала Наташа. – И нет никакого способа безнаказанно проникнуть в комнату Стентона и поискать письмо?»
«Но почему же, есть, – словно услышала она у себя над ухом чей-то вкрадчивый голос. – И ты прекрасно знаешь, какой. Пойди к нему, скажи, что ты передумала и хочешь провести сегодняшнюю ночь с ним. Останься у него, одурмань его льстивыми речами и жаркими ласками, напои крепким вином. А когда он уснет, отыщи письмо, уничтожь его и беги».
И в самом деле, это была единственная возможность оказаться посреди ночи в комнате Стентона, не вызывая подозрений. Пока они будут пировать, она присмотрится к окружающей обстановке и подумает, где именно может быть спрятано письмо. Казалось невероятным, чтобы Стентон доверил столь важную бумагу слуге. Стало быть, письмо находится среди его вещей. И когда он уснет, утомленный любовными ласками, она сможет спокойно приступить к поискам.
Лечь в постель к Джонатану Стентону… А почему бы, собственно, и нет, раз это требуется для выполнения ее миссии? Наташа не сомневалась, что, будь на ее месте опытная шпионка, она бы пошла на такой шаг без малейших раздумий и колебаний. В конце концов, чем она рискует? Приобрести внебрачного ребенка, непонятно, от какого отца? Но ведь Павел был осторожен во время их близости, и Стентон, скорее всего, будет точно так же осторожен: он достаточно опытный мужчина. И потом, даже если что-то случится, императрица не оставит ее в беде. Не так уж сложно найти мужа для женщины с «довеском», если эта женщина богата и пользуется покровительством влиятельных особ.
Так почему же она медлит?
Внезапно Наташа почувствовала страшную злость на саму себя. Было просто нелепо предаваться самообману, придумывая разные причины для того, чтобы избежать близости со Стентоном. На самом же деле причина была только одна – Павел Ковров. Это из-за него она никак не может решиться сделать то, что сейчас позарез необходимо сделать. Потому что ей хочется быть только с ним. Одна мысль о том, что ее будет касаться другой мужчина, приводила Наташу в отчаяние. А когда она думала, что ей, вдобавок ко всему, придется изображать пылкую страсть, на нее просто накатывала дурнота.
Наташу охватил приступ истеричного смеха. Испытывать такую бурю чувств из-за Павла Коврова! Неужели ему все-таки удалось пленить ее сердце, подчинить себе все ее мысли и желания? Но в таком случае она, тем более, должна провести ночь с другим мужчиной! Чтобы между нею и Павлом было уже наверняка все кончено. Наташа не сомневалась: когда Павел узнает, что она по доброй воле легла в постель к Стентону, он окончательно откажется от нее. И она снова заживет спокойной жизнью, без этой мучительной борьбы со своим сердцем…
Внезапно на плечо Наташи легла чья-то рука, заставив ее вскрикнуть и порывисто обернуться назад. Перед ней, улыбаясь вкрадчивой улыбкой, стоял Стентон.
– Черт бы вас побрал, Джонатан! – гневно воскликнула Наташа. – Зачем вы подкрались ко мне так неожиданно и напугали меня до полусмерти!
– Если я напугал вас, то покорнейше прощу прощения, – кротко произнес он. – А насчет того, что я появился неожиданно… – его чувственные губы изогнулись в усмешке самоиронии, – дорогая моя Натали, неужели вы полагали, что я смогу спокойно спать, когда рядом со мной находится настоящее воплощение соблазна?
На короткое время сердце Наташи суматошно забилось, а затем она вдруг ощутила спокойную решимость. Итак, случай сам плывет к ней в руки. Ей даже не придется предлагать себя Стентону, рискуя вызвать его подозрения. Он сам пришел к ней, надеясь, что теплая звездная ночь и нежелание оставаться в одиночестве сделают ее сговорчивей.
Встряхнув головой, словно отметая последние остатки сомнений, Наташа подошла к Стентону и окинула его заинтересованным взглядом.
– Означает ли все это, милорд, что вы решили повторить свою попытку обольщения? – с легким, игривым вызовом в голосе спросила она.
Он рассмеялся низким, гортанным смехом, а затем обнял Наташу за талию и мягко привлек к себе.
– А вы хотите сказать, что совсем не ожидали этого? – спросил он, легонько пробегаясь пальцами по ее напряженной спине. – В таком случае, моя милая, вы просто неискушенное дитя.
– Не смейте называть меня так! – с притворным возмущением воскликнула Наташа. – Я уже давно не дитя, а взрослая, самостоятельная женщина, которая ни от кого не зависит и сама распоряжается своим состоянием!
– О, это, конечно же, сильный довод! – насмешливо поддел он ее. – Женщина, которая не выпрашивает у родителей деньги на наряды, никак не может считаться ребенком.
– Вот именно, – Наташа сердито сверкнула на него глазами. – И поэтому я бы попросила вас… Черт, что вы делаете! – Она с негодованием воззрилась на его руку, беззастенчиво мявшую ее грудь. – Прекратите немедленно, я не разрешала вам… – ее возмущенный возглас потонул в его смехе.
– Нет, Натали, вы действительно настоящий ребенок, – сказал Стентон, снова перемещая руки на ее спину. – Ну, подумайте сами, разве нормальный мужчина станет спрашивать у женщины разрешения, чтобы обнять ее или потрогать ее грудь?
Наташа окинула его взглядом добродетельной святоши.
– Я не знаю, как принято у вас в Англии, – сухо проговорила она, – а при дворе Марии Федоровны мужчины ведут себя гораздо пристойнее.
– Ну конечно! – хмыкнул Стентон. – Интересно, откуда же тогда появляются внебрачные дети?
– Да Мария Федоровна никогда… – начала Наташа и, словно спохватившись, горестно всплеснула руками. – Бедная моя государыня! – запричитала она, судорожно всхлипывая. – Наверное, она уже извелась от нетерпения, дожидаясь вестей из Парижа. А вы, Джонотан, – она с гневным упреком посмотрела на Стентона, – все не торопитесь возвращать письмо. Как вы можете мучить эту прекрасную женщину, которая всегда была к вам добра? Так может поступать только жестокосердный негодяй!
