Он и есть тот, кто нам нужен.
— Или она… — мрачно вставил Альфред, вспоминая Ванессу.
Маргарет вскинула тонкие брови.
— Есть идеи?
— Пока только догадки.
— Письмо мог вскрыть тот, кто работает в банке. Если, конечно, его не ограбили за последние полгода. Тогда вор или тот, на кого он работал, вскрыл и второй конверт.
— Скорее всего.
Маргарет, понимая, что отец по каким-то причинам не торопится делиться с ней своими догадками, вкрадчиво добавила:
— А если вор не из банка? Правило «Cherchez la femme»43 никто не отменял. Где седина в бороду, там и бес в ребро; моего деда могла охмурить женщина…
— Исключено! — убежденно возразил Альфред. — Я знал отца как примерного семьянина, ему было за восемьдесят, последний год он сильно болел… К тому же по договору взять ключ от банковской ячейки мог только он и никто другой. Это при его жизни, а на случай своей смерти он оставил список допущенных к содержимому ячейки; в нем числится лишь четверо близких родственников: я, моя мать, Эрика и Диана.
Маргарет с подозрением прищурилась, глядя на отца:
— Может, женщина охмурила не моего деда, а тебя?
— Нет, я узнал о сейфе лишь в день ограбления и… — Альфред замешкался, все еще думая о внучке Годвина Терри.
Маргарет вновь уловила его колебания, на этот раз интуитивно поняла их причину и потребовала:
— А ну-ка быстренько выкладывай, что за пиявка к тебе присосалась?
— Она представилась служащей банка… — нехотя сообщил Альфред.
— Неужели того самого банка, в котором твой отец арендовал ячейку для хранения своих секретов? — в тоне Маргарет звучала откровенная ирония.
— Да, но она не служащая, а скорее хозяйка…
— Владелица казино претворилась крупье? Очаровательно! — Маргарет торжествовала и не срывала лихорадочного интереса. — И какие крапленые карты она тебе сдала?
Альфред кратко рассказал о Ванессе Терри и ее детской влюбленности.
— Она выглядела дружелюбной и сказала, будто отец поручил ей передать мне что-то…
— И ты до сих пор не узнал, что именно?! — возмутилась Маргарет.
— Разумеется, нет! — вспылил Альфред. — Мы разговаривали с ней всего пару часов назад! Это была наша первая и единственная встреча! Потом она ушла, я получил ценности из ячейки, затем читал письмо отца, а после встретил тебя у бассейна…
— Она красивая? — вдруг тихо спросила Маргарет, пристально глядя на отца, но, заметив, что он хмурится, догадалась сама: — Видимо, да, раз ты так пылко оправдываешься. Мне даже захотелось на нее взглянуть.
Альфред глубоко вздохнул и выдохнул с рычанием.
— Мало мне Эрики с ее ревностью, и ты туда же!
— Все, тихо, не продолжай! — Маргарет подняла пальчик, немного прибавила громкость проигрывателя и прислушалась к мелодии. — Это Лунная серенада в исполнении Фрэнка Синатры, — она вновь посмотрела на отца. — Слышишь?
— Слышу, — буркнул Альфред.
— Это серенада о любви, my darling,44 — наставительно пояснила она, — и поет ее мужчина, хотя текст написан для женщины. Песня стала популярной после премьеры мюзикла «Серенада солнечной долины», ее исполнила Линн Бари. Сюжет фильма помнишь?
— Любовный треугольник, — неохотно ответил Альфред.
— Тема вечная и злободневная, — с иронией заметила Маргарет, — но главное в том, что вся эта романтическая чепуха вышла на экраны в августе сорок первого — почти на третий год Второй Мировой и спустя месяц после начала Великой Отечественной. Теперь понимаешь?
— Что я должен понимать? — в тоне Альфреда звучало легкое раздражение.
— Тут война, вот что! Поэтому никаких треугольных измен и розовых соплей быть не должно! Ясно?! У нас появилась конкурентка! Она хочет овладеть тайнами Винсента Гарднера не меньше нашего! Не удивлюсь, если Ванесса уже прочитала оба письма и ознакомилась с содержанием документов из секретного сейфа. Вот только ей этого мало, поэтому она расставила для тебя медовую ловушку.
— Зачем? — невольно вырвалось у Альфреда; он скорее спрашивал самого себя и не ожидал ответа.
— Это ее лунная серенада в солнечной долине, — Маргарет приосанилась, возложила руку на плечо отца и напутствовала высокопарным тоном: — Знай же, что долина эта пролегает меж двух соблазнительных холмов и уготована для твоей погибели. Если ты пойдешь и долиною смертной тени не убоишься зла… потому что Я с тобой…45 — она выдержала долгую паузу и царственно повелела: — Теперь, отец наш, рассказывай про эту доброжелательную пиявку все, что тебе известно.
Альфред усмехнулся в усы и осуждающе покачал головой. Ему понравилась наглое представление дочери, но то, что она влезла в самое нутро его тайных мыслей, думать которые он боялся сам, оставило неприятный осадок:
— Аферистка.
— Афера — это рискованное предприятие с целью личной наживы. Я стараюсь не только для себя, — наставительно заметила Маргарет и пригрозила: — Рассказывай про пиявку, или я закачу тебе такую нотацию о моральной чистоте помыслов, что ты заплачешь слезами праведника и как человекам положено однажды умереть, а потом суд!46
Гарднер взглянул на дочь и не удержался от смеха. В глазах ее горели озорные огоньки, губы сложились в коварную улыбку; она была похожа на хитрую лису, которая уже стащила одну курицу и намерена умыкнуть вторую.
Посмеявшись, Альфред успокоился, потер руками руль и добавил к своему рассказу подробности о происхождении мисс Терри из богатой семьи, затем упомянул о скандальной репутации Ванессы и ненароком вспомнил, как при их первой встрече она вышла на солнечный свет из темного коридора.
Маргарет взялась рассуждать:
— Если Ванесса прочитала письмо, то вполне могла обыграть свое появление так, чтобы соответствовать описанию Винсента Гарднера — появиться на границе между светом и тенью. Трюк довольно простой и рассчитан на внешний эффект. Она хочет, чтобы звездой Утренней и Вечерней считали именно ее. Ты ничего не забыл мне сказать?
Гарднер пожал плечами и тут вспомнил о визитке. Маргарет взяла ее и воскликнула, едва увидев треугольный рисунок:
— Это сигил Люцифера! Она люциферианка! Последовательница древнего культа прометеевских гностиков!
— Сатанистка? — равнодушно предположил Альфред, следя за дорогой. — Охотно верю, что-то в ней такое есть…
— Не-ет, — со значением протянула Маргарет, — люцифериане это кое-что посильнее придурков, которым нравятся рогатые звезды, козлиные головы и ритуальные оргии при свечах. Животный сатанизм предназначен для черни, для толпы; богоборческая паства, это просто рабочий скот. Даже гении, одержимые знанием и творчеством, это всего лишь инструмент контроля над коллективным бессознательным, а вот люциферианство — привилегия высших почитателей дьяволического древа. Они не ведомые, они поводыри, серые пастухи. Дьявол наделил их тайным знанием, Сатана дал им силу, чтобы добиться власти и богатства, а Люцифер помогает сберечь все это. Только его покровительство гарантирует
