Мы так и стояли посреди комнаты и дружно пялились на чикри. Тут появилась легкая на помине Ёё, живо подбежала к старой кошке и принялась ее обнюхивать, на что та даже не обратила внимание.
— Явились! — раздался скрипучий голос, и мы заметили на верху лестницы бабульку.
Она была скрюченной, как и её дом, в сером грязном подобии платья, на которое был одет белоснежный и выглаженный фартук. Её седые, практически белые волосы, были собраны в пучок, из которого выбивалось множество прядей. Сморщенное личико с блекло — голубыми глазками вперилось в нас, хмурясь еще больше и, Калка, кряхтя начала спускаться с лестницы.
Бабушка не показалась мне злобной, скорее неряшливой с напускной суровостью, под которой скрывалось добродушие старушки.
— Занятная ты девка, — прохрипела Калка, посмотрев на меня, — во всем хочешь видеть хорошее?
— Стараюсь, — пробормотала я, растерявшись.
— А вот и зря! — нахмурилась старушка, сурово на меня взглянув. — Ни к чему хорошему тебя это не приведет, нужно оценивать человека по его поступкам, а не по впечатлению, которое он производит!
— Это вы про всех говорите, или про себя? — спросила я, тут же прикусив язык, так и не поняв, на что она разозлилась, на то, что я ее назвала доброй?
— Ёйка! Давно тебя не видела! — проигнорировала она меня, повернувшись к Ёё, которая послушно подошла к Калке и начала тереться об ноги. — Подросла, запушилась!
Она снова посмотрела на нас и гаркнула:
— Ну что встали, как истуканы? Садитесь, а я пока вашу Мартину посмотрю, у которой язык, словно помело!
Я была возмущена до глубины души и про доброту передумала, чем вызвала старушкину ухмылку. Попятившись к ободранному дивану (сидеть тут было больше не на чем), я услышала недовольный возглас:
— Ты‑то куда пошла, мартышка? Я же сказала, посмотреть на тебя хочу!
— Я бы вас попросила не обзываться, — процедила я сквозь зубы, чем вызвала хихиканье ребят, которые тихо сидели на диване и наблюдали за происходящим.
— Иш ты, строптивая какая. Поговори мне тут, — недовольно скрипнула старушка. — Подойди.
Я смиренно к ней подошла. Оказалось, Калка ниже меня на целую голову, хотя во мне самой всего сто пятьдесят шесть сантиметров.
— Нагнись ко мне, — велела она.
Я поморщилась, но все же выполнила ее просьбу. Она крепко, двумя руками, обхватила мою голову и наклонила ещё ближе к себе. Как ни странно, но от старушки пахло мылом и свежестью, что вызывало недоумение, учитывая её грязное платье.
— Перестань думать, — огрызнулась она и я хихикнула. — Так, сейчас посмотрим, что ты там из себя представляешь.
Она еще сильнее сжала мою голову и у меня перед глазами, словно кадры из фильма, начали проноситься картинки моего прошлого, только более четко, чем я их помнила сама. Тут было всё, начиная с лиц родителей, заканчивая школой и стенами моей квартиры. Когда мелькнуло лицо Родьки, сердце мое предательски сжалось, и я поняла, как сильно по нему соскучилась. Мне безумно захотелось, чтоб он тоже побывал в этом удивительном городе и увидел то, что вижу я.
— Хороший мальчишка, твой Родька, — прохрипела Калка. — Секрет у него есть нехороший, потому и заикается. Дурак. Молодой еще, подрастет, поймет.
— Какой секрет? — удивилась я.
— Оно тебе надо, дурында? Всё скоро узнается, — возмутилась старуха, и отпустила мою голову, я выпрямилась и пристально на нее посмотрела.
— Какой секрет?
— Фу ты, лярва, — буркнула она, и повернулась к ребятам. — Она сильней будет, чем некоторые из вас. Её стихия — земля, но огонь понимает её лучше. Звери. Слышит. Её подпитывает любовь матери и сила отца. Но слишком много эмоций и безрассудных поступков, они погубить могут, так что следи за ней, Пугало, — обратилась она к Кофикко, который тут же нахмурился. — А ты, Вертихвостка, — обратилась она к Калерии, — ворон не лови, следи за своей спиной, хоть ты и не путевая, зато беззлобная. Ты же Рацо, бойся острых лезвий, если ты невидим, это не значит, что тебя нет.
Мы слушали в недоумении, не понимая, о чем она говорит, но ловили каждое слово, Калка тем временем продолжала:
— А ты, Мартышка, — я так поняла, что это теперь мое прозвище, — не бойся зверей с добрыми глазами и принимай помощь друзей. Выбор сделаешь правильный, но неизвестно, к чему это тебя приведет. У тебя есть подарок, береги его, в нем сила, — я зажала в ладони кольцо матери, — и слушай муз, они хоть и чокнутые, но говорят правильно. А теперь выметайтесь отсюда все, пока я вас не вымела!
Калка отвернулась и двинулась к лестнице, а мы так и стояли на месте.
— Как? А силы мои пробудить? — растеряно прошептала я.
— Вод ведь точно — мартышка! — произнесла старушка не оборачиваясь. — Выметайтесь! Живо!
Все, как один встрепенулись и поспешили к выходу. Не очень приветливая хозяйка.
Когда мы вышли из водопада, я была в недоумении, почему она не пробудила мои силы? Как же теперь быть? Я не смогу помочь ребятам!
— Не переживай, твоя сила с тобой, ее просто нужно немного потренировать, — услышала я незнакомый бархатный голос, и повернувшись увидела Рацо.
— Рацо? Это ты сказал? — расширила я глаза.
— Скорее, подумал.
Я оцепенело на него смотрела, беззвучно открывая и закрывая рот, как рыба. Уйма мыслей пронеслось в моей голове. Я слышу чужие мысли!
— У тебя такой приятный голос Рацо, — улыбнулась я, поняв что Калка все‑таки пробудила мои силы.
— А ты очень хороший человечек Мартина, я прислушивался к твоим мыслям, и мне понравилось то, что я о тебе узнал.
— Вот от этого мы её сейчас и избавим, — произнесла Калерия, и подошла ко мне. — Мартина, почувствуй, как твои мысли открыты для нас.
Я зажмурилась, подключив все свое воображение.
— Так. А теперь, произнеси про себя: «Мои мысли принадлежат только мне».
— Мои мысли…
— Про себя.
— Извиняюсь, — улыбнулась я, и сделала все, как она сказала. — Ну как?
— Теперь произнеси что‑нибудь мысленно.
«Теперь Вилор за все ответит» — подумала я.
— Отлично, — улыбнулась Калерия, — только не забывай теперь с нами разговаривать вслух. Позже, когда будет более людно, я расскажу тебе, как не сойти с ума от слышимых вокруг мыслей.
— Класс! — восторженно произнесла я, и мы снова начали взбираться на резвуль, готовясь к пути на Сансит. — А в своем мире я смогу читать мысли?
— Конечно, — кивнула Калерия, — и силу применять сможешь, но это, как известно…
— Запрещено, — закончила я за нее.
— Да. Учти, что перед советом нам нельзя скрывать мысли, так что они все равно узнают.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
