Там Джошуа проворно принялся за работу. Он вытащил из сундука колеты, трико, туфли, рубашки и часть их связал как попало в узел, а часть оставил валяться на полу.
— Мы разыграем роль вороватого слуги, — подбадривал себя Джошуа. — Вот что значит иметь голову на плечах! — Он нашел шкатулку с деньгами и раскрыл ее кинжалом. — Вот так, мы возьмем деньги и кое-что из бумаг, а шкатулку оставим, чтобы видно было, что деньги мы украли. Ха, а это что такое? — Он развернул пропуск шевалье де Гиза. — Спокойно, Джошуа, вот это пусть они найдут — нам он больше не нужен, а сэру Николасу может помочь. Пусть думают, что мы его тщетно искали. — Он огляделся вокруг и, увидя брошенный плащ, подобрал его. — Мы положим тебя в карман, и лежи там, пока тебя не найдут. — Он положил пропуск во внутренний карман и повесил плащ на заднюю стенку шкафа. — Да, мы его искали и не нашли. Он еще может вам послужить, хозяин. — Диммок отошел от шкафа. — Бодрей, Джошуа! Все еще образуется! А теперь уложим эту одежду.
Он упаковал те вещи сэра Николаса, которые мог унести, спрятал за пазуху драгоценности и захватил самое необходимое из своих собственных пожитков. Все еще не слышно было стражи, которая должна была прийти за бумагами Бовалле. Джошуа выглянул в окно, прислушался, но снизу доносился только голос трактирщика. Он вернулся к прерванной работе и устроил в комнате настоящий кавардак: запер маленький сундук, из которого все было вынуто, и взломал его, потом швырнул в него старый колет, сапог для верховой езды, пару чулок.
— Да, вот так хорошо. Подлый слуга обворовывает своего господина! Хозяин, вы должны благодарить Бога за то, что у вас такой слуга, как я! — Он отступил назад и оглядел комнату. — Да, честное слово, настоящий хаос! Что еще? Боже правый! А шпага? — Джошуа хлопнул себя по лбу и извлек из стенного шкафа шпагу работы Феррары, с тонким и гибким клинком и чашкой в виде двух раковин, отделанных золотом. — «Я жалю наверняка!» — прочел Джошуа. — Да уж, не сомневайтесь!
Внизу в гостинице все стихло, так как был уже поздний вечер. Джошуа мог ускользнуть незаметно, но он предпочел наткнуться на сонного трактирщика и, притворно вздрогнув, выругался по-французски.
— Страсти Господни! — Он сунул в руку трактирщику дукат. — Вы меня не видите, — сказал Джошуа. — Не так ли?
— Я вас вижу очень хорошо, — возразил удивленный трактирщик.
— Так дело не пойдет. Послушайте меня! — Он взял трактирщика за ухо двумя пальцами и прошептал: — Я услышал, что моего хозяина арестовали. Теперь вы меня понимаете? Ну, я думаю, его скоро отпустят, но меня здесь к тому времени не будет. — Джошуа хитро подмигнул. — В Пикардии есть маленькая ферма и аппетитная девчонка — все это можно заполучить, если у человека есть средства. — Он погладил мешочки для денег, висевшие у него на поясе, делая вид, что шатается под их весом. — Уж я не упущу случая, Пресвятая Богородица!
Кабатчик был ошеломлен. Он освободил ухо.
— Что такое? Вашего хозяина арестовали?
— Да болтают какую-то ерунду, будто он Эль Бовалле! Хо-хо, ну и сказки они рассказывают! Думается мне, их сочинил его враг — ведь вся Франция знает, что он Гиз. Но мне до этого нет дела. Я отправляюсь к границе — и слава Богу, что удалось отделаться от никудышного хозяина.
Трактирщик остался стоять, разинув рот. Он покачал головой, ничего не поняв из этих загадочных речей, и стал соображать, который может быть час. Пока он размышлял, Джошуа счел за благо исчезнуть.
Был еще один человек, которого тоже касался этот арест и которому также надо было сыграть свою роль и вести себя с осторожностью. Прием в доме Новели быстро закончился, но перед тем, как разойтись, многие гости столпились вокруг Доминики, чтобы послушать, что она скажет.
В сердце ее царило отчаяние, потому что сокол угодил в ловушку, но нужно было попытаться помочь ему. Девушка собрала все мужество и принялась обмахиваться веером. На ее бледных губах появилась недоверчивая улыбка.
— Сеньоры, мне нечего добавить к тому, что я уже сказала. Если этот человек — Эль Бовалле, то он действительно сильно изменился с тех пор, как я видела его в последний раз. Я признаю, что у него похожий цвет волос и глаз, но что до остального… Пресвятая Дева, если бы вы только видели этого пирата и слышали его чудовищный испанский! — Она звонко рассмеялась и, почувствовав, что рядом стоит ее тетка, повернулась к ней: — Итак, сеньора, вашему шевалье сильно не повезло. — Доминика понизила голос. — Перинат… — Она многозначительно взглянула и дотронулась до лба. — Потеряв корабль, он помешался на этой почве.
Дон Диего хотел заговорить, но вмешалась его мать.
— Я давно так не веселилась, — сказала она. — А сейчас я отправляюсь спать. Полагаю, утром мы узнаем что-нибудь новое. Пойдемте, дорогая. Вы с нами, дон Диего?
Он простился с ними жестом. Ему еще нужно было многое сказать, и он сгорал от нетерпения.
— Я скоро буду, сеньора. Не дожидайтесь моего возвращения.
Донья Беатриса повела племянницу проститься с хозяйкой дома.
Доминика прекрасно понимала, что сейчас ей предстоит гораздо более трудная битва, чем та, которую она выдержала. Пока они тряслись в карете по дороге домой, дону Родригесу было позволено высказываться, сколько душе угодно. Донья Беатриса откинулась на подушки и не мешала ему болтать всю дорогу. Он восклицал, удивлялся, предполагал в свое полное удовольствие, а племянница вставляла слово, когда ей это удавалось.
Так они доехали до Каса Карвальо. Донья Беатриса поднялась наверх вместе с племянницей и последовала за ней в ее комнату. Доминика прекрасно владела собой. Итак, в бой! Сейчас они померяются умом!
Донья Беатриса опустилась в кресло у окна.
— Теперь все ясно! — весело сказала она. — Какой у вас отважный возлюбленный, моя дорогая! Да, меня провели. Должно быть, я старею.
Она покачала головой.
— Боже мой, сеньора, значит, вы тоже одурачены? — презрительно спросила Доминика.
— Не заблуждайтесь, дорогая, — спокойно ответила донья Беатриса. — Я желаю ему успеха. Диего был в великом волнении, не правда ли? Да, многие из них сегодня здорово струсили. Браво, Эль Бовалле! Но я думаю, вас непременно надо увезти в деревню. — Она улыбнулась. — Очаровательный роман, моя дорогая. Как жаль, что из него ничего не выйдет.
Доминика прижала руки к вискам.
— У меня от вас просто голова раскалывается! — пожаловалась она. — Я люблю пирата? Сохрани вас Бог, сеньора, что еще вы про меня выдумаете?
Донья Беатриса кивнула.
— Прекрасно сыграно, дорогая. Вы умнее, чем я предполагала. Однако сейчас вам не надо так осторожничать. Я вовсе не желаю, чтобы ваш герой погиб. Уверяю вас, это так. Я не могу не уважать человека, столь бесстрашного. Интересно, как ему удалось пробраться со своими бумагами? Не сомневаюсь, это весьма любопытная история. Увы, я ее вряд ли услышу. — Она вздохнула. — Что касается вас, дитя мое, то вас надо как можно скорее увезти отсюда.
