Жемчужины должны были дефилировать по ковровой дорожке и идти прямо к помосту, который находился у противоположной стены зала. Слева и справа уже выстроились гости, сдержанные и молчаливые – без следа грубости или наглости адорийских зевак на пристани.
Но иначе и быть не могло: ведь на бал пригласили всю местную элиту, и превосходно одетые адорийцы с бокалами вина доброжелательно смотрели на дебютанток. Среди гостей были и женщины: матери, надеющиеся помочь сыновьям, или просто светские дамы, пришедшие из любопытства.
Я двигалась плавно и с изяществом. Я – лучшая в Блистательном Дворе. Я – новая аристократка и старая аристократка, потомок основателей Осфрида. Мое положение только упрочится, и я буду вхожа в самые богатые семьи Адории. Именно ради этого я приложила столько усилий и прибегла к миллиону уловок. Я – бриллиант, и мне предстоит познакомиться со сливками Триумфального. Я буду посещать престижные мероприятия и танцевать на балах. И я принесу самую крупную сумму – и самую большую комиссию, какой еще не знали жемчужины Торнов.
Я дошла до помоста, где один из нанятых слуг молниеносно помог мне подняться по ступенькам. Я заняла место в центре длинного сервированного стола и мельком посмотрела на бокалы с водой. Миссис Калпеппер строго-настрого запретила нам есть, поэтому мы утолили голод заранее, но в горле у меня давно пересохло.
В зал входила следующая девушка, но я еще чувствовала на себе взгляды окружающих. Я держалась с такой уверенностью, которая сделала бы честь королеве Осфрида.
Однако появление Миры взбудоражило гостей. По моему мнению, Мира являлась самой красивой из всех жемчужин. Пусть Джаспер и ворчал, но я не сомневалась в том, что немало мужчин захотят сделать Миру своей женой, несмотря на ее происхождение. Помня о волевом характере подруги, я едва не рассмеялась. Наверняка главная проблема будет заключаться в том, чтобы Мира дала согласие на брак! Я улыбнулась… и неожиданно встретилась взглядом с Уорреном Дойлом. Он ответил мне улыбкой, решив, что она, конечно, адресована ему.
Когда жемчужины заняли свои места, великосветская сдержанность начала давать сбой. К Седрику, Джасперу, Чарльзу и Айяне моментально обратились с требованиями о более близком знакомстве с жемчужинами. Кавалеры выстраивались в очереди, чтобы получить шанс с нами пообщаться.
Мира, сидевшая слева от меня, тихо произнесла:
– Вечер будет долгим.
Несмотря на первоначальную сумятицу, все мгновенно пришло в порядок. Седрик направился ко мне и, предложив руку, повел в зал.
– Готова познакомиться со своим главным поклонником?
– А я считала, что мой главный поклонник – ты.
– Я – человек скромный. Куда мне до невероятно богатого сына губернатора, который, похоже, души в тебе не чает! Не забудь, что он вдобавок еще и будущий государственный деятель.
Я решила посмотреть на самого претендента. Уоррен Дойл сиял и взволнованно переминался с ноги на ногу. Камзол Уоррена, сшитый из бронзовой ткани, был такого же покроя, как и у Седрика: подогнанный по фигуре и наглухо застегнутый под горло. Казалось, Уоррен очень старался выглядеть серьезным, однако губы у него расплывались в мальчишеской улыбке.
– Если тебя это утешит, – шепнула я Седрику, – то твой камзол мне нравится больше.
– Пожалуйста, ничего не говори бедняге. По-моему, если он узнает, что ты поставила его ниже, то разрыдается.
Мне удалось не расхохотаться, но улыбку спрятать не получилось, а Уоррен опять вообразил, что она адресована ему.
– Мистер Уоррен Дойл, – проговорил Седрик без тени недавнего поддразнивания, – позвольте представить вам мисс Аделаиду Бейли.
Я сделала реверанс, как нас учили в «Голубом ключе», а Уоррен, продолжая широко улыбаться, пожал мою руку.
– Мне следует быть сдержанным, но я ничего не могу с собой поделать… Я безумно рад! Наверное, вы сочли меня неотесанным адорийским чурбаном!
Меня искренне позабавил нетерпеливый порыв Уоррена.
– Нисколько, мистер Дойл.
Седрик чуть поклонился и, незаметно для Уоррена, подмигнул мне.
– Я оставлю вас двоих, а позже подойду, чтобы представить мисс Аделаиду очередному гостю.
В ту же секунду как раз заиграл струнный квартет, и Уоррен увлек меня на танец.
– Зовите меня Уорреном, – попросил он. – Я люблю прямоту.
– Мне рассказывали. Можете называть меня Аделаидой.
– К сожалению, наша беседа не продлится долго. Я уверен, что еще дюжина мужчин попытаются вскружить вам голову своим обаянием и комплиментами. – Он помолчал. – У меня плохо получается вести пустые светские разговоры только ради соблюдения приличий. Многие дамы предпочитают других собеседников, а я…
– Вы – человек прямой, – договорила я.
– Именно! Если я чего-то хочу, то добиваюсь своей цели. И буду честен: я хочу вас. Пока мы ждали ваш корабль, я твердо знал, что сделаю предложение звезде вашей группы. И когда я увидел вас на пристани, то сразу утвердился в принятом решении. А сейчас… – Уоррен помотал головой. – Ладно, буду говорить, как умею: остальные девушки меркнут по сравнению с вами. Вы – настоящий бриллиант. И я не могу представить своей женой никого, кроме вас.
Несмотря на все, что я уже знала об Уоррене, я оторопела.
– Ого! Вы действительно говорите очень…
– Прямо?
Я рассмеялась.
– Да, но я собиралась употребить слово «напористо». Или, может, «настойчиво». Вы столь добры… но вы льстите мне, Уоррен. И я сомневаюсь, что я заслужила такое трепетное отношение с вашей стороны: ведь мы практически не знакомы.
Он смешался и сбился с шага, но успел спасти положение.
– Понимаю, Аделаида! Извините меня. Я выгляжу отчаянным дурнем, но вы же в курсе того, что меня ждет, верно? Губернаторство в Хэдисене? В мои двадцать три года!
– Да, я слышала. Большая честь.
– И пугающая, – признался он и с беспокойством огляделся. – У меня возникли кое-какие идеи, но пока я не собираюсь говорить об этом с моим отцом, который и помог получить мне место губернатора. Если честно, я рад такой удаче, но замечу, что в Хэдисене сперва будет сложновато… и я имею в виду не только повседневные заботы, связанные с развитием колонии. Аделаида, я мечтаю, чтобы Хэдисен стал процветающим регионом с честными и преуспевающими жителями. Но не все одобрят мои начинания. В политике за вами вечно наблюдают, а некоторые вообще хотят, чтобы вы потерпели крах, но прикидываются вашими друзьями.
Я ничего не ответила, но ободряюще кивнула. Уоррен пробудил во мне старые воспоминания: расчетливые аристократы Осфрида тоже мило улыбались, а потом ловили нужный момент и наносили противнику удар. Даже в Новом Свете многое оставалось прежним – и я посочувствовала Уоррену.
– У меня есть помощники и советники, которым я вроде бы могу доверять, но полной уверенности ни в ком быть не может, – продолжил он. – Поэтому мне необходима умная и умелая жена. Мой верный союзник. Единственный человек, на которого я смогу положиться. Пусть моя будущая супруга будет давать мне добрые советы и станет помогать во всем. Она должна следить за модой, культурой и прочими вещами, к которым элита частенько придирается.
– Вряд ли вам нужен помощник в области моды и хороших манер.
Что бы я ни говорила Седрику, Уоррен был одет безупречно.
– В Триумфальном меня окружает влиятельная родня, а мать фанатично следит за модой. А в колонии у меня не будет надежного тыла. Кроме вас. И поверьте мне, Аделаида, вы будете иметь все, что вашей душе будет угодно! Любую роскошную безделушку. Полную власть в доме.
– Опять же… мне очень лестно, – произнесла я. – Но вы знаете лишь мой бриллиантовый ранг, а для брака требуется нечто большее. Почему вы решили, что мы друг другу подойдем?
Уоррен не тянул с ответом.
– Потому что вы не согласились сразу же. Вы – женщина думающая, способная оценивать. А это, Аделаида, как раз то, чего я ищу. А когда я увидел вас, то все решил для себя. Меня приводит в восхищение и ваш облик, и ваши таланты…
