– Больно?
Протасов отрицательно качнул головой.
А про себя подумал: «Наверное, я веду себя неправильно. Я должен охранять эту девушку. Но голова моя забита совсем другим. Ахмад, если бы увидел нас сейчас, был бы сильно недоволен…» – А так?
Она коснулась губами этого рубца. «Глупенький… Если бы мне, действительно нужны были охранники, то вокруг бадуевской дачи уже отиралось бы с десяток «шкафов».
Александр вначале осторожно отстранил девушку, заглянул ей в глаза, затем крепко прижал к себе. Под тканью халата его пальцы ощутили гладкую, как мрамор, но и теплую, как солнечный луч, кожу… Ахмад, конечно, сейчас был бы не слишком доволен происходящим. Но какое им дело до Бадуева?
Не отрываясь от ее губ, Александр решительно потянул за поясок уже знакомого атласного халата.
Они оказались ненасытными любовниками. Оба. Нежные по отношению друг к другу, но сильные, страстные; умеющие отдавать всего себя, умеющие и взять свое…
Не заметили даже, как стало смеркаться.
– Тамара, у меня аппетит прорезался, – сообщил Протасов. Он поцеловал вначале одно полушарие с набухшим коническим соском, затем уделил такое же внимание и другой груди. – Ты же не хочешь, чтобы я съел тебя?
– Хочу! – Девушка гибко, по-кошачьи, выгнула спину. – Съешь, меня, ненасытный волчара! Я оч-чень вкусненькая…
Через полчаса они все же наведались на кухню – оба голодные, как черти.
– Ты, наверное, думаешь, Саша, – делая бутерброды, произнесла Тамара, – что я… Как бы это понятнее выразиться? Ну, что я, типа, такая вот… веселая девушка? Захотелось ей, думаешь, и р-раз! Затащила героя в постель!
– Не согласен! Это я затащил тебя в постель!
Протасов, улыбаясь, поставил перед ней чашку со свежезаваренным «Липтоном».
– А вот и нет! – Она выставила на стол блюдо с бутербродами, которые по привычке назвала «сандвичами». – По лестнице, на руках – да, тащил! Эх, мужчины… Вы хоть и умные, а все равно глупенькие.
– Ничего подобного! Я первый тебя заметил, между прочим! В Казбеги, когда ты купалась в озере…
– Саша, передай, пожалуйста, горчицу… Thanks! So… Итак, ты только что признался, что подсматривал тогда за мной.
Протасов, улыбнувшись, покачал головой.
– Не пытайся поймать меня на слове. Чтоб я подсматривал за кем-то? Еще чего! Я что, Тамара, похож на маньяка?
Он встал со своего места, подошел к ней сзади, изобразив, что собирается ее задушить. Но потом вроде как передумал и, приобняв за плечи, поцеловал ее в теплую пшеничного цвета макушку.
– Да, Протасов, – сказала она. – Ты самый настоящий сексуальный маньяк!
Проведя еще некоторое время в постели, они вернулись на кухню, к незаконченной трапезе. Разговор возобновился, причем с того самого места, где он по обоюдному желанию был приостановлен.
– Я оказался там случайно, – сказал Протасов. – Завернул в Казбеги по старой памяти… Когда-то, лет пятнадцать назад, я отдыхал с родителями на турбазе в урочище…
Не зная, что еще сказать, – начинать многословный рассказ не хотелось, – он махнул рукой.
– Короче, вспомнил о памятном для себя месте и решил сделать там по пути короткую остановку.
– А как ты вообще оказался в Грузии?
– Элементарно. Прилетел на самолете из Парижа с пересадкой в Стамбуле.
Тамара поцокала язычком.
– Нестыковочка выходит, Александр… Я так поняла, что ты, завершив службу в Легионе, решил перебраться на родину. Верно?
– Да.
– Кстати, сколько времени ты служил в Иностранном легионе?
– Пять месяцев учебки под Марселем, а затем два полных трехлетних контракта. Итого – почти шесть с половиной лет.
– Ты служил там… как это? Командиром, да?
Протасов невесело усмехнулся.
– Как бы не так, Тамара. Пришлось начинать рядовым-необученным… Это здесь, в России, я был офицером армейского спецназа. А там я – никто.
В лучшем случае, имя мне – Руско. Да и то такое прозвище еще нужно было заслужить.
– Пришлось начинать все сначала, – Тамара понимающе покивала головой.
– Представляю, через что тебе пришлось пройти…
– Да нет, ничего, – Протасов пожал плечами. – В принципе, в самом Легионе отношения более или менее нормальные. Правда, стоит покинуть часть, как сразу чувствуется, что местное население, в значительной своей части, относится к легионерам недоброжелательно. Хотя мы защищаем их гребаную… извини… республику Францию, относятся к нам многие как к отборным головорезам, которых не следует выпускать за пределы зверинца, то бишь военной части Легиона.
– Ахмад сказал мне, что у тебя в Легионе был офицерский чин.
– Протасов хмыкнул.
– Ох уж этот мне Ахмад… Отчасти мне повезло, Тамара. Если ты инородец, то тебе особо ничего там не светит. Карьерный рост минимален. Капрал, сержант… Да и то, капрала можно получить после пяти лет безупречной службы. А офицеры – сплошь одни французы.
Про себя Протасов усмехнулся. Он получил чин капрала менее чем за три года службы в Легионе. Еще спустя полгода – звание сержанта. Отметился Протасов, когда его 1-я рота 2-го парашютно-десантного полка (место постоянной дислокации – остров Корсика) была переброшена в Африку, где обеспечивала эвакуацию французских граждан в ходе заварушки в Банги и Браззавиле. Так получилось, что Протасов с несколькими волонтерами охранял особняк посла в Браззавиле, – впрочем, самого дипломата уже и след простыл. Зато в стенах посольства укрылись десятка два французских граждан, которых не успели эвакуировать. И когда какая-то банда черномазых ломанулась в посольство, пришлось открывать огонь на поражение…
Еще один случай, где Протасову довелось отличиться, произошел два года назад. В Косово, откуда только что заставили уйти югов. Двумя вертушками взвод Легиона должны были высадить на одном из перевалов, вблизи македонской границы. Но то ли напутали что-то, то ли не с теми полевыми командирами договаривались, то ли сами косовары так наширялись наркотой, что натовскую разведку за «своих» отказались принимать… Короче, только сели в указанную начальством точку, как тут же, едва стали выгружать снаряжение, угодили под шквальный огонь.
Одну вертушку, ту, что села ближе к «зеленке», косовары, или кто там были эти черти, спалили двумя попаданиями из гранатометов «муха».
Другой вертолет, на борту которого находился Протасов – он руководил выгрузкой снаряжения, – тут же взмыл в воздух. Пилоты явно намеревались дать деру, спасая собственную шкуру. Похоже, летунов мало интересовало, что будет со взводом волонтеров, который остался на земле, неожиданно угодив в мясорубку…
Протасов приставил к виску пилота ствол своего FAMAS (штурмовая винтовка, совершенное, кстати, говно). Тот понял все правильно, и пошел на посадку. Подобрали всех людей – снаряжение пришлось бросить, – и только затем дали оттуда деру…
После этого случая Протасов пошел на повышение: сам он предполагал, что его за эту выходку отдадут под суд, но ему вышел офицерский чин.
– И все же нестыковка получается, Александр, – опять взялась за свое девушка. – Если тебе пришла в голову идея вернуться обратно в Россию, то почему из Парижа ты не вылетел сразу в Москву? А избрал кружной путь, через Грузию.
Протасов невольно вздохнул.
– У меня мама похоронена в Абхазии, в Гудауте… Вернее, была там похоронена, на территории российской военной базы. Сейчас войска выводят… Моя мама и еще несколько жертв грузино-абхазского конфликта – члены семей российских военнослужащих, почти все погибшие в течение одних суток, в конце 92-го – по решению командования и с согласия родственников недавно были перезахоронены на территории православного Новоафонского монастыря. Вот я и решил посетить мамину могилу.
О том, что с базы в Гудауте вскоре выведут войска, Протасов узнал месяца четыре тому назад, в Косово, от российских миротворцев – некоторые из них ранее служили в 10-м парашютно-десантном полку. Кроме десантников и обеспечивающих служб авиаприкрытия в Гудауте еще базировался небольшой филиал ведомства военной контрразведки, который возглавлял подполковник Протасов Дмитрий Анатольевич (звание полковника отцу присвоили в 93-м, с одновременным переводом на военную базу Вазиани, что недалеко от грузинской столицы). Но было это – почти десять лет назад…
Мама Протасова преподавала в гудаутской школе русский язык и литературу. Одно из подразделений, воевавших на грузинской стороне, – по сути это была банда, занимавшаяся разбоем, грабежами, мародерством, – проникло глубоко на территорию Абхазии. Отряд этот состоял почти сплошь из чеченцев (хотя чеченцы, тот же Шамиль Басаев, в основном воевали на стороне абхазцев, какое-то количество их собратьев входило и в грузинское ополчение). Бандиты расстреляли из засады школьный автобус и спалили сопровождавший его на военную базу бронетранспортер… Одной из жертв этого подлого нападения и была мама Александра Протасова.
