— Добрый день, профессор! — Мужчина показал им испачканную открытую ладонь. — Добрый день, мисс. — Он перевёл взгляд на девушку, и в его глазах зажегся плотоядный интерес.
— Здравствуйте, мистер Ройн. — Не останавливаясь, сердито ответил Крато.
Элис кивнула и ответила жестом приветствия. Похоже, озабоченные недомужики уже стали частью окружающего её интерьера.
— Меня увольняют? — Нахмурился Ройн, заметив пилотское кольцо на пальце Элис.
— Знакомьтесь, мистер Ройн. — Профессор недовольным жестом ткнул в сторону девушки. — Мисс Стаб. Кадровая служба рекомендует её на должность не то механика, не то роботехника.
Он принялся нарезать круги вокруг Элис и Ройна.
— Итак! Мисс Стаб, у нас есть неработающая землеройка и почти не работающий корабль. — Крато поочередно махнул в направлении перечисленных объектов и ехидно поинтересовался: — С чего желаете начать?
Элис, не обращая внимание на открытую издевку, спокойно ответила:
— С корабля. В чём его обвиняют?
Ройн поспешно спрятал улыбку.
— Ничего смешного, мистер Ройн! — Тут же поймал его профессор. — Совершенно ничего смешного! — Он метнул в него испепеляющий взгляд и направился к входному люку. — Поднимайте корабль! Мы летим сейчас же!
Крато исчез внутри, и пилот покачал головой.
— Метко подмечено! — Он подошёл к стоящему у стены умывальнику и поднёс руки под раструб крана. — Профессор обвиняет нашего трудягу в чрезвычайно раздражительной вибрации. — Сенсоры умывальника определили грязь на подставленных руках, и из крана сначала полилось моющее средство. — Транспорт в полном порядке, мы даже вызывали сервисную службу. Всё там в норме, но нашему дорогому профессору угодить невозможно... То землеройка роет слишком сильно, то корабль вибрирует...
— Мистер Ройн! — Голова профессора высунулась из люка. — Долго ещё мне придётся вас ждать? — Крато перевёл взгляд на Элис. — А вы, милочка, не стесняйтесь, проходите, порадуйте нас своими умениями!
Ройн при этих словах скабрезно осклабился, бросив на девушку двусмысленный взгляд, и подставил вымытые руки под сушилку.
— Я уже закончил, профессор. Через десять минут будем в воздухе.
Корвет плавно набрал высоту и медленно пошёл над землёй. Элис смотрела в иллюминатор на плывущие внизу крыши и улицы Ромба. Вернуться на родную планету было приятно даже при таких обстоятельствах. Она глядела на родные места, и сердце больно защемило, когда вдали появилась знакомая с детства башенка земного отделения архивного отдела. Элис даже разглядела верхние окна, за которыми прошло её детство. Казалось, что это было так давно. Пять лет протянулись словно пятьдесят.
— Далеко улетать не будем, всё можно увидеть и так! — Заявил Крато. — Мистер Ройн, заложите вираж! — Крикнул профессор в открытую дверь рубки.
Элис и Крато находились в пассажирском отсеке, но профессор, как всегда, не усидел на одном месте и теперь мерил закрытое пространство шагами. Машина начала выполнять поворот, и тихий шёпот плазменных двигателей едва заметно изменился.
— Вот видите! — Тут же вскинулся профессор. — Вибрация! Несносная, неприятная, некомфортная вибрация, разрушительно сказывающаяся на моём мыслительном процессе! — Он вперил в Элис полный подозрения взгляд. — Вам всё понятно, милочка?
Элис коротко кивнула:
— Мне нужно три часа.
Корабль занял прежнее место в ангаре, и профессор удалился, не забыв перед уходом демонстративно засечь время. Элис нашла женскую раздевалку и достала из своей сумки рабочий комбинезон. С момента бегства с Марса минула неделя, и всё это время прошло в постоянных перелётах. Обрастать вещами было некогда и незачем, поэтому небольшая походная сумка составляла весь её багаж. Элис переоделась и направилась к кораблю археологов. Ройн маячил тут же, лениво пиная разбросанные по полу детали землеройной машины.
— Вы ничего там не найдёте, мисс Стаб, — улыбнулся он, увидев, как она вскрывает двигательный отсек. — Зря только потратите время. — Он подошёл к ней, смешно потряхивая брюшком в такт шагам. — Давайте лучше посидим за баночкой «Колы» и пообщаемся? А я постараюсь уговорить профессора, чтобы он взял вас в любом случае, мне всё равно нужен механик. Как вас, кстати, по имени? — Он был сама любезность, особенно выделив слово «мне».
Элис мило улыбнулась, залезая в двигательный отсек.
— Не беспокойтесь, мистер Ройн, я ничего не сломаю! — Она кукольно хлопнула глазами и закрыла крышку отсека перед его носом.
Небольшую асинхронность в работе рулевых двигателей, являвшуюся причиной головных болей беспокойного профессора, Элис заметила ещё в воздухе, когда корвет начал выполнять поворот. Причины могло быть две — разбалансировка на несколько микрон одного из узлов крепления какого-то из движков либо неодновременная подача мощности на двигатели силовой установкой. Обе эти проблемы были хорошо знакомы ей ещё по «Крошке Полли». Покопаться в её изношенных узлах и механизмах пришлось немало, старый грузовик доживал свои последние годы. Элис решила начать с регулировки креплений и принялась за работу.
К исходу третьего часа она вылезла из двигательного отсека и обнаружила, что на испытания собралась вся археологическая группа профессора Крато. Две женщины и четверо мужчин, включая надувшегося Ройна, с любопытством разглядывали появившуюся из недр корвета Элис, негромко перешёптываясь между собой.
— Превосходно! — Раздался из дверей голос профессора. — Все собрались здесь, вместо того, чтобы заниматься делом! — Маленькая круглая фигура профессора стремительно приближалась, отчего Крато чем-то напоминал большой катящийся мяч.
Разговоры мгновенно смолкли, собравшийся народ опасливо косился на появившегося профессора. Впрочем, опасения не оправдались.
— Итак! — Крато на ходу требовательно посмотрел на Элис. — Раз уж все здесь, давайте посмотрим, чем нас собралась удивить эта молодая леди! — Профессор, не останавливаясь, промчался мимо всех в направлении открытого люка. — Прошу всех на борт! Мистер Ройн, будьте любезны взлетать!
Транспортник поднялся над городом, и все замерли, ожидая развязки. Профессор нетерпеливо шагал туда-сюда по пассажирскому отсеку, бросая недовольные взгляды в сторону рубки.
— Поворачивайте, мистер Ройн, поворачивайте! — Не выдержал Крато. — Не тратьте моё время, оно мне слишком дорого!
Корабль заложил вираж. Двигатели тихо и ровно шипели, никаких следов вибрации не было.
— Поворачивайте ещё! — Потребовал профессор. — Поворачивайте в разные стороны!
Ройн ещё минут пять ходил над городом кругами, постоянно меняя направление, но никаких претензий к работе двигателей не возникло.
— Превосходно! — Объявил Крато. — Наконец-то у меня появился хоть кто-то, кто ХОРОШО знает своё дело! — Профессор обвёл всех присутствующих уничтожающим взглядом и потребовал посадки.
Он подошёл к Элис и довольно посмотрел на неё снизу вверх.
— Итак! Вы приняты, голубушка. — Крато удовлетворённо потёр ладони. — Если вы так же умело разберётесь с землеройкой, то цены вам не будет!
Элис сдержанно улыбнулась.
— С вашего разрешения, господин профессор, я займусь ею завтра. Я только сегодня прибыла на Землю, мне ещё предстоит разместиться...
— Об этом не беспокойтесь! — Взмахнул рукой профессор. — Ромб, по сути, мёртвый город. Жилья здесь хоть отбавляй. — Он важно поднял вверх палец, словно читал лекцию. — Я лично займусь вашим размещением и прослежу, чтобы вам выделили хорошие апартаменты.
Апартаменты действительно были хороши. По меркам полуторатысячелетней давности, когда и был построен этот добротный пятиэтажный дом из старинного сейсмобетона. При возведении в раствор был добавлен специальный светопоглощающий краситель, призванный придавать зданию нежно-зелёный цвет и накапливать в себе небольшое количество энергии светила, подобно солнечным батареям, вследствие чего стены дома должны были фосфоресцировать в ночное время. Когда-то так и было. Но с веками состав почти утратил свои свойства, краски померкли, здание потемнело и в темноте светилось едва заметно, подобно остальным своим утомлённым эпохами собратьям.
Любой обитатель современной квартиры в жилых секторах огромных орбитальных станций только пожал бы плечами при виде практически пустых комнат с высокими потолками и большими площадями, совершенно не имевших внутренней кибернетической начинки, и широких, от пола до потолка, окон, занимающих слишком большую часть поверхности стен, съедая полезную площадь, которую гораздо уместнее было бы отвести под настенные экраны. Но именно это нерациональное, давно забытое, свойственное лишь прошлым эпохам совершенно неэкономное использование полезного объёма и вселяло в сердце Элис чувство необъяснимой теплоты, непроизвольно зажигающей тёплую улыбку на губах всякий раз, когда девушка входила в свой новый дом.
